Кристин Риммер - Семья на выходные Страница 14

Она заморгала и, привыкнув, торопливо сняла с себя платье, накинула фланелевый, с глухим воротом халат, висевший на двери, потом тщательно умылась и вычистила зубы. Ева старалась ни о чем не думать, потому что не имела никакого представления о том, что ждет ее этой ночью за дверью ванной.

Если незабываемые события сегодняшнего дня вообще что-то значат, недалек тот час, когда они снова станут любовниками. Но, прежде чем это произойдет, все же не мешает ей получше узнать Джордана. Без серьезного разговора им не обойтись.

Она тешила себя надеждой, что, когда выйдет из ванной, они спокойно все обсудят. И придут к выводу, что со временем смогут жить вместе и заниматься одним делом. И впредь он не станет скрывать от нее свои страхи и сомнения.

Чуть дрожащей рукой Ева взялась за ручку двери.

— Джордан? — После ослепительного света ванной она опять оказалась в освещенной лишь луной спальне.

— Да, — отозвался Джордан. На нем не было свитера. Голая грудь с рыжеватым пушком словно блестела в темноте.

— Твоя очередь.

— Спасибо. — Он направился к ванной. Шаги его были еле слышны, и Ева заметила, что он снял туфли и носки. Джордан закрыл за собой дверь, отгородив комнату от яркого света ванной.

Джордан, казалось, оставался в ванной целую вечность. Но и когда наконец он вышел, все равно застиг Еву врасплох. Брюки он не снял. Любопытно, и ему не дает покоя мысль о том, что делать дальше? На какое-то время он застыл в освещенном проеме двери, потом выключил свет, и они опять очутились в полумраке. Ева снова будто ослепла и скорее почувствовала, чем увидела, что он приблизился к ней.

И остановился напротив. Постепенно привыкнув к темноте, она различила очертания его фигуры и устремила на него нежный и нерешительный взгляд.

— В чем дело, Ева?

Она затаила дыхание.

— О, Джордан, я…

— Что — ты?

— Мне кажется, мы могли бы поговорить.

— О чем?

— Ну…

— Слушаю.

— Мне хотелось бы поговорить о нас с тобой. О тебе и обо мне. Как ты?

— Хорошо. Но о чем именно?

У нее отлегло от сердца, хотя она по-прежнему не имела понятия, с чего начать, и она, запинаясь, выдавила:

— Ну, мне кажется, может, ты передумаешь.

Попробуем еще раз.

Похоже, он пытался разгадать ее ход.

— Что значит «попробуем»?

— Мы будем встречаться и посмотрим… Джордан с негодованием воскликнул:

— Чертовски неопределенно! В любом случае, думаю, мне незачем еще раз что-то пробовать. Это все равно что пробовать пересечь эту комнату.

— Ноя…

— По-моему, так: либо ты уверена, либо нет.

Если кто-то говорит «попробуем», то использует это как предлог, чтобы увильнуть от решения.

Если Ева согласится стать его женой, а он ее примет, он всегда будет с ними — с ней и ее детьми, если не душой, то по крайней мере телом.

А большего ей пока и не надо. Да, она добивалась его откровенности, старалась всячески узнать о его глубоко затаенных обидах — но это не столь уж и важно. С годами, пройдя испытания совместной жизни, она все поймет сама.

— Итак?

Ева почувствовала, что пауза слишком затянулась. И еще раз посмотрела на его едва различимое в темноте лицо.

— Я…

— Ну, Ева, говори же, что ты хотела.

Она расправила плечи.

— Ты прав, — начала она уверенным тоном.

— В чем?

— В том, что не стоит еще раз пробовать, этого действительно недостаточно.

— И что же все это значит?

— А это значит…

— Ну?

Она смотрела ему прямо в глаза.

— Это значит, я хочу стать твоей женой, Джордан. Настоящей, а не мнимой. Хоть сейчас; Или когда скажешь.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Джордан посмотрел на Еву: ее прекрасное лицо светилось надеждой. Он ликовал: она согласна выйти за него замуж. Сейчас или когда он захочет.

Но его радость тут же угасла. Это она говорила и раньше, а потом передумала, и удар оказался слишком болезненным.

Такую боль забыть нельзя.

— Джордан, — в ее голосе послышалось беспокойство.

А он вдруг почувствовал, что из-за Евы и всей этой чертовщины ему стало не по себе.

— Однажды ты уже обещала выйти за меня замуж, а потом передумала.

Она робко протянула к нему руки.

— Я боялась.

— А сейчас не боишься.

— И сейчас боюсь. Но больше не передумаю.

На этот раз ты на меня не давишь. У меня было время подумать и спокойно принять решение.

До чего же трудно на нее смотреть! До чего же трудно держаться на расстоянии! Его так и подмывало сорвать с нее этот целомудренный халатик, обнажить ее стройные ноги, гладкие, изящно очерченные бедра…

Джордан отвернулся и уставился невидящим взором на тень каштана.

— Пожалуйста, Джордан, ответь мне.

С трудом овладев собой, он вновь посмотрел на нее.

— Только не сейчас. Давай переждем эту ночь.

— Хорошо, — тихо произнесла она. — Мы все уладим в воскресенье, как только вернемся домой.

— Вот и прекрасно. — Посмотрев на нее, он вспомнил о кровати за ее спиной. Похоже, этой ночью ему не удастся никого перехитрить и устоять перед зовом плоти. А тогда придется признать перед ней полное свое поражение и этой же ночью умолять ее стать его женой.

Но после ее вероломства что-то удерживало Джордана от полной капитуляции.

— Знаешь, — продолжил он, — мне нужно ненадолго спуститься вниз. — Он отыскал туфли, достал из чемодана свитер и надел его.

В недоумении Ева уставилась на него.

— Джордан, я.., начала было она, когда он направился к двери.

— Не дожидайся меня, ладно? — И прежде чем она ответила, он вышел из комнаты.

Когда Ева с детьми спустилась вниз, дядюшка Ниле был на своем посту в кухне и резал индейку для сэндвичей. За обеденным столом в «солнечной комнате» сидели Алма с Дорой, и Лиза прямиком направилась к Алме. Ева проводила взглядом Уэсли, который пошел к маленькому столику и принялся там из костяшек домино сооружать дороги и дома.

В доме было как-то необычно тихо, — и не таилось ли в этом молчании что-то недоброе?

Делано улыбнувшись, она сказала:

— Кажется, я проспала.

— Чепуха. — Дору вдруг прорвало:

— Как тут не проспать, когда у вас медовый месяц! Садитесь вот сюда. Ниле, налей девушке чашечку горячего кофе.

Ева опять заподозрила что-то неладное: Дора так и порхала вокруг нее.

— Я сейчас принесу. Нет, нет, — Дора постучала по спинке стула, который выдвинула. — Садитесь сюда, Ниле уже все приготовил. — Взяв у мужа чашку, сказала:

— Спасибо, дорогой, — и, подождав, пока Ева усядется, поставила перед ней кофе. — Итак, что это будет, завтрак или ланч?

— Пусть лучше будет ланч. И один из ваших сэндвичей, дядя Ниле, если можно.

— Сейчас будет сделано.