Диана Чемберлен - Карусель памяти Страница 13

Добрые две трети статьи были посвящены впечатляющим, хотя и коротким, биографиям близнецов. Их отец был исполнителем классической музыки на фортепьяно, а близнецов считали музыкальными вундеркиндами. Они появились на концерте юных дарований в Каргнеги холле за год до того, и были приняты в консерваторию в текущем году.

Клэр подумала, как это не соответствует действительности. Она не могла представить этих маленьких музыкальных гениев, живущих в крошечном заштатном поселке Харперс Ферри в Западной Вирджинии.

Сумерки уже сгустились, когда она вернулась. Не выходя из автомобиля, открыла центральную дверь гаража на три машины. Въехав внутрь, она почувствовала прилив обманчивого удовольствия, увидев красную «тойоту» Сьюзен, припаркованную на ее обычном месте. Ей пришлось напомнить себе, что дочери не было дома. Сьюзен заезжала прошлым вечером домой, чтобы сказать им, что через пару недель она сможет вернуться в Вену и забрать свою машину.

Джон купил жареного цыпленка в супермаркете и упаковку картофельного салата, и она присоединилась к нему за столом в кухне. Она рассказала ему, что ей удалось узнать в библиотеке, и он задавал ей соответствующие вопросы, но был явно в подавленном настроении, что было для него совсем не характерно. Он совершенно не интересовался Марго Сент-Пьер, и ей пришлось с этим смириться. После ужина Клэр сменила тему разговора, переведя его на годовой отчет, и заметила, что его обычное оживление вернулось.

В постели той же ночью он прижался к ней ближе под толстым одеялом.

– Я волновался, как ты ехала туда совершенно одна, – сказал он.

– Все обошлось прекрасно.

Он медленно провел рукой по ее обнаженной спине.

– Я понимаю. Я подумал, что еще один визит в Харперс Ферри может возродить воспоминания о том, что там произошло. Мне не хотелось думать, что ты там совершенно одна.

– Все не так уж и страшно. Для поездки на автомобиле это был чудесный день. – Она коснулась уголка его рта, ей хотелось, чтобы он улыбнулся. Джон слегка сжал ее руку пальцами.

– Ты думаешь, что теперь уже в состоянии забыть о Марго? – спросил он.

Клэр колебалась. Лучше бы он об этом не спрашивал.

– Мне бы хотелось, но мне еще нужно сделать кое-что, – ответила она. – Например поговорить о ней с работником социальной службы в больнице «Эйвери». Тогда, я думаю, смогу забыть об этой истории.

Джон замолчал. За окнами спальни, где-то в роще, хрустнула ветка и упала с дерева.

– Для чего все это, Клэр? – спросил наконец Джон.

– Я не знаю. – Она пробежалась пальцами по светлой полоске волос у него на груди. – Я стараюсь не думать о ней и выбросить воспоминания о той ночи из памяти, но они не уходят.

Он провел пальцем по ее щеке.

– Это, должно быть, очень болезненно, – сказал он.

– Да. И я думаю только о том, чтобы положить всему этому конец. Необходимо понять как можно больше, почему это случилось. Я – последний человек, который видел ее живой. Я – последняя, у кого был шанс спасти ее.

Джон отпустил ее руку и ничего не сказал. На несколько минут воцарилось молчание, потом она приподнялась на локте, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Ты расстроился из-за меня? – Она не привыкла к его неодобрению.

Он покачал головой, снова легко касаясь ее щеки пальцами.

– Мне бы хотелось, чтобы ничего не произошло, – сказал он. – Но это случилось. И я полагаю, тебе нужно самой выбрать способ избавиться от всего этого.

– Однако, я не хочу впутывать тебя. – Ей тягостны были его беспокойство, его замкнутость. Она наклонилась, чтобы поцеловать его. – Итак, – сказала она, – ты все еще чувствуешь желание?

– Что? О! – Он улыбнулся. – Слегка.

Она поцеловала его снова, потом пододвинулась на постели, чтобы прикоснуться к его векам губами, кончиком языка. Она вспомнила, как он говорил утром на семинаре Полю Стенвику, что Поль откроет такие эрогенные зоны, о которых он и не подозревал. У Джона ими были веки.

– Ммм, – пробормотал он. – Я чувствую, ко мне приходит аппетит опять.

Он энергично перевернул ее на спину и стал целовать, нежно покусывая ее губы. Ее дыхание участилось, она стала дышать в унисон с ним, когда он поцелуями спустился к ее шее и грудям. Она почувствовала тепло его языка на своем соске и запустила пальцы в его волосы.

– Итак, – сказал он, обдав ее грудь своим теплым дыханием, – тебе нравится, а?

– Да, – сказала она, выгибая спину, когда почувствовала, что его губы сильнее сжали ее сосок. – О, да!

Они были любовниками двадцать три года. Им не нужно было спрашивать, что нужно сделать, чтобы доставить удовольствие друг другу. И все же они время от времени поддразнивали друг друга таким образом. Разговор возбуждал их. В определенном роде, это была еще одна эрогенная зона. Одного разговора порой было достаточно, чтобы Джон почувствовал напряжение и готовность, но в последнее время с ним это случалось все реже. «Это нормальное явление, которое приходит с возрастом», – убеждала она его, хотя понимала, что это последствие его травмы. Она была уверена, что Джон знает об этом не хуже ее.

Джон прикасался к ней руками и губами, двигаясь вниз по ее телу, поддразнивая ее, выжидая своего времени. Он целовал внутреннюю поверхность ее бедер и между ними так нежно и так долго, что, когда повернул голову, чтобы осыпать ее дождем поцелуев, она уже вся трепетала, начиная содрогаться в оргазме. Она быстро изошла, но он не переставал ласкать ее до тех пор, пока она не притянула его к себе для поцелуя. Он приподнялся над ней на руках, пока ее рука скользила по его телу к пенису. Она погладила его, ее прикосновение нежно стимулировало его – несмотря на неспособность чувствовать это, – и когда ее рука заполнилась теплой твердостью, она скользнула под него и направила пенис в себя.

Она сжала его плечи. Мускулы на его руках были как железные, и она почувствовала, как они перекатываются у нее под руками, когда он стал медленно двигаться внутри нее. Его сила восхищала ее, как всегда. Казалось, что он мог держать себя над ней в подвешенном состоянии сколько угодно времени, пока наблюдал за ней. Наблюдал и ждал. Она научилась отбрасывать прочь чувство неловкости, что ее разглядывают. Ему просто необходимо было смотреть на нее. В этом тоже состояло наслаждение.

Она скользнула рукой между их тел, оставив свои пальцы покоиться там, где их тела соприкасались. Образ Линн Стенвик с широко раскрытыми глазами быстро промелькнул у нее в мозгу, когда Джон ритмично стал двигать бедрами. Она была уверена, что его эрекция стала спадать, но это не играло роли. Он все еще находился внутри нее, все еще заполнял ее собой, и она приподнималась, выгнув спину, теряя ощущение кровати под головой. Джон двигался так медленно. Так томно. Он знал, как нужно двигаться – о, сколько удивительных часов поисков потребовалось для этого! – чтобы ее тело поднималось и опускалось, поднималось и опускалось, как это было сейчас. Он даже не ускорил движений – и тогда, когда она стала тяжело дышать, и тогда, когда она вскрикнула, вцепившись в его плечи пальцами. И он продолжал спокойное движение, когда она ощутила тот самый бриллиантовый дождь из света – света, почувствовать который он мог только через нее.