Сюзан Бэрри - Так дорог моему сердцу Страница 13

Одна из комнат была так недавно и так замечательно декорирована как детская, что это в некоторой степени удивило Вирджинию, потому что она думала, что у Ван Лунов нет детей. Мэри улыбнулась и объяснила:

— Я жду, что вскоре ко мне приедут погостить дети моего брата; я согласилась на какое-то время взять на себя эту ответственность. Их мать умерла около шести месяцев назад, и так как их отец, как и Эдвард, мой муж, не ведет оседлой жизни, мы посчитали необходимым предложить им более-менее постоянный дом. Пока у них не появится мачеха, или их не отправят в школу, или что-нибудь в этом роде.

— О, как это будет мило! — воскликнула Вирджиния, думая, что это действительно будет мило, потому что она очень любила детей и наивно верила, что и другие чувствуют то же самое. — Когда они приезжают? Разве вам не хочется, чтобы они поскорее были здесь?

— Ну, в сущности, — призналась Мэри Ван Лун, в ее глазах мелькнула удрученность, — я не приложу ума, что с ними делать, когда они приедут. Они в каком-то неудобном возрасте: одному шесть, а другому семь лет, — и я понимаю, что это очень живая парочка, которая не очень-то дисциплинирована. Мой брат избаловал девочку, а мальчик пошел в мать — он настоящий упрямец. Сейчас они на попечении благонамеренной тетки, которая боится в чем-либо им отказывать, и мне очень интересно, во что превратится мое хозяйство, когда они наконец доберутся сюда из Америки.

— О, но с маленькими детьми не так уже трудно управляться, — беззаботно заверила ее Вирджиния, припомнив двух своих младших братьев, которые никогда в жизни не были особенно послушными, но они были далеко и казались ей лучше. — Если только вы к ним привязаны и позволите им понять, кто вы на самом деле.

— Неужели так просто, как вы говорите? — осведомилась Мэри с определенно насмешливым выражением лица. — Ну, может быть, вам бы хотелось прийти и посмотреть за ними вместо меня, если у вас к этому естественная склонность?

Вирджинию это предложение застало несколько врасплох, но она решила, что хозяйка шутит.

— Честно говоря, мне бы очень того хотелось, — призналась она, оглядев большую, просторную детскую комнату с пастельно-розовыми стенами и специальной мебелью, с атласными стегаными одеялами на двух одинаковых кроватках, с картинками, изображающими птиц и цветы. К спальне примыкала еще одна комната для детей с бесподобным видом на озеро и цветочные водопады, украшавшие сказочный сад Ван Лунов, и ванная роскошнее всех, которыми ей когда-либо приходилось пользоваться.

— Ну так почему бы нет? — предложила миссис Ван Лун.

Вирджиния уставилась на нее в изумлении. Миссис Ван Лун была необыкновенно стройной и изящной. В этот день на ней было платье из тяжелого белого шелка, которое сразу заявляло о своей стоимости, как впрочем и все у нее — включая золотой браслет из множества брелоков, казавшийся слишком тяжелым для ее тонкого запястья. Вирджиния в своем льняном платье домашней работы, без каких-либо украшений, за исключением непритязательных наручных часов, выглядела почти невзрачно. И все-таки Вирджиния как-то не подумала, что именно понимание того, что она была девушкой, которой приходилось самой зарабатывать на жизнь, подсказало это неожиданное и довольно удивительное предложение о работе.

Мэри Ван Лун заметно покраснела, как будто она сама испугалась своего необдуманного порыва.

— Моя дорогая, — быстро проговорила она извиняющимся тоном, — простите меня за эту глупость! Не думайте, что я на самом деле вообразила, что вы хотите наняться в няньки — или как там это называется! Я помню, как вы сказали, что работали секретарем в Лондоне — адвоката или кого-то в этом роде, такого же скучного до смерти, не так ли? И хотя у меня не укладывается в голове, как вы можете полжизни проводить в унылой адвокатской конторе, я понимаю, что дети должны быть еще хуже. Но мне вдруг пришло в голову — если вы действительно думали о том, чтобы здесь остаться подольше…?

— Кажется, остаться здесь подольше мне бы хотелось больше всего на свете, — сказала Вирджиния с задумчивой правдивостью. — Вся эта красота, и непередаваемые краски, и новые друзья, которые у меня появились! Мне будет не так просто войти в привычную колею, когда я вернусь домой.

Миссис Ван Лун опустилась на широкий подоконник и достала из сумочки портсигар. Она предложила его Вирджинии, и когда обе их сигареты были зажжены, она пристально вгляделась в свою собеседницу сквозь голубой табачный дым.

— Допуская, что операция, которой должна подвергнуться ваша сестра, окажется удачной, я полагаю, она возобновит свою музыкальную карьеру? — когда Вирджиния, пылко сжав руки, кивнула в ответ, миссис Ван Лун слегка нахмурилась. — Но как же быть с вами и вашим будущим? Не говорите мне, что хотите до конца дней своих работать в пыльной конторе! Потому что это было бы ужасно! Вы так привлекательны, так по-английски милы, и я уверена, что вы могли бы найти себе массу занятий, если бы подумали об этом. Леон Хансон мог бы найти вам что-нибудь подходящее, если вы хотите продвигаться по канцелярской части, и если вам нравится Швейцария… Погода здесь до осени стоит просто замечательная, а зимой можно заниматься зимними видами спорта. Вы могли хотя бы весело провести время.

— Не искушайте меня, — сказала Вирджиния, улыбаясь такой заботе. — Но я и не подумаю беспокоить доктора Хансона. Он уже был так добр ко мне, убедив свою тетушку разрешить мне остановиться у нее, настолько облегчив мне жизнь.

— Я не думаю, что ему понадобилось долго убеждать свою тетушку. — Она продолжала разглядывать Вирджинию. — Вы встречались с Карлой Спенглер? — вдруг отрывисто спросила она.

— Да, — ответила Вирджиния и добавила: — Она очень красива, не правда ли?

Миссис Ван Лун едва заметно передернула плечами.

— Она эффектна, — сказала она, изучая кончик сигареты, — большинство людей в этой части света думают, что они с Леоном однажды составят хорошую партию, но я отчего-то… у меня есть свои сомнения! — она улыбнулась Вирджинии. — А сейчас я должна вернуться к своим гостям, моя милая. Но не забывайте, что если вам вдруг захочется перемен, Питер и Паула приезжают на днях; ну, может быть, на следующей неделе или около того.

Когда она вернулась на виллу, тетушка Элоиза встретила Вирджинию в прихожей и сказал, что днем звонил племянник. Вирджиния, у которой чуть не выскочило сердце из груди, как не раз уже случалось в последние дни, почувствовала, как румянец сходит с ее щек, и спросила, еле дыша:

— Вы хотите сказать, что он звонил… мне?

Тетя Элоиза укоризненно покачала головой и положила пухлую руку ей на плечо.