Джоанна Брендон - Видеть тебя означает любить Страница 14

Но Пеппер осталась стоять на месте, как пригвожденная. Только глаза наполнились страстным желанием, а губы слегка приоткрылись, как бы приглашая, призывая…

Кристофер заговорил, учащенно дыша:

— Я отыскал здесь приятный ресторанчик, называется «Лесная сторожка». — Уголки его губ приподнялись в слабой улыбке. — Один встречный тип уверял меня, что там подают отличные стейки, и у них великолепный выбор местных и импортных вин.

— Звучит заманчиво, — отозвалась Пеппер. Удивительно, но она не чувствовала себя голодной после столь изматывающего дня, однако идея выпить бокал хорошего вина была очень привлекательной, поэтому она прихватила сумочку и вышла на улицу.

Заперев дверь номера и сунув ключ в карман, Кристофер тут же взял спутницу под руку. Тело Пеппер отозвалось на его действия приятным покалыванием, и ей стало жаль, что его пальцы задержались на ее ладони только на удручающе краткий миг.

— Здесь совсем недалеко, — сказал Кристофер, когда они тронулись в путь.

Пеппер кивнула в ответ и глубоко вздохнула, наслаждаясь разлитым в воздухе ароматом свежескошенной травы.

«Смешно, — подумалось ей, — а ведь несколько минут назад я чувствовала себя совершенно разбитой. А теперь, шагая с ним под руку и слегка касаясь кончиками пальцев его предплечья, я, кажется, могу идти вечно, хоть на край земли…»

Когда Кристофер после ужина предложил прогуляться, Пеппер согласилась без колебаний. Время близилось к полуночи, оба они устали, но им совсем не хотелось, чтобы такой прекрасный вечер закончился.

Во время превосходного ужина с бутылкой самого лучшего местного вина, которое только смог предложить ресторан, они весело болтали и, переговорив на множество тем, успели открыть, что их точки зрения в большинстве случаев совпадают.

Один раз, после того, как Кристофер рассказал ей о своей досрочной отставке из ВМФ, Пеппер, не подумав, не то ляпнула и сама смутилась от своей неделикатности.

— И вы оставили такую прекрасную карьеру только для того… — начала говорить она, но, к счастью, вовремя замолчала. «Чтобы быть пешкой в темных играх Эскобара?» — вот как должен был прозвучать конец фразы. Пеппер схватила бокал и торопливо отпила глоток вина.

— Для чего? — потребовал продолжения Кристофер, снисходительно улыбаясь.

— Для того, чтобы заниматься подобной работой, — сказала Пеппер, на этот раз тщательно следя за словами, и жестом обвела себя и его, как бы напоминая о задании.

Их глаза встретились. В женских — читался вопрос, а мужские — мерцали, исполненные загадочного выражения. Затем по губам Кристофера скользнула улыбка.

— В том, чем я теперь занимаюсь, есть некоторые преимущества и выгоды, — мягко сказал он, и Пеппер поняла, что он имеет в виду вовсе не легкость своих нынешних обязанностей.

Они помолчали некоторое время, и Пеппер ощутила чувство благодарности, когда Кристофер снова принялся рассказывать бесконечные смешные истории из своего опыта службы в разведке.

Где-то в середине их беседы Пеппер осознала, что больше узнала о Кристофере из его рассказов, чем могла бы узнать, начни она целенаправленно расспрашивать его о жизни и привычках. Пожалуй, ей нравится Кристофер Петри, решила она, еще не составив о своем таинственном защитнике окончательного мнения. Но, несомненно, он обладает острым аналитическим умом, язвительным остроумием и чертой, которую Пеппер ценила в людях превыше всех остальных — умением посмеяться над самим собой.

И теперь, когда они возвращались в мотель после короткой прогулки, Пеппер с удовольствием предвкушала очередные веселые истории.

Однако у Кристофера были иные планы. Они много говорили за ужином, но что его смущало — ему крайне мало удалось узнать о своей собеседнице в то время, как она узнала о нем практически все. Ну, не совсем все, поправился он. И эта мысль отозвалась в синих глазах насмешливым огоньком.

— Скажите, откуда взялось это необычное прозвище — Пеппер? — спросил он, улыбаясь до странности мальчишеской улыбкой. — Не верю, чтобы причиной послужил только цвет ваших волос, — закончил он, скорее утверждая, чем спрашивая.

Рука Пеппер непроизвольно поднялась к взъерошенной ветром прическе.

— Конечно, нет, — ответила она с застенчивой и немного печальной улыбкой. — Оно прилипло ко мне еще в самом раннем детстве. Я тогда выучилась куче соленых словечек и применяла их где ни попадя в самое неподходящее время. — О, для таких слов, разумеется, никогда не бывает подходящего времени, возразите вы, — торопливо добавила она, заметив, что губы Кристофера дернулись от сдерживаемого смеха. — Но с моим характером… — протянула она и безнадежно пожала плечами.

И тут же янтарные глаза вспыхнули теплым юмором, когда ей вспомнились некоторые изобретательные методы, при помощи которых обеспокоенная мать пыталась отучить дочь от дурной привычки. Но ничто не помогло, даже промывание рта с мылом после каждого бранного слова.

Кристофер заулыбался во весь рот.

— Я как раз подозревал нечто в этом роде, — чистосердечно признался он.

Линии, разбегавшиеся из уголков его глаз, напомнили Пеппер солнечные лучики, которые она обожала раскрашивать будучи ребенком, за что, понятно, попадало от родителей.

— Но с тех пор вам, должно быть, удалось полностью избавиться от этой привычки, — заметил Кристофер. Его лицо приняло вежливое выражение, но глаза внимательно наблюдали за спутницей сквозь ресницы, в тоне проскочила нотка сомнения.

— М-м-м, — невнятно отозвалась Пеппер, малодушно предоставляя ему самому прийти к какому-нибудь заключению на этот счет. А истина заключалась в том, что ее бедной матери до сих пор приходится морщиться и зажимать уши, когда у дочери вырывается крепкое словцо или целый поток брани — в зависимости от настроения.

Холодная весенняя ночь явно претендовала на звание романтической: небо было усыпано сверкающей россыпью звезд, луна, казалось, играла в прятки с мягкими клубами плывущих бесконечным косяком облаков.

Кристофер полностью отдался созерцанию окружающей красоты, Пеппер же с увлечением рассматривала своего спутника. Он, естественно, сильно устал, просидев за рулем машины целый день и часть ночи, но его движения тем не менее отличались плавностью, спина и плечи сохранили жесткую прямоту, а походка — упругость.

Внезапно Пеппер пошатнулась и на секунду потеряла ориентировку в пространстве, словно получила удар по голове. Чуть позже, придя в себя, она поняла, в чем дело.

Боже, как несправедливо, простонала она в мыслях. Как несправедливо, что ей выпало познакомиться с этим мужчиной при таких неблагоприятных обстоятельствах! Как несправедливо, что из-за них она обязана в зародыше подавить возникшее к нему чувство!