Лина Дорош - Новые туфли хочется всегда Страница 14

– И как давно? – он распрямился окончательно.

Я продолжаю сидеть.

– 50 минут, – отвечаю, взглянув на часы.

Он подходит ко мне.

– Я же предупредил на ресепшн, чтобы о Вашем приходе мне сразу сообщили и проводили Вас сюда.

– Обижаете, – я стряхиваю несуществующую пыль с лацкана его пиджака, – у меня свой постоянный пропуск. Часто здесь встречаю и провожаю гостей.

– И Вы всё время сидели здесь, где сидите?

– Не всё время, только 50 минут. У Вас воспитанные коллеги – удалились на расстояние, с которого можно подслушивать и выглядеть при этом прилично.

– Почему?

А мужчины, оказывается, тоже не лишены любопытства…

– Я уважаю чужую свободу и занятость. Ждала, когда Вы освободитесь, но Вы всё не освобождались и не освобождались. Вы каждую минуту из пятидесяти были очень заняты. Решали судьбы мира. А у меня для Вас подарок, – я протянула ему конверт.

– Я настаиваю на сделке. Поскольку переговоры сорвались по моей вине, то размер гонорара Вы определите сами. Как примете решение, соблаговолите мне о нем сообщить. Только одно условие: гонорар я Вам передам лично и он должен иметь денежный эквивалент.

– Звезду с неба не просить?

– Именно.

– Предусмотрительно.

– Возможно.

К нам подошел молодой человек из свиты Марка:

– Господин Тахен, Вам пора. Ждут только Вас, – сказал и тут же удалился на приличное расстояние.

Я решила ему помочь. Или отомстить. Что, собственно, одно и то же в наших отношениях.

– Марк, Вы заметили, что все кому не лень, устанавливают Вам лимиты. Чаще всего, как я успела заметить – лимиты времени. Но проблема даже не в этом.

– В чем же?

– Вы подчиняетесь. Всегда. Это так забавно.

Глава 4. Важно. Новый герой

Видела, как он достал телефон за секунду до того, как скрылся из вида. Еще пару секунд и заиграл мой телефонный джаз.

Навсегда – не навсегда. Всё чушь! Разве могло быть иначе? Ха! После сегодняшнего-то завтрака! Только так! Решено: выхожу за этого, который звонит.

– Хочу за тебя замуж, – громко и безапелляционно я сделала заявление в трубку.

Пауза.

– Правда?! – кто-то мне ответил.

«О, Боже! Это не его голос!» – и тут пришла своевременная мысль посмотреть, кто, собственно, мне звонит. Я не сразу поверила глазам – наш новый виц (вице-президент, если нормально официальным языком). Это к нему едут немцы. А это опять я в полной ж…

– Готов обсудить Ваше предложение. Наталья, Вы где? – энергичный, очень позитивный голос звучал мне из трубки.

Новый – понятие в нашей конторе относительное. Работает меньше трех лет – всё еще новый. Этот появился месяца четыре назад. Всегда улыбался при встрече, думаю, не только мне. Еще несколько секунд я не могла решиться: сказать, что обозналась или не сказать?

– Вы где? Алё! Наталья, не молчите! – мои уши наполнились его позитивом и начинали жить отдельной от остального организма бодрой жизнью.

– В аэропорту… я… кажется… – наморщила лицо и приготовилась признаваться-извиняться.

– Вот только не говорите сейчас ничего! Пожалуйста. Только не говорите, что ошиблись…

– Хорошо, не буду. Буду через полчаса на работе.

Вроде бы мне должно быть стыдно. Как минимум, я должна чувствовать неловкость. А мне спокойно. И даже хорошо. А вдруг это судьба? Почему-то я загадала именно на мужа, а не на новые туфли… Хотя кто знает, может, лучше бы было на туфли.

Появление Марка не осталось незамеченным. Моими сослуживцами. Хотя и было мимолетным: он всего лишь открыл передо мной дверь, когда привез с завтрака. Этого было достаточно, чтобы коллеги получили пищу для «перемывания-перешушукивания» на целый день – до конца рабочего дня они активно обсуждали, кто он и значит ли что-то его появление? Версии муссировались разные, но во всех Марк фигурировал под оперативным псевдонимом «ухажер».

– Ничего особенного. Вполне традиционно. Да просто банально, – рассказывал мне Макс, когда я вернулась на работу, – может, ужинать поедем?

– Конечно, – согласилась я сразу.

После «всего», что я уже сегодня сказала Максу, когда была в аэропорту, смешно было изображать «сомнения смущенной». Тем более что в тот момент я еще искренне надеялась, что ужин окажется-таки деловым. Глупо, понимаю. «Надежда» вообще редко бывает умной…

Сев в машину, я ощутила, что валюсь с ног от усталости. Ноги и руки отказывались шевелиться.

– Максим Виленович, могу я попросить об отсрочке разговора? Чертовски устала – сил нет даже на ужин.

Он посмотрел на меня с улыбкой и сказал без тени сожаления в голосе:

– Хорошо. Без ужина – так без ужина, – он завел машину, – а давайте я Вас в чудесное место отвезу? Там воздух целебный – и усталость как рукой снимает.

– В лес?

– Почти. Там домик есть, а хозяин жарит для гостей мясо. Отлично жарит, доложу я Вам!

– Значит, всё-таки ужин?

– Что Вы! Вам – гамак, плед, свежий воздух и чудный вид. А мне, уж простите, ужин – есть очень хочется, честное слово.

– А вина там нальют?

– Конечно! Я ж говорю – отличный хозяин…

– Максим Виленович, я…

– Макс, если Вас не затруднит.

– Макс, я согласна на гамак, воздух и вино.

– Отлично!

Он включил музыку, и меня оглушила песня: «Мир не прост, совсем не прост, нельзя в нем скрыться от бурь и от гроз, нельзя в нем скрыться от зимних вьюг, и от разлук, от горьких разлук. Но кроме бед, непрошенных бед, есть в мире звезды и солнечный свет, есть дом родной и тепло огня, и у меня, есть ты у меня. Все, что в жизни есть у меня, все, в чем радость каждого дня, все, о чем тревоги и мечты, – это все, это все ты!..»

Слезы стали наворачиваться уже на словах «от зимних вьюг», но к концу припева я собралась:

– Можно звук немного убавить?

Макс убавил громкость.

– Извините, Наташа, я люблю, когда громко.

– И бодро.

– Да, я люблю, когда позитивно и без лишних сложностей.

– Не могу Вам этого обещать.

– Чего?

– Что не будет лишних сложностей и будет много позитива.

– А кроме шуток?

– Разве можно шутить под такую песню?

– Нет, но думаю, что Вы шутите.

– Хорошо же Вы обо мне думаете. Нам далеко ехать?

– Еще пару песен.

– На стихи Дербенева?

– Ага, а хотите мою любимую включу?

– Очень.

Макс нажал кнопку, и зазвучало: «Лишь позавчера нас судьба свела, а до этих пор где же ты была? Разве ты прийти раньше не могла, где же ты была, ну где же ты была? Сколько раз цвела летняя заря, сколько раз весна приходила зря… В звёздах за окном плыли вечера, а пришла ты лишь позавчера…»