Розамунда Пилчер - Пустой дом Страница 14

— Мне все равно, что за человек он был, и я не собираюсь арендовать этот дом.

— Почему?

— Потому.

— Назови мне три убедительные причины.

Терпению Вирджинии пришел конец.

— Ради всего святого…

Она попыталась подняться на ноги, но Юстас со стремительностью, неожиданной для такого крупного мужчины, схватил рукой ее запястье и заставил Вирджинию сесть обратно на траву. Разъяренная, она посмотрела в его глаза и увидела, что они превратились в холодные голубые камешки.

— Три убедительные причины, — повторил он.

Она перевела взгляд вниз, на его руку, удерживавшую ее запястье. Он и не подумал выпустить ее, и она сказала:

— Там нет холодильника.

— Холодильник я тебе одолжу. Вторая причина?

— Я уже говорила. Там жуткая атмосфера. Дети никогда не жили в подобных местах. Они придут в ужас.

— Вряд ли, если только у них не такие же куриные мозги, как у их мамаши. Причина номер три?

Она безнадежно пыталась придумать какую-нибудь вескую, значимую причину, что-нибудь, чтобы оправдаться перед Юстасом за свой неосознанный страх перед странным домом на холме. Однако ей приходили на ум лишь слабые отговорки, каждая из которых была еще менее убедительна, чем предыдущие.

— Дом слишком мал, он грязный, мне негде будет стирать детскую одежду, и я не знаю, есть ли там утюг или газонокосилка, чтобы подстригать траву. И там нет сада, просто лужайка, а мебель в комнатах такая унылая и…

Он перебил ее.

— У тебя нет причин отказываться от него, Вирджиния, и ты это прекрасно знаешь. Все это просто чертовы оправдания!

— И за что же я, по-твоему, оправдываюсь?

— За то, что не решаешься воспротивиться воле свекрови или этой вашей няни, или их обеих. За то, что не можешь принять бой, отстоять свои права и растить детей так, как сама считаешь нужным.

Гнев на него застрял у нее в горле тяжелым комом, лишая дара речи. Она почувствовала, как запылали щеки, как по всему телу пробежала дрожь, однако, хотя это не укрылось от его внимания, он продолжал говорить — спокойно произносил все те ужасные вещи, которые она загоняла на задворки своего сознания уже много лет, ибо у нее не хватало мужества взглянуть им в лицо.

— Я думаю, ты ни черта не можешь дать своим детям. Ты палец о палец ради них не ударишь. Ты не привыкла стирать и гладить, за тебя это всегда делал кто-то другой, и сейчас ты не собираешься начинать. Тебе просто неохота утруждаться устройством пикников и чтением книжек перед сном. Твой страх никак не связан с Бозификом. Любой дом окажется для тебя нехорош. Сойдут любые предлоги, лишь бы не признаться себе, что ты, черт побери, просто неспособна позаботиться о собственных детях.

Прежде чем последние слова сорвались с его уст, она вскочила на ноги, вырывая свою ладонь из его руки.

— Это неправда! Ничего подобного! Я хочу, чтобы они были со мной! Я хотела этого с того самого момента, как приехала сюда!

— Так забери их, ты, симулянтка!

Он тоже вскочил, и они выкрикивали оскорбительные слова так, будто их разделяла целая пустыня, а не три фута некошеного газона.

— Именно так я и собираюсь поступить! Именно так, уж поверь мне!

— Поверю, только когда увижу своими глазами!

Она развернулась и бросилась к машине, но тут вспомнила, что забыла сумочку на столе в кухне. В слезах, она побежала назад и ворвалась в дом, спеша забрать ее, прежде чем Юстас снова доберется до нее. Потом вернулась в машину и, яростно газуя, кое-как развернулась на тесном дворе фермы и вырулила на проселок. Мотор взревел, из-под задних колес взметнулись брызги гравия.

— Вирджиния!

Сквозь слезы она разглядела в зеркале заднего вида Юстаса, стоящего на дороге далеко позади. Она вдавила в пол педаль газа и выскочила на главную дорогу, даже не посмотрев, не приближается ли другая машина. К счастью, других машин не было, однако она не сбавляла скорость до самого Порткерриса. Она пронеслась через город, бросила машину в запрещенном месте у самой адвокатской конторы и ринулась внутрь.

На этот раз Вирджиния не стала звонить и дожидаться мисс Леддра, а влетела словно ураган через приемную в кабинет мистера Уильямса, настежь распахнув дверь. Он как раз обсуждал с властной пожилой дамой, приехавшей из Труро, седьмой вариант ее завещания, когда грубое вторжение Вирджинии прервало их переговоры.

И адвокат, и его клиентка застыли в молчании, раскрыв рты. Мистер Уильямс пришел в себя первым и попытался встать на ноги.

— Миссис Кейли!

Но прежде чем он успел вымолвить еще хоть слово, Вирджиния швырнула ключи от Бозифика к нему на стол и выпалила:

— Я его беру. Прямо сейчас. И вселяюсь, как только приедут мои дети.

4

Элис сказала:

— Ты уж прости меня, Вирджиния, но, по-моему, ты делаешь ужасную ошибку. Более того, это классическая ошибка, которую совершают миллионы людей, когда внезапно ощущают себя одинокими. Ты действуешь импульсивно, необдуманно…

— Я все обдумала.

— Но у детей все в порядке, ты же знаешь, они прекрасно ладят с няней и твоей свекровью. Жизнь, которую они ведут, является естественным продолжением их жизни в Кирктоне, и благодаря этому они ощущают себя в безопасности. Их отец умер и, конечно, детей ждут перемены. Но если уж им суждено случиться, пусть это произойдет постепенно, не сразу. Дай Каре и Николасу время привыкнуть к этой мысли.

— Они мои дети!

— Но ты никогда не занималась ими. Никогда не заботилась о них сама, за исключением разве что коротких пауз, когда няня по вашему настоянию отправлялась в отпуск. Ты с ними измучишься, и я не думаю, Вирджиния, что к настоящему моменту ты физически достаточно окрепла, чтобы самой ухаживать за детьми. В конце концов, ты приехала сюда, чтобы оправиться после той ужасной простуды, чтобы прийти в себя, побыть в тишине и покое, отвлечься от того ужаса, который тебе пришлось пережить. Не лишай себя этой возможности. Силы понадобятся тебе, когда придет время вернуться в Кирктон, связать оборванные нити и научиться жить без Энтони.

— Я не собираюсь в Кирктон. Я переезжаю в Бозифик. Я уже внесла арендную плату за первую неделю.

Смирение на лице Элис сменилось раздражением.

— Не будь смешной! Если уж ты непременно решила привезти детей, то забирай их и живи с ними здесь, но, бога ради, позволь няне приехать тоже!

Еще вчера эта мысль наверняка показалась бы Вирджинии соблазнительной. Но сегодня она не хотела и думать об этом.

— Я уже все решила.

— Но почему ты мне ничего не сказала? Почему не обсудила все со мной?