Алина Кускова - Жених под елкой Страница 14

– Вы ловите? – уточнил незнакомец.

Господи, что он о ней подумал!

А она о нем тоже плохо думала, принимая за генерального. Нет, такой харизматичный мужчина не может быть банальным владельцем мебельного производства.

– Я. С моим парнем, как бы не парнем и с… Розой Алексеевной…

Туманову она добавила для солидности.

– Всем спитым коллективом! – заключила Маша, глядя в его улыбающееся лицо.

– Он ошибся, – внезапно произнес незнакомец.

– Кто?

– Врач. Сказал, что с вами все в порядке. А я полагаю, что вы еще температурите. Вам нужно в койку.

– Одной?

Маша осеклась. Такой дурости она себе еще никогда не позволяла. А он что себе позволяет?! Провоцирует странными заявлениями.

– Для начала нам нужно поцеловаться.

– Я пошутила!

– Зато я говорю серьезно. Не прыгайте, сиденье перевернете, свалитесь вниз. Дайте мне ваш лоб, я проверю, насколько он горячий.

Лоб? Дать ему лоб? Хорошо, что он не попросил ее пунцовые щеки. Маша, задержав дыхание, приблизила к нему свое лицо. Находясь над бездной, они поцеловались, пронеслось в ее ветреной голове. С каких это пор она стала легкомысленной?!

– Меня зовут Маша, – прошептала она, закрывая глаза.

– Иван.

– Очень приятно.

…Снег кружится, летает, летает,И, поземкою клубя,Заметает зима, заметает,Все, что было до тебя, —

неслось из динамиков.

Словно во сне, она почувствовала, как его горячие губы дотронулись до ее… лба, и позволила себе немного помечтать. Когда у них вырастут дети, она расскажет им, что мама с папой познакомились в первый день Нового года на подъемнике. Нет, на страшном тюбинге… в сугробе после него… Вообще-то она свалилась ему под ноги, будучи в нетрезвом состоянии… Но сначала он подошел и поздравил ее с праздником. Что врать детям?!

О женщины с непостижимой логикой! Никто из нас не догадывается, что поцелуй, как думает мужчина, подразумевает просто поцелуй. А мы считаем его первым шагом к загсу. Мужчина, когда целует женщину, уж точно думает не о браке. А женщина… Женщина уже думает о совместных детях.

– Стоп! – сказала вслух Маша, когда губы Ивана опустились к ее губам. – Я не такая. Я не целуюсь на морозе с незнакомыми мужчинами.

Они уже стояли на горе напротив друг друга.

– Мы познакомились.

– Я ничего о вас не знаю!

– У нас будет время узнать друг друга ближе.

– Про кровать я неудачно пошутила, – простонала Маша.

– Я знаю. Есть парень, который не совсем парень…

– И еще есть босс, которому нужно махать. Вот там его окна! Они случайно не ваши?

– Маша, если вы сейчас признаетесь, что работаете на спецслужбы, я не поверю. Усаживайтесь в тюбинг, я покажу вам, как нужно кататься.

Мужчины, вздохнула Маша, как же они любят быть первыми. И села позади него.

Эффект, как ни странно, был совершенно другой, чем от спуска с Телегиным!

Маша так же прижималась носом к куртке Ивана, так же крепко держалась за его талию, так же дрожала от страха и еще от чего-то непонятного. Смешанные чувства вызвало у нее это катание на санях. И самое странное, ей захотелось повторить их совместный спуск.

Внизу Иван действительно выпрямил тело, чем уменьшил скорость саней, и они остановились далеко от сугроба. Всего-то! Нужно будет самой попробовать, решила Маша.

– Мне пора, – заявила она, противореча самой себе. – Коллеги ждут.

– Жаль. Но задание есть задание, – подмигнул ей Иван. – Кататься одному будет скучно.

– Ничего, тут много симпатичных девушек! Найдется кто-то.

– Такая, как вы, Маша, – одна.

О-о-о-о-о! Только не это.

Маша бежала, стараясь не оборачиваться назад, словно за ней гналась стая бешеных собак. Поспешно покидать поле боя было не в ее правилах, но здесь ситуация выходила из-под контроля. А она привыкла контролировать всех, и себя саму в первую очередь. Что происходит в этом пансионате?! Свежий воздух вскружил голову? Или она окончательно ее потеряла?

– Федорова нужно было поставить на коньки, – трагически вздыхала Роза Алексеевна, когда Маша приблизилась к компании коллег, окруживших странное снежное сооружение. – По крайней мере, – едко заметила она, глядя на Телегина, – его было бы видно!

Маша повернулась в ту сторону, куда направлял взоры окружающих идеально ухоженный, с маникюром перст Тумановой. В большом сугробе, отделяющем трассу от снежного поля, торчали лыжи. Судя по тому что торчали они противоестественно природе и закону притяжения, лыжи были надеты на чьи-то ноги. Но ни ног, ни самого непутевого лыжника через снег не просматривалось.

– Там Федоров?! – отдышавшись, спросила Маша, испуганно глядя на коллег.

– Остальные все здесь, – мрачно заметил Суконкин, придерживая за локоть Розу Алексеевну.

Та была на лыжах, а Суконкин без лыж, что позволяло ему твердо стоять на ногах и помогать Тумановой. Телегин опирался о Бочкина, оба на коньках. Эллочка держала здоровый сноуборд элегантно, словно косметичку, и заинтересованно разглядывала Машу.

– Ты откуда прибежала такая запыхавшаяся?! – не выдержала она.

– Оттуда, – Маша показала на снежный желоб тюбинга, где оставила Ивана. – Попробовала бы сама скатиться на бешеных санях!

– Они что, гнались за тобой, лязгая пластиковой пастью? – допытывалась та.

– Господа, товарищи, коллеги! – прервал их светскую беседу Телегин. – Давайте вернемся к Федорову!

Все повернулись в сторону сугроба с лыжами.

– Его нужно выудить оттуда!

– Каким это образом? – желчно спросил Суконкин. – А если он что-то себе сломал? Тогда мы причиним ему вред своими непрофессиональными действиями.

– Здесь должна быть «Скорая помощь», – принялась оглядываться Роза Алексеевна.

– Не нужно вмешивать в наши дела третьих лиц, – зашипел на нее Телегин, отрываясь от Бочкина и мелкими шажками подбираясь к лыжам. – Федоров! Ты жив?

Из сугроба донеслась нецензурная брань, прерываемая мешавшим снегом.

– Господа, он жив, – констатировал Телегин и отошел таким же принужденным манером обратно. – Тяните его за ноги! Если он что-нибудь себе сломал, то я подпишу ему премию.

– О! – воскликнула Эллочка. – Мне как раз не хватает на новую шубку из облагороженного сиамского крота! Борис Аркадьевич, можно и я что-нибудь сломаю?! – и она занесла над его головой доску.

– Элеонора, прекрати ехидничать, – поморщился тот. – Твои шутки неуместны. Дело серьезное. Это может попахивать производственной травмой.

– Надеюсь, – вздохнула Туманова, – с Федоровым обойдется, как всегда, одним ушибом мозгов.

– Такое впечатление, – пробормотала Маша, – что их у него нет и ушибаться нечему.

Доставали лыжника Суконкин с Бочкиным. Федоров засел крепко и не смог выбраться, потому что принялся активно перебирать руками, перепутав снег с водой, и все больше и глубже закапывался. Его тянули за лыжи до тех пор, пока в руках спасателей не остались одни ботинки с незавязанными шнурками. Тогда из белого сугроба показались черные заношенные носки в мелкую дырочку.