Карина Хейл - Игра (ЛП) Страница 14

— Ты считаешь себя немного чокнутым?

— Да, конечно. Разве не все такие?

Я киваю. Он прав.

— Да. Я определенно не совсем нормальная.

— Нет, ты нет.

Я резко смотрю на него, не уверена, стоит ли обижаться на такое или нет.

— Эй.

Его это не волнует.

— Брэм сказал, ты заноза в заднице.

Я закатываю глаза и фыркаю.

— Конечно, Брэм это сказал. Но знаешь, твой кузен полон дерьма.

— Он сказал, что ты в тридцать ведешь себя будто тебе тринадцать. — И снова его губы подергиваются в эту почти улыбку. Что ж, рада, что он находит это забавным.

— Мне тридцать, — с горечью говорю я. — И это он тот, кто ведет себя как подросток. То же и о Линдене. Оба твои кузена словно остановились в развитии.

— Не могу поспорить с этим.

— Но они на самом деле тебе ведь не кузены, да? Вероятно поэтому вы такие разные.

Воздух вокруг нас словно накаляется. Линия между его бровями становится глубже, а взгляд становится тяжелым.

— Они на самом деле мне не кузены? — Его голос словно кремень.

Вот дерьмо. Такое чувство, что я сказала что-то неправильное.

— Э-э, тебя ведь усыновили, правильно?

Его челюсть напрягается и я в абсолютном ужасе, может быть, он даже не знал, что был усыновлен. Срань Господня, я что сейчас просто взяла и абсолютно все разрушила?

Минуты все идут. Такое чувство, что пауза продолжается вечно. Это молчание по истине смертельно.

И тогда он говорит.

— Да. Меня усыновили.

Как мне все исправить? Что сказать?

— Прости. — Извиняюсь я. Кладу руку на его предплечье и чувствую тепло его кожи. Затем он смотрит на мою руку, и я быстро убираю ее. — Я не хотела переходить на личности.

— Угу, — ворчит он и смотрит в сторону. Спина прямая, мышцы напряжены. Я его разозлила. Я это знаю. Почему я так хорошо умею злить людей?

— Прости, — еще раз говорю я почти беспомощно.

Он откашливается и допивает чай. Он должно быть до сих пор горячий как кипяток, но он даже не поморщился.

— Слушай, я лучше пойду. Надеюсь, ты получила, что хотела. Уверен, еще Брэм захотел бы поговорить о проекте.

Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Он не может сейчас уйти! Мы вообще не поговорили о проекте. Какую хрень я должна написать?

— Э-э-э, — заикаюсь я. — Может быть, встретимся еще раз, когда у тебя будет больше времени? — Я переживаю, что до сих пор не спросила ничего важного.

Он выпрямляется и кивает мне, избегая смотреть в глаза.

— Увидимся позже, да.

А потом он уходит. Я стою там, чувствуя себя глупой, и смотрю, как его подтянутая задница исчезает из виду.

— Кайла, ты гребаная тупица, — громко говорю я, заработав осторожный взгляд от прохожего. Я вздыхаю и прислоняюсь к перилам, глядя вниз на беспокойную воду. Брэм не шутил, когда сказал, что я не должна спрашивать у него ничего личного. И предполагаю что усыновление это личное. И это отстой, я ведь чувствовала, что мы, наконец, наладили отношения. Я с таким трудом добивалась от него ответов, наконец-то почувствовала, что у меня стало получаться.

И, конечно же, мне надо было все взять и испортить, потому что это то, что я делаю. Может, если б он не был так чертовски хорош, я была бы в состоянии думать лучше. Я решаю обвинить в этом свою вагину, это она лишила мой мог столь необходимого кровоснабжения.

Я достаю телефон и пишу Брэму.

Все прошло не очень хорошо, пишу я и нажимаю отправить.

Он реагирует почти мгновенно. Я так и думал. Что случилось?

Я задала неправильный вопрос, и он просто остановил все.

О чем ты спросила?

Я стону пока печатаю. Я упомянула, что он был усыновлен. Предполагаю ему это не понравилось.

Брэм какое-то время не отвечает. Вижу точки, говорящие о том, что он печатает сообщение, и знаю, он просто сходит с ума. Наконец приходит сообщение. Это было глупо. Полагаю, он стер все, что первоначально хотел сказать. Здраво. Обычно я не воспринимаю все близко к сердцу, но после произошедшего, я на удивление чувствую себя хрупкой.

Угу, я облажалась. Мне жаль. Но я напишу что смогу. Я могу прийти к тебе с вопросами, если это нормально.

Не беспокойся.

И хотя Брэм сказал не беспокоиться, это не значит, что я не беспокоюсь.

Делаю глубокий вдох и направляюсь обратно в офис, где сажусь и остальную часть дня делаю вид, что сконцентрирована на своей реальной работе.

Глава 4

ЛАКЛАН

Я ненавижу интервью.

Имею в виду, я действительно, на самом деле презираю их. Поэтому когда Брэм сказал мне, что подруга его девушки свяжется со мной, чтобы взять у меня интервью для какого-то еженедельного журнала, я сразу сказал нет.

Не поймите меня неправильно. Я хочу ему помочь. В конце концов, я ведь здесь, не так ли? Я поддерживаю его наилучшим способом, вкладывая собственные деньги. Я всегда был неравнодушен к благотворительности, и хоть я и не видел своего кузена уже много лет, семья для меня не пустой звук.

Но интервью это совсем другое. Нет ничего хуже, чем говорить о себе, особенно с тем, кто может извратить твои слова. Меня уже столько раз называли «трудным»» и «импульсивным» в статьях и интервью, что я просто перестал давать их. Все меньше об игре и все больше обо всех непристойных вещах, которые можно мне приписать. Я больше не играю в эту игру.

А главная проблема состоит в том, что они могут узнать обо мне слишком много. Не обязательно то, за что мне стыдно, а то, что не должно касаться никого, кроме меня. У каждого есть право на личную жизнь, и проблема современного мира в том, что все думают, что тоже имею на нее права. Что бл*дь с того, что я играю за Эдинбург? Это что, означает, что общественность имеет право знать все о моей личной жизни, о моей частной жизни? Нет, это не так.

Хотя Брэм убедительный парень. Он сказал, что статья может помочь обеспечить нам дополнительное финансирование, в котором он нуждается. Тогда он и упомянул, что эта девушка, Кайла, пытается попробовать себя в журналистике, так что она не будет вести себя как те журналисты, к которым я привык.

Он был прав. Девочка та еще штучка. Она и определенно сексуальна, несмотря на то, что первый раз когда я ее встретил, она, будто только встала с кровати. Но более того, у меня сложилось впечатление что она словно неуправляемый поезд, который вот-вот взорвется. Не совсем профессиональный журналист, да. Так что с учетом этого, я сказал да. Если Брэм думает, что это поможет, пусть она берет у меня интервью.