Джудит О'Брайен - В тесной комнате Страница 14

— Ну, не совсем так.

— Он утверждает, что он офицер полиции?

— Нет!

Я уже была готова добавить, что он отрекомендовался мне профессором колледжа, но передумала и решила не мутить и без того мутную воду.

— Иными словами, мисс Ловетт, вы видели некий блестящий предмет в его бумажнике?

— Ну, пожалуй, вы правы.

Но постойте! Женщина на другом конце провода назвала меня по имени! Значит, мой телефон прослушивается! Не стоит ли на улице возле моего дома полицейский фургон с фальшивой надписью на борту? Ну, скажем, что-нибудь вроде «Морим тараканов» или «Морим грызунов». Я осторожно скользнула к окну и раздвинула занавески. Улица была пуста. Я не заметила ни одного человека с переносным переговорным устройством. Только уличные фонари бросали свой свет на кусты и деревья.

— Вы меня еще слушаете, мисс Ловетт?

— Да.

Я все еще старалась изменить свой голос. Теперь я говорила много тише.

— Откуда вам известно мое имя?

— У нас есть определитель номеров, мисс Ловетт. Теперь такие определители есть везде. Засекает все звонки. Но вернемся к вашему вопросу о так называемом офицере полиции…

— Не важно. Мне пора. Всего доброго.

— В таком случае и вам всего хорошего, мисс Ловетт.

Я повесила трубку, чувствуя себя полной дурой. Все, что я делала, было ошибкой. В том числе и звонок в полицию. И, что хуже всего, теперь им было известно, что я, Николь Ловетт, звонила в отделение полиции Саванны и спрашивала о каком-то офицере Куинне.

А это означало, что я или сыщик, или расчетливая преступница, имя которой всплывет позже в связи с делом о преднамеренном убийстве.

От меня не ускользнул и еще один факт. На мой вопрос так и не ответили. Сейчас я обладала не большей информацией, чем до того, как разыграла свое драматическое представление.

Теперь было бессмысленно звонить в Чикаго.

В эту минуту мне все показалось довольно-таки бессмысленным.

Возможно, имя, которое он мне назвал — Кристофер Куинн, — не было его настоящим именем. Да и весь его облик теперь стал казаться мне мистификацией, начиная от приверженности к старым фильмам и кончая любимой дочерью и безвременно почившей женой.

Собираясь на работу, я все больше проникалась убеждением, что мужчина моей мечты существовал только в моей фантазии.

На телестудии царило лихорадочное оживление, но я не обратила на это особенного внимания. На меня вдруг навалилась тяжелая усталость, несмотря на то что я выпила четыре чашки кофе и съела несколько бисквитов. Сейчас я была одновременно и возбуждена, и отупела от бессонницы.

— Николь! — Мэри Клэр схватила меня за руку. — Тебя дожидается полицейский!

Неужели это был Кристофер? Я с трудом вздохнула.

— Он сказал, что ему надо?

Я провела рукой по волосам, пытаясь привести в порядок прическу. Так просто, на всякий случай.

— Он хочет поговорить с тобой о Марте Кокс. Мне он тоже задал несколько вопросов. Я сказала, что, кажется, ты ее недолюбливала и не захотела принимать участия в мемориальной службе.

— Благодарю, — пробормотала я, охваченная ужасом.

Но Мэри Клэр не восприняла моего сарказма. Он пропал зря.

Я выпрямилась, готовясь встретиться лицом к лицу с Кристофером Куинном. И тут увидела его.

— Мисс Ловетт! — Офицер оказался очень крупным мужчиной. — Я офицер Уильямс из полицейского управления города Саванны. Если я правильно понял, вы ведь были знакомы с мисс Мартой Кокс?

Теперь у меня оставались только две возможности. Я могла согласиться и признаться в своем преступлении или заупрямиться и выиграть время. Но правда заключалась в том, что раз мне все равно грозил арест, то я бы предпочла, чтобы меня арестовал Кристофер Куинн.

— Да, я с ней знакома, — ответила я, стараясь говорить как можно непринужденнее и беспечнее. К несчастью, несмотря на поглощенный мной кофе и бисквиты, я чувствовала себя не лучшим образом. Я сильно нервничала. И тут у меня задергалось нижнее левое веко.

К счастью, офицер Уильямс не заметил этого, будучи погруженным в другое занятие: он делал какие-то пометки в своем блокноте.

— Видели ли вы Марту Кокс после ее прибытия в город?

Забавная вещь происходит с вами, когда у вас начинает дергаться веко. Чем сильнее вы стараетесь заставить его перестать это делать, тем меньше оно вам повинуется.

— Да, по правде говоря, я ее видела. Она ко мне приходила.

— Приходила?

Он воззрился на меня, и выражение его лица изменилось. Из безразлично-вежливого, исполненного вялого профессионального интереса оно становилось все более удивленным по мере того, как он наблюдал за гимнастикой, которую проделывало мое непокорное веко.

Потом он вернулся к своему блокноту.

— Она ничего вам не говорила о своем намерении покинуть город?

— Нет, абсолютно ничего.

Мой глаз задергался с отчаянной силой.

— И какой характер носила ваша беседа?

— Ну, мы говорили о разном…

— Мисс Ловетт. — Он поднял на меня глаза, и в его голосе зазвучали суровые нотки: — Я женатый человек.

На мгновение я оторопела: он вообразил, что я с ним заигрываю и подмигиваю ему.

— Нет, нет!

Я попыталась придумать ответ, который отмел бы все его подозрения и в то же время не обидел его.

— Каким бы привлекательным я ни находила вас, дело в том, что…

— …женатые мужчины вызывают у вас отвращение?

— Нет! Это тик. Когда я нервничаю, у меня дергается глаз.

— Так вы нервничаете, мисс Ловетт?

— Конечно, нет! — ответила я с негодованием, несмотря на предательское подергивание глаза.

— Если вы вспомните что-нибудь, что могло бы помочь найти мисс Кокс, пожалуйста, свяжитесь с нами.

— Даю слово, — сказала я, против воли подмигнув.

Офицер Уильямс помолчал с минуту, будто раздумывал, может ли считаться уликой подергивание лицевых мышц, потом захлопнул свой блокнот. Когда он повернулся, собираясь уйти, у меня мелькнула мысль.

— Прошу прощения, офицер.

— Да?

— Вы знаете Кристофера Куинна?

— Кристофера Куинна? Того парня, что снимался в фильме «Грек Зорба»?

— Нет, там снимался Энтони Куинн, а я имею в виду реальное лицо, полицейского по имени Кристофер Куинн.

— Вы хотите сказать здесь, в Саванне?

Я утвердительно кивнула.

— И как он выглядит?

— Ну, у него темные волосы, он высокий, хорошо сложен, ярко-зеленые глаза. Не скажу, что он красив в привычном смысле слова.

На минуту офицер задумался:

— А вы полагаете, что ключ к этой истории в его руках?

Он смотрел на меня как-то странно, будто додумывал за меня мою собственную мысль.