Диана Морган - Чэпл-Хил Страница 14

– Я бы хотела виски со льдом, – начала было Шейла, но, не успев договорить, увидела, что он уже поднес ко рту бутылку. Обратив на нее внимание, Джордан перестал пить и поставил бутылку прямо на пол, рядом с горой упакованных коробок.

– Все стаканы уложены, – смущенно извинился он.

Шейле Райкен было сейчас не до правил хорошего тона, она и без того знала, что нужно, чтобы как следует надраться, и без колебаний приступ ила к делу.

Сперва они почти не разговаривали. Джордан неподвижно смотрел в стену, а Шейла смотрела на него. Она чувствовала себя сейчас непривычно безрассудной, и это начинало ей нравиться. Она всегда была такой осмотрительной, расчетливой, хитрой. Умела планировать. И вдруг осторожность куда-то подевалась. Она сидела рядом с Джорданом Бреннером, пьянела и гадала, произойдет ли что-то сейчас между ними. Теперь она точно знала, чего хочет, пускай даже это будет иметь ужасные последствия. В конце концов черт с ними, с последствиями.

С каждым следующим глотком мысли ее делались все более разнузданными. Она старалась удержать в себе новообретенную свободу, позволяя алкоголю взять верх над здравым смыслом и логикой. Она еще раз украдкой взглянула на Джордана. Он выглядел ужасно. Шейла соскользнула с дивана и встала возле него на колени.

– По-моему, у меня в глазах двоится, и я вижу двух Джорданов, – проговорила она и засмеялась.

Джордан не улыбнулся.

– Знаешь, что сказала мне Натали, как раз перед тем, как умерла?

Шейла в ужасе отпрянула.

– Что значит – умерла? Она не умерла. Не смей говорить так!

Он глотнул еще виски.

– Она все равно что умерла.

Он встал и в приступе отчаянья швырнул бутылку об стену.

Расплескавшийся бурбон окатил их обоих. В следующее мгновенье Джордан рухнул на пол и уткнулся лицом ей в колени.

– Ты должен забыть ее, Джордан, – крикнула Шейла. – Прошло три недели. Она может остаться такой навсегда... Доктор сказал...

– Знаю, знаю, знаю, что он сказал. Меня тошнит от докторов.

Он вытянул руки и, обняв ее, крепко стиснул. Шейла чувствовала, что растущее напряжение готово выплеснуться наружу вместе с болью.

– Видеть ее такой непереносимо.

Его руки судорожно вцепились в нее, но она сидела спокойно и нежно обнимала его. Она гладила его по голове, целовала то в затылок, то в щеки, чувствуя на губах вкус его слез.

– Хорошо, что она не чувствует боли, и сердце у нее очень крепкое.

– Знаю.

Осторожно она попробовала заговорить о другом, не прекращая гладить его по голове.

– Джордан... может, тебе не надо возвращаться в больницу...

– Как ты можешь так говорить? У нее, кроме меня, никого нет.

Он не двигался, продолжая искать у нее утешения.

Шейла плотнее прижала к себе его голову.

– Я уверен, Натали слышит, когда я с ней говорю, – сказал он, и голос его дрогнул. – Она чувствует, что я рядом.

– Ты не можешь этого знать.

Он помолчал несколько секунд, затем тело его сотрясли рыдания, и Шейлино сердце сжалось. Если бы она знала, как облегчить ему непереносимую боль, – и она снова подумала о единственном доступном ей способе утешить его. Его руки вцеплялись в нее все сильней и сильней.

– Я больше так не могу, – выкрикнул он, мне не вынести этого.

– Ш-шш, успокойся, родной, я здесь. Шейла легла навзничь на диван и потянула его за собой. Она провела рукой по его спине, с удовольствием ощущая под пальцами его крепкие мышцы. Она отдавала себе отчет в том, что не слишком красиво вот так подловить его, но ей стало наплевать. Она достаточно долго была одинока, а теперь и он был одинок. – Тебе надо жить, – прошептала она, – у тебя вся жизнь впереди.

– Я должен быть рядом с ней.

Приподняв его голову; Шейла заставила его посмотреть на нее.

– Ты обязан смириться с правдой. – Он был теперь совсем близок, совсем доступен. Врачи говорят, только время решит. Но все же вполне вероятно... вполне, что Натали не выкарабкаться.

Джордан бросил на нее дикий, полный тоски взгляд, но ничего не ответил. Спиртное и бессонница сделали свое дело. Изможденный рассудок начинал сдаваться. Ему необходимо хоть ненадолго укрыться от навалившегося кошмара, а Шейла готова ему помочь. Она хотела ласкать его, хотела, вобрав в себя его боль, облегчить страдания. Она знала, как сделать его счастливым. Ей только нужен был шанс.

Сейчас, когда они лежали, заключив друг друга в объятия, все стало казаться совсем простым. Шейла без устали целовала его, ее нежные губы касались его щек, подбородка, лба.

– Я здесь, с тобой, Джордан. Успокойся. Я больше не позволю тебе страдать.

Он снова заплакал. Он был слаб и беспомощен. Наконец силы покинули его. Он закрыл глаза.

– У нас с тобой все впереди, – продолжала нашептывать Шейла, лаская его. – Ты сильный, ты мужественный, Джордан Бреннер. Я разглядела сразу, что ты такой, в тот день, когда мы впервые встретились. Ты одолеешь беду. Ты борец, и ты победишь. – Она перестала ласкать его и слегка приподняла его подбородок так, чтобы он мог ее видеть. – Я помогу тебе снова стать сильным, но ты должен мне поверить, должен успокоиться.

Наступила тревожная тишина, как бывает, когда после вспышек молний ожидают раскатов грома.

Шейла смотрела на его лицо, зажатое между ее ладонями, глаза его сейчас были широко открыты и в упор смотрели на нее. Она потянулась и поцеловала его опять, теперь уже в губы. Шейла не знала, чего ждать, и сердце ее лихорадочно забилось. Поцелуй продлился мгновение, потом несколько мгновений, потом она решилась посмотреть на него. Джордан видел ее, действительно видел, впервые за три года. Он теснее прижался к ней. Она не закрывала глаз. Она должна была видеть, как все случится, чтобы поверить, иначе будет похоже на сон, но так...

Алкогольные пары окутывали их обоих, словно очень приятное на ощупь и очень удобное покрывало. Медлительные и плавные движения пришли на смену трезвым мыслям. Джордан поцеловал ее, а она прильнула к нему, затрепетав оттого, что на этот раз первым был он. Но все же поцелуй был не слишком уверенный, и он отпустил ее, ожидая поддержки.

Шейла увидела его смущение и боль, ей хотелось кричать от охватившего ее желания, но она оставалась внешне спокойной и бездействовала. «Он сам должен решиться на следующий шаг, – подумала она, – больше я его не стану подталкивать, иначе моя победа не будет ничего стоить».

Ее взгляд стал зовущим и ласковым. Она ждала. Потом это случилось. Она ощутила на губах его глубокий и сильный поцелуй, в то время как он все сильнее сжимал ее в своих объятиях. Губы ее зазывно раздвинулись, но глаза она не закрыла.

Его ладони скользнули по ее бедрам, но в них чувствовалась неуверенность. Она прильнула к нему, пытаясь придать ему решимости. Теперь его руки лихорадочно двигались по ее одежде, будто он искал что-то и не мог найти. Шейла хотела сама расстегнуть пуговицы на блузке, но удержалась. Надо, чтобы он сделал все сам.