Татьяна Краснова - Конкурс песочных фигур Страница 14

А Карина поглядывала по сторонам, придумывая, о чем бы еще заговорить – о хозяевах, например, для разнообразия. Но на стенах и каминной полке не было ни фотографий, ни портретов, ни почетных грамот, как у тети в квартире, – ничего, что говорило бы об обитателях дома и о том, чем они занимаются, и за что можно было бы уцепиться. Золотисто-зеленая гостиная была уютной комнатой для отдыха, и только. Даже странно. В Карачарове, едва войдешь, сразу понятно, и какая профессия у хозяина, и какой характер… А тетя Зина все продолжает кудахтать:

– Представляю, как вам тяжело на всю неделю расставаться с такой малышкой! Значит, эта школа лучше, чем московские?

– Я сама работаю в московской школе, – отвечала Карина. – Неплохая школа, ремонт хороший, мебель, оборудование. Иринка туда начинала ходить. Я из-за нее, собственно, и устроилась, чтобы ей там было хорошо. – Образ любящей матери вроде был уже набросан, но две пары глаз смотрели внимательно – мало им, что ли? И она неожиданно продолжила: – И вот один раз Иринка соседа по парте Шнурком называет, а я спрашиваю, что это значит – он на самом деле Костя Коротков. Оказалось, первоклашки друг другу успели дать прозвища. И Иринке тоже.

– А ей какое?

– Таджичка. – Карина спокойно смотрела на смутившихся тетю Зину и Володю. – А она, дурочка, восприняла это как должное. И я ей объяснила, что она не таджичка, а русская. И нашла вот эту школу. Здесь у малышей кличек нет, я это точно знаю. Я об этом с директрисой поговорила заранее… А многие дети, хоть и дома живут, тоже родителей только по выходным видят – те деньги зарабатывают, уезжают рано, приезжают поздно. Или бабушкам внуков подкидывают. Сейчас это в порядке вещей. Да и раньше все матери работали, редко кто мог себе позволить роскошь сидеть дома и воспитывать чадо. Вся страна выросла у бабушек, в садиках и продленке – и ничего.

Стоп, стоп, куда ее несет! Никто о ее настоящих взглядах не спрашивал! Назад, в образ!

Но тетя Зина неожиданно подхватила:

– Точно-точно! Володечка на моих руках вырос! Я сестре помогала его воспитывать, а отец был человек творческий, ему совсем было не до него. – И вежливо поинтересовалась, где Каринины родители.

Карина даже пожалела тетю Зину: как ни повернет, все не в ту сторону.

Пришлось рассказать в нескольких словах, что родители похоронены в таджикской земле, что они были уже очень пожилыми, и то, что других подкосило – гражданская война, резня девяностых годов, нищета, – их добило окончательно. Нет-нет, грабежа и издевательств они избежали, отсиделись в селе, у маминой сестры. Та много лет работала учительницей и была там единственной русской и муалиме – самым уважаемым и авторитетным человеком. Можно считать, что еще повезло. Мама была рядом со Свято-Никольским собором во время взрыва, но не пострадала, а сердце – кто его знает, отчего оно не выдержало. Может, больше от лозунгов «Русские, оставайтесь, нам нужны рабы» и от того, что они стали людьми второго сорта.

Хорошее дело – игра. Обо всем этом рассказывала положительная Володина девушка – а сама Карина, пожалуй, не смогла бы. Но замалчивать историю семьи не годится – у положительной девушки должна быть хорошая родословная, приличные родители. Тем более что это действительно так…

– А как же, вы говорите, квартиру там продали, и хорошую? – продолжала тетя Зина удивляться Карининой бездомности и с недоверчивым удивлением выслушивала, что полученной суммы хватило только на дорогу до России. – Что же вы тогда у Антонины Петровны не живете! – возмутилась она. Оказалось, тетя Зина прекрасно знает Каринину белогорскую тетку. – Такая дама принципиальная. Бессменным парторгом была у нас в НИИ!

Это, должно быть, похвалы.

– И сама, главное, чуть не круглый год живет на даче, а квартира пустая стоит! Что же вы скитаетесь по чужим углам, как будто без роду без племени! Единственная племянница самой Антонины Петровны!

Возмущение было таким искренним, что пускаться в объяснения явно не стоило, чтобы еще больше не увязнуть. Например, сообщать, что у Карины даже нет ключа от тетиной квартиры, и когда тетя разрешает иногда у нее переночевать, то оставляет ключ у соседей. У Аниной мамы, Светланы Даниловны, живущей напротив. И так унизительно всегда его забирать и возвращать… Хотя и Антонину Петровну можно понять: мало ли, что Карина – дочь ее родного брата, может, она проходимка какая-нибудь, кто ее знает, сомнительную компанию приведет, вещи вынесет, подушкой накроет. Тетя с самого начала держала бедных родственников на расстоянии, и они так и не сблизились. А редкие официальные визиты совершенно не прибавляли тепла.

Но тете Зине было достаточно информации, в том числе невысказанной, чтобы представить истинное положение вещей. А когда в разговоре просочилось, что Карина к тому же понятия не имеет, где теткина дача, которая оказалась здесь же, неподалеку, на Белой Горке, она и вовсе исполнилась праведного гнева:

– Ну, не ожидала от нее! А сама урожай не знает, куда девать! Яблоки в этом году мешками закапывала!

Вот еще номер – выходит, Карина нажаловалась-таки на тетку. А тетя Зина теперь запросто может раззвонить о недостойном поведении бывшего парторга! И Карина поторопилась нейтрализовать ситуацию:

– У нас никаких претензий! Она же единственный родной человек. Какая есть – и ладно, и спасибо. Прописала нас у себя – это большое дело. А что же мы об именинах забыли? И об имениннике? И о торте?

Тетя Зина, всплеснув руками, потащила остывший чайник на кухню, но быстро вернулась с очередным вопросом:

– А у вас, Кариночка, когда именины? Такое имя необычное… Оно вообще православное?

Карина рассмеялась:

– Я не таджичка! А имя это интернациональное, оно в разных странах встречается. Это мама хотела мне дать какое-нибудь редкое имя. Она работала переводчицей в «Интуристе», одно время много общалась с болгарами, и ей очень нравилось имя Рада – но папа был против. Тогда мама начала предлагать варианты один чудней другого, и на Карине он сдался – и не слишком вычурно, и на русскую Арину похоже… А именины бывают только у католических Карин. Есть отдельное мнение, что у православных именины в августе – но это не точно, и я не отмечаю никогда.

– Тогда присоединяйся к моим именинам, – предложил Володя, – мне не жалко. Будем каждый раз вместе праздновать. А тетю Зину – к твоей тетке отправлять, – добавил он позже, провожая Карину на электричку, и пояснил: – Она тоже на даче круглый год живет, у наших тетушек участки рядом и общий забор. А ко мне она заявляется, чтобы дом паутиной не зарос, а я не умер с голоду.