Наталия Рощина - Призрак счастья Страница 14

— Не переусердствуйте, Литочка. Все-таки он — ребенок и пока, прежде всего, нуждается в ласке, — убирая посуду, заметила Стеблова. — С этим невозможно переборщить, недодать — скорее. Дети должны расти в море любви и нежности, а правилам жизни они еще успеют научиться. Не нужно опережать события. Поверьте, я много лет наблюдала это на примерах, за которыми далеко ходить не надо.

Слова Елены Васильевны прозвучали двусмысленно. Своих детей Стебловой воспитывать не довелось, значит речь шла об Иване и Миле. Не нужно обладать сверхъестественной проницательностью, чтобы понять это. Лита насторожилась и, поставив малыша на пол, пристально посмотрела в сторону отвернувшейся женщины. Та молча занималась своим делом, как будто все, что хотела, она уже сказала. Но Литу не устраивала недосказанность.

— Елена Васильевна, взялся за гуж, не говори, что не дюж. Вы же знаете, что меня полуправда никогда не устраивала.

— Аэлита, милая, часто легче не знать истины, иначе могут рухнуть все идеалы.

— О чем мы с вами пытаемся беседовать? — Мартова поняла, что начинает нервничать. Последнее время ей было трудно контролировать себя, как прежде. Любая мелочь выводила ее из себя, и женщине стоило немалых усилий сдерживать свои эмоции. Плюс эта угнетающая усталость, которая с самого утра давала о себе знать. Даже крепкий кофе не дает бодрости. Лита несколько раз глубоко вдохнула, посчитала до десяти и решила продолжить разговор. Стеблова чувствовала, что сказала лишнее, а Мартовой хотелось узнать смысл прозвучавших заявлений. — Елена Васильевна, не играйте со мной.

— Бог с вами, Аэлита Владимировна. — Стеблова шла на попятную, но слово — не воробей. — Просто я пытаюсь высказать свое мнение по поводу воспитания мальчика. Простите, если это получилось не совсем корректно.

— К черту корректность и ваши попытки уйти от ответа! Никто не тянул вас за язык. Что тут происходило с Ваней, Милой, я ведь не грудная и понимаю, о чем вы пытались сказать. Только зачем проводить аналогии? Отношение Мартова и его супруги к их детям — это одно. А мое к Жорке — совсем другое. Понимаете, абсолютно разные вещи! — Лита не уловила момента, когда перешла на крик. Застывший рядом малыш с мячом в руках вдруг разразился громким плачем. Обе женщины, не сговариваясь, бросились к нему. Первой прижала к груди плачущего малыша Лита. Она целовала его и приговаривала: — Все хорошо, мой маленький. Извини, что я повысила голос. Мама не права. Мама больше не будет. Не бойся, миленький.

Стеблова укоризненно посмотрела на Литу. Малыш через пару минут успокоился, а у обеих женщин на душе остался неприятный осадок.

— Мы собираемся пойти гулять, — сказала Стеблова. Она чувствовала себя виноватой в том, что спровоцировала эту сцену. Дернула ее нелегкая со своим житейским опытом. Надо быть круглой идиоткой, чтобы не понять, что она имела в виду детей Георгия Ивановича от первого брака. Лита достаточно сообразительна, чтобы сразу во всем разобраться. Вероятно, вопросы еще последуют. — Где наш маленький проказник? Мы пойдем кататься на качелях.

Лита заказала для малыша целую детскую площадку неподалеку от дома, в тени огромных сосен. Горки, качели, лодочки, карусели, лабиринт, лесенки, песочница — площадка удалась на славу. Туда и ходили каждый день на прогулку Елена Васильевна с Жоркой. Сегодня, когда Лита не была связана с работой, она не могла пойти с малышом порезвиться. День предполагал совсем другие заботы. Мартова знала, что оставляет Жорку под присмотром опытной Стебловой и пошла переодеваться. Она достала серый легкий брючный костюм. Следуя своим правилам, Лита не собиралась надевать траурную одежду. Она смотрела на себя в зеркало, когда кто-то осторожно постучал в ее комнату. Лита уже успела одеться, причесаться и сделать легкий макияж. На бледном лице выделялись алые губы и едва подкрашенные длинные ресницы, окаймляющие невероятно яркого цвета голубые глаза.

— Войдите, — сказала Лита. Дверь открыл Саша. — Доброе утро, Сашенька.

— Доброе, Аэлита Владимировна. Машины готовы — и «мондео», и «БМВ». Я не уточнил, на какой вы захотите ехать, так что проверил обе.

— Ты умница. Поедем на «БМВ». Он любил этот автомобиль, значит, сегодня к нему мы приедем на нем.

— Ваше слово — закон. Я готов.

— Спасибо, я через пять минут спущусь.

Лита уже сидела в автомобиле, когда зазвонил мобильный. На связи был Андрей Андреевич Лобанов — бывший кардиолог Мартова. Он очень тепло относился к Георгию Ивановичу и воспринял его уход как личную трагедию. Сегодня он стал первым, кто звонил Лите по этому поводу.

— Аэлита Владимировна, я никогда не забывал о Георгии Ивановиче. Это был такой необычный, колоритный человек, одной минуты общения с которым хватит на всю жизнь.

— Спасибо вам, Андрей Андреевич. Приезжайте к трем к нам домой. Предполагается обед для тех, кто не забыл.

— К сожалению, не могу принять ваше любезное приглашение. Спасибо. Держитесь, милая, на вашу долю выпало слишком суровое испытание. Но, честно говоря, все это время я не упускаю вас из виду. Георгий Иванович мог бы гордиться вами. Вы — умница.

— Это его заслуга. Он многому успел научить меня, — заметила Лита.

— Да, да, безусловно. Дай Бог сил и здоровья вам, вашему сыну и близким. — Лобанов был искренен.

— Спасибо, жаль, что не присоединитесь к нам. Всегда рада вас слышать.

— Благодарю. До свидания, Аэлита Владимировна. Кланяюсь вам.

— Ну, что вы такое говорите. Право, неловко. — Лита посмотрела на сидящего рядом Сашу, как будто боялась, что он слышит весь разговор.

— Я в том возрасте, милая, когда могу говорить то, что думаю. Не болейте. До свидания.

Лита выдохнула, выключив телефон. Она откинулась на спинку сиденья и посмотрела в сторону детской площадки, куда направлялись Елена Васильевна с Жоркой. Малыш одной рукой держался за Стеблову, а в другой нес ведерко с лопатками, граблями. Лита решила не окликать его, а Елена Васильевна оглянулась на стоящую у дома машину. Лита из окна показала ей, что они уезжают. Стеблова в ответ кивнула.

— Ну, с богом, Сашенька. Через базар, пожалуйста, цветов купим. А Игорь где?

— Елена Васильевна дала ему поручение купить продукты для экономии времени.

— Что же это получается? Малыш остается один с Еленой? — Лита нервно открыла дверцу машины, но выходить из нее не стала. — Подождем, пока он вернется.

— Он приедет с минуты на минуту, — оправдываясь за напарника, ответил Саша. Он взял сигареты и стал в двух метрах от «БМВ», покурить. Лита поглядывала на часы. Обстановку разрядил звонок мобильного.

— Алло! Слушаю вас, — ответила Лита.