Майя Бэнкс - Юная жена Страница 13

— Я должен отослать свою дочь и никогда ее больше не видеть? — грозно спросил Тэвис. — Как я узнаю, что ты держишь слово, если не увижу доказательств?

— Я позволю ей наносить вам визиты, но только когда это будет удобно и когда я буду знать, что не столкнусь с нечестной игрой. Но ни один из Армстронгов, исключая Эвелин, никогда не переступит наших границ. Я клянусь в этом самой страшной клятвой. Если случится иначе, прольется кровь.

— Тогда знай, что ни один из Монтгомери, кроме единственного сопровождающего для моей дочери, не вернется на мою землю. Сегодняшний день считай исключением, вызванным только повелением нашего короля, — сквозь зубы процедил Тэвис.

— Ясно, — отозвался Грэм. — Мы подпишем договор. Король получит то, что желает, но мы друг друга поняли. А теперь расскажи побольше об Эвелин. Она всегда ведет себя так странно?

Тэвис стал хмуриться, но Грэм поднял руку.

— Я не имею в виду ничего оскорбительного. Ты сам видел, что она подошла ко мне без страха. По вашему виду я решил, что это для нее необычно.

Тэвис мрачно кивнул.

— Необычно. В жизни не видел, чтобы она себя так вела. Эвелин очень застенчива и предпочитает быть одна. Должен сказать, меня это устраивает. Не все в нашем клане проявляют терпимость к ее недугу. Разумеется, я не допущу, чтобы над ней насмехались или еще как-нибудь обидели те, кто считает ее инструментом дьявола.

Брови Грэма поползли вверх.

— Инструментом дьявола?

— Ты же понимаешь, что люди думают, сталкиваясь с такими, как Эвелин. Глупо рассчитывать, что в твоем клане будет иначе. Для твоих людей у моей дочери два порока. Первый — то, что она Армстронг. Ее возненавидят за одно только происхождение. Второй — ее станут считать ненормальной, тронутой, порченой. Будут и другие слова — похуже. Опасная ситуация. Тебе придется быть начеку. Если глупые люди сочтут Эвелин исчадием сатаны, ее могут просто убить.

— А она правда такая? Ненормальная? — бесстрастным голосом спросил Грэм.

— Не знаю, — устало ответил Тэвис. — Иногда мне кажется, что она прекрасно понимает все, что происходит вокруг. Реагирует, когда мы говорим с ней. Разбирается в трудных ситуациях. Но бывает и по-другому. Тогда кажется, что мы для нее не существуем, что она живет в каком-то своем мире.

— Она вообще не говорит?

Тэвис кивнул.

— С того несчастного случая и последовавшей горячки — ни слова. Не знаю почему. Может, у нее была мозговая лихорадка, которая что-то повредила… А может, тот случай так ее напугал, что она даже говорить о нем не хочет. — С обеспокоенным видом Тэвис вдруг подался вперед. — Она не может ездить верхом. Не пытайся ее заставить.

Грэм нахмурился.

— Не может ездить верхом? Почему вы не позаботились о том, чтобы научить ее? У нас нет с собой повозки, чтобы доставить Эвелин в мой дом. Но, черт возьми, я не заставлю ее идти пешком!

— Дело не в том, что ее не учили. Когда-то она была прекрасной наездницей, лучшей и представить себе было нельзя. С самого раннего возраста она очень ловко управлялась с лошадьми. Они просто тянулись к ней. Эвелин могла заставить их сделать все, что угодно. И носилась на них быстрее ветра. Бывало, страшно меня пугала. Босая вскакивала на неоседланную лошадь и носилась по лугу с развевающимися волосами. Я всегда боялся, что она убьется, но девочка так радовалась, что у меня не хватало духу запретить ей. — Тэвис вздохнул. — А потом произошла эта история. Как раз этого я и боялся. Она упала. Жеребец испугался чего-то и сбросил Эвелин. Она скатилась в глубокую расселину и ударилась головой. Мы нашли ее только через три дня. К тому времени она уже была больна. Горячка не проходила две недели. После болезни Эвелин так и не стала прежней. Теперь она страшно боится лошадей. Ты должен это знать, чтобы никогда не пытаться посадить ее в седло.

— Черт возьми! Как же я отвезу ее в свой замок?! — воскликнул Грэм.

— Я дам повозку, — сказал Тэвис.

Грэм с досадой вздохнул. Еще одна головная боль! Король задумал этот брак, чтобы остановить кровопролитие, но Грэму он казался смертным приговором.

— Не знаю, станет ли она когда-нибудь тебе настоящей женой, — пробормотал Тэвис, и в его голосе Грэму послышались просительные нотки. — Не спеши с этим делом. Я готов на что угодно, только бы ее не обижали. Мы ею очень дорожим. Тебе достается настоящее сокровище, лэрд. Поверишь ты мне или нет, но ты получаешь нечто более драгоценное, чем золото.

Глава 8

Грэм поднялся в свои покои. Как почетному гостю, ему предоставили комнату в верхнем крыле, тогда как его братьям отвели место в большой общей спальне, где вдоль стен стояли кровати для многих воинов.

Комната Грэма располагалась рядом с помещением для графа Данбара, и Грэм решил, что именно граф настоял, чтобы нежеланному гостю оказали эту честь. Армстронги, разумеется, предпочли бы, чтобы он со своими людьми встал лагерем за стенами крепости. А еще лучше, чтобы Монтгомери никогда не ступали на их землю.

Грэм распахнул дверь, надеясь поскорее упасть в постель и отдохнуть после трудного дня. Завтра он женится и отправится домой, навстречу неизбежному будущему. Или его отсутствию. Грэм был не из тех, кто замыкается на мрачных мыслях, но сейчас он впервые испытал отчаяние. Рухнула мечта о наследнике, о том, чтобы передать свой титул и власть собственному сыну. Рухнула и надежда отомстить клану, виновному в смерти отца.

Шагнув в комнату, Грэм с удивлением понял, что свечи уже горят, а в камине пылает огонь. И удивился еще больше, увидев, что на краю постели сидит Эвелин и напряженно вглядывается в его лицо.

На ней было то же самое платье, что и днем. Леди Армстронг оделась подобающим образом, чтобы почтить гостей, пусть и незваных. Эвелин же встретила его в простом платье, которое ничем не отличалось от одежды других женщин клана Армстронгов. Но повседневный наряд не испортил впечатления, а лишь подчеркнул контраст между простотой платья и красотой девушки. Грэм решил, что в мире не существует одежды, которая могла бы повредить внешности Эвелин.

Казалось, Эвелин беспокоится, что ее вторжение рассердило Грэма. И он должен был рассердиться, ведь она нарушила его покой, а кроме того, неприлично девушке являться в покои жениха накануне свадьбы. Ее родственники придут в бешенство, если узнают, где она находится. К тому же может пострадать его собственная честь, которую Грэм так ревностно охранял.

Тем не менее он не мог заставить себя выказать незваной гостье свое неудовольствие. Еще не решив, что делать дальше, он прошел в комнату, закрыл за собой дверь и с минуту смотрел на Эвелин в мягком свете канделябров. На щеках его невесты вспыхнул легкий румянец.