Татьяна Веденская - Штамп Гименея Страница 14

– А когда ты планируешь из моей жизни уйти? Прямо сейчас? – с интересом уточнила я.

– Тебе не кажется, что ты привязываешься ко мне? – задумался Борис. Огорченно. Или мне это только показалось?

Ладно, стоп. А действительно, неужели я пытаюсь прямо сейчас, вынырнув из одного затяжного и бессмысленного романа, рухнуть в пучину другого?

– Решено! Я ничего ни от кого не хочу. Только денег и советов.

– Эй, эй, ребенок! Я не думаю, что надо бросаться в другую крайность. Пусть происходит то, что происходит. Не надо ни к чему прирастать сердцем. Не надо ни о чем страдать. И ни о ком.

– Договорились. – Я подняла нетвердую руку и ударила ею о его сухую, чуть шершавую ладонь. Отчего мне срочно захотелось перейти от слов к делу и начать цинично заниматься просто «сексом». Однако, памятуя о том, что я – только начинающий стервец и прагматик, эдакий прагматик-ученик, я решила тренировать волю и расстаться по-дружески. Без перехода на личности. Я даже не стала спрашивать его номер телефона. Или предлагать свой.

Мы покинули ресторан, продолжая разглагольствовать на вечные темы, поминать мою большую дорогу жизни, на которой меня поджидают тысячи удовольствий. И о том, как мало, в сущности, значат отдельные люди. Так Борис говорил о себе. Мол, не будет Бориса – будет кто-то другой. Я соглашалась, что он совершенно прав. Прежде всего, мне пора понять, что я сама хочу делать в этой жизни. Делать каждый день. А вот тут мне без него никак не обойтись.

Глава 5

Найти меня

В жизни я стараюсь все делать обстоятельно. Семь раз отмерь, один отрежь – это мой принцип. Не подумавши, я не влезу ни в одно дело, каким бы привлекательным оно мне ни казалось. Вот, например, экспедиции. Уж сколько их предлагали студентам историко-архивного – уму непостижимо. Доска объявлений постоянно пестрела предложениями то искать могилу Тамерлана, то откапывать древний город в Аравийской пустыне. Завлекали перспективами денег, потому что в процессе экспедиции денег хватало только на саму экспедицию. Мои знакомые, соблазнившиеся приманкой, возвращались загорелые, похудевшие и измотанные. Без особенной прибыли, но с кучей воспоминаний, как их чуть паук не укусил, как их чуть араб на верблюде не переехал или что-то еще в этом же духе. Чтобы я по доброй воле влезла в подобную авантюру? Да ни за что! Я же разумная, рассудительная девушка, которая умеет все просчитать на два шага вперед. И к тому же рядом со мной всегда был Андрей, который подрезал крылья любому моему идиотскому порыву уехать на каникулы на Тибет.

– Ты будешь восторженно чирикать до первого комара, – смеялся он, когда я взахлеб рассказывала ему о перспективе медитировать вместе с настоящим далай-ламой.

– Там нет комаров, – пыталась открыть дверь в путешествие я.

– Кто-нибудь кусачий на твою нежную натуру все равно найдется, – отвечал он, и тема считалась закрытой. Впрочем, и на старуху бывает проруха. Однажды, когда Андрей был в длительной командировке (читай, уехал с женой и сыном отдыхать в Турцию по путевке All Inclusive), я все же успела принять свое взвешенно-мотивированное решение.

– Хочешь кучу аметистов? – спросил меня Петечка, видя, что я грущу в одиночестве.

– Давай, – согласилась я.

– Возьми, – ответил он.

Я решила, что это очередная разводка, но оказалось, что он имел в виду буквально взятие их у природы. Нашей, северной природы. Оказывается, его знакомые археологи едут куда-то на Кольский полуостров, чтобы отколупывать из горной породы эти кристаллы кварца.

– Это бред и авантюра, – ответила я, потому что, как я уже упоминала, была я девушкой трезвой (почти всегда) и обстоятельной.

– А мне кажется, что нет, – заверил меня Петечка, и через неделю я, навьюченная тяжеленным рюкзаком, садилась в поезд Москва – Мурманск, в плацкартный вагон.

Видимо, предложение, сделанное мне, было обоснованным и реалистическим, раз уж даже я поверила в его перспективность. Или дело в том, что рядом не оказалось Андрея, а родители не имели на меня сдерживающего влияния? Мне больше нравится первая версия про взвешенное решение. Как бы там ни было, я целый месяц носилась по тайге, намазанная густым слоем специального гадкого масла от комаров, и гребла веслами не хуже заправского рыбака, ловко уклоняясь от камней в порогах.

– Где ты? – кричало мне небо голосом Андрея, мамы и папы.

– Я жива! – отвечала я небу, потому что телепатия была единственным средством связи с окружающим миром. А про себя молилась, чтобы мне каким-то чудом удалось выбраться из этой передряги.

Особенно сильно и истово я стала молиться, когда на моих глазах одну из байдарок нашего изыскательского состава поломало о каменистую гряду на одном длинном и дико бурлящем потоке. Нет, все выжили и даже ничего не сломали. Что, кстати, всех удивило. Но средство транспорта – весло было утеряно безвозвратно, да к тому же железные палки, крепившие байдарку, стрингера, переломались пополам. Так что троим пришлось дебильненько бежать по берегу, перескакивая овраги и поваленные деревья. А когда спустя месяц мы случайно наткнулись на невесть откуда взявшегося рыбака, радость наша была сравнима только с явлением чуда господня.

– О, туристы! – радостно отозвался рыбак и предложил нам выпить. В результате этого приглашения все мы, оборванные, усталые и загорелые (что типично для людей, влезших в экспедицию), оказались в крошечном таежном поселке. Самогона там оказалось море, и вообще, северный народ был на удивление гостеприимен. За вечер мы успели перезнакомиться по меньшей мере с пятнадцатью представителями местной фауны. Как правило, это были пропитые краснолицые мужики, которые один за другим рассказывали нам, как они с ножом ходили на медведя (это было такое местное развлечение). Мы расслабленно выпивали, слушали эти байки и сонно клевали носом. Пока вдруг не поняли, что все эти визиты вежливости носят характер смотрин. Аборигены, единственной усладой которых была телеграфистка, загнанная жизнью баба лет пятидесяти, с таким же красным от холода лицом, оказывается, просто сошли с ума от вида молодой и стройной москвички малых лет.

– Мужики, может, договоримся? – обратился к Петечке один из них, по-видимому, делегат.

Петечка, который к тому времени и сам не смог со мной договориться о примерно том же, отрицательно замотал головой.

– Мы на медведя ходили! С ножами! – угрожающе пояснили мужики, чтобы Петечка стал сговорчивее.

– А у нас ружье, – исчерпывающе ответил он, после чего прием народонаселения мы прекратили и заперлись на все замки в сторожке, где просидели еще два дня, ожидая автобус.

Мимо окон то тут то там проходили с выражением тоски и несправедливой обиды вчерашние собутыльники. Они и в самом деле не понимали, что тут такого? Когда еще к ним в таежный поселок бог занесет натуральную живую бабу? В итоге, когда плацкартный вагон мчал меня, похудевшую, загоревшую и без аметистов, обратно, к столице нашей родины, я с большим трудом могла убедить себя в том, что я все еще девушка рассудительная, взвешенная и обстоятельная.