Силовая игра - Эль Кеннеди Страница 13

Боже, она не могла дождаться.

“Остерегайся Вальдека сегодня вечером”, - предупредил Сэм Беккер, когда Броуди подошел к длинной деревянной скамейке с одной стороны раздевалки "Уорриорз". Он остановился перед своим прилавком.

“Вальдек вернулся?” Броуди застонал. “Что случилось с его дисквалификацией на три игры?”

Беккер поправил голени, затем натянул темно-синие брюки и начал зашнуровывать. Для своих тридцати шести лет он все еще был в отличной форме. Когда Броуди впервые встретился с легендарным форвардом, он был в восторге, еще большее впечатление произвело на него то, что Беккер обошел троих парней и забил гол с минимальным счетом, доказав всем в лиге, почему он все еще принадлежит ей.

Но что поразило его больше всего, так это полное отсутствие высокомерия у Беккера. Несмотря на то, что Сэм Беккер выиграл два чемпионских кубка и сделал карьеру, соперничавшую с некоторыми великими игроками, он был таким же приземленным, как и они. Он был человеком, к которому все обращались, когда у них возникали проблемы, будь то личные или профессиональные, и с годами он стал самым близким другом Броуди.

“Отстранение окончено”, - ответил Беккер. “И он жаждет крови. Он не забыл, из-за кого его отстранили, малыш”.

Броуди проигнорировал прозвище, которое Беккер отказался смягчить, и фыркнул. “Верно, потому что это моя вина, что он раскроил мне подбородок своим коньком”.

В зал вошли еще несколько игроков. Их вратарь Алекси Никлаус отдал честь вместо приветствия. Рядом с ним Дерек Джонс, новичок этого сезона, но уже один из лучших защитников лиги, подошел и сказал: “Вальдек вернулся”.

-Я так слышал. Броуди стянул через голову черную футболку и бросил ее на скамейку.

Джонс внезапно заулюлюкал, заставив его опустить взгляд на свою грудь.

То, что он обнаружил, было напоминанием о самом горячем сексуальном опыте в его жизни. Над его левым соском был фиолетовый засос, оставленный полными губами Хейден на его коже после того, как он поднял ее с пола в коридоре и отнес в спальню, где продолжал трахать ее всю ночь напролет.

Этим утром он проснулся от вида темных волос Хейден, разметавшихся по совершенно белой подушке, одна обнаженная грудь прижималась к его груди, а стройная нога перекинулась через нижнюю часть его тела. В прошлом он много раз обнимался после секса, но не мог припомнить, чтобы когда-нибудь просыпался и обнаруживал себя точно в такой же позе после секса. Обычно он осторожно перекатывал своего спутника на спину, нуждаясь в пространстве и дистанции, чтобы заснуть. Прошлой ночью ему это было не нужно. На самом деле, он даже помнил, как проснулся посреди ночи и прижал к себе теплое обнаженное тело Хейден.

Разберись с этим сам.

“Напомни мне держать тебя подальше от моей дочери”, - сказал Беккер со вздохом.

Рядом с ним захохотал Джонс. “ Так кто же эта счастливица? Или ты хотя бы узнал ее имя?

Броуди напрягся, защищаясь, но потом задался вопросом, почему его беспокоит, что товарищи по команде все еще считают его плейбоем. Конечно, когда-то давно он был плейбоем. Когда он впервые стал профессионалом, он не мог не позволить всему этому забиться ему в голову. Для ребенка, выросшего в нищете в Мичигане, внезапный натиск богатства и внимания был подобен наркотику. Волнующему. Вызывающему привыкание. Внезапно каждый захотел быть его другом, его доверенным лицом, его возлюбленной. В двадцать один год он радовался всем привилегиям, которые давала работа, особенно бесконечному потоку женщин, выстраивающихся в очередь, чтобы сесть на его член.

Но это надоело, как только он понял, что 90 процентов этих нетерпеливых девушек заботятся только о его форме. Что еще хуже, он внезапно обнаружил свое лицо во всех социальных сетях и на сайтах спортивных сплетен. Фотографии, на которых он каждый вечер выходит из клуба с новой женщиной. Компрометирующий снимок, на котором он засунул язык в глотку поставщику провизии на командном турнире.

Пиарщики "Уорриорз" в конце концов затащили его в главный офис и сказали, чтобы он, блядь, потише говорил, иначе его исключат из команды, звездный игрок он или нет. Это напугало его настолько, что с того момента он держал свои внеклассные занятия в секрете. Но он не перестал валять дурака совсем.

В эти дни он не возражал быть в центре внимания, но его больше не интересовало ложиться в постель с женщинами, которые думали о нем только как о звездном нападающем "Уорриорз".

К сожалению, его товарищи по команде, похоже, не могли смириться с тем, что его дни долбоеба пошли прахом.

Ну что ж. Пусть они верят во что хотят. Может, он больше и не Казанова, но по-прежнему может надрать им задницы в любой день недели.

“Да, я узнал ее имя”, - сказал он, закатывая глаза.

Только не ее номер.

Он оставил эту досадную деталь при себе. Он все еще не был уверен, почему его задел отказ Хейден дать ему номер своего телефона. И, хоть убей, он также не мог понять смысла той бомбы из речи, которую она сбросила на него ранее.

Я отлично провел время, но это больше не повторится. Надеюсь, ты понимаешь.

Слова мечты каждого мужчины. Он не мог вспомнить, сколько раз пытался найти способ мягко подвести женщину, когда она просила о чем-то большем на следующее утро. Хейден в значительной степени подытожил свое отношение к сексу, которое было у него всю жизнь. Одна ночь, никаких ожиданий, ничего больше. В прежние времена он послал бы ей корзину фруктов с благодарственной открыткой за ее небрежное увольнение.

Но в эти дни он хотел большего. Вот почему он пошел в гостиничный номер Хайден после того, как месяцами избегал случайных встреч. Потому что что-то в ней заставляло его думать, что она была единственной, кто мог дать ему больше, чего он желал. Сексуальный профессор, который ненавидел спорт и воспламенил свое тело? Рассказать о девушке своей мечты.

“Надеюсь, вы не переутомились”, - сказал Беккер. “Мы не можем позволить себе облажаться сегодня вечером, не в плей-офф”.

“Эй, ребята, вы не заглядывали сегодня утром на спортивную страницу ”Трибьюта"?" - Внезапно спросил Джонс. “ Была еще одна статья об обвинениях во взяточничестве, выдвинутых женой Хьюстона. ” Он нахмурился, выражение, которое не шло к его детскому личику. В двадцать лет парень еще не научился владеть своим задиристым хоккейным взглядом. “Как будто любой из нас стал