Снегурочка для босса - Алёна Амурская Страница 14

— А при чем здесь я и твой дурацкий тендер на земельные участки?! Ну… не в моих это силах, дядя Герман, ты пойми! Не получится ничего… он меня вообще не подпускает! Понятно, что твоя помощь никогда не бывает безвозмездной, но у тебя какие-то совсем нереальные запросы… — снова пауза и настороженно вопрос: — В смысле… серьезно достанешь психотроп… А! Молчу, молчу.

Она снова возобновляет неспешно грациозное движение в сторону выезда. А когда охранник в будке открывает ворота, ей приходится посторониться, пропуская машину разношерстной съемочной бригады для «закулисного» шоу рок-группы.

Я разворачиваюсь и опрометью бегу с террасы в дом.

Надо срочно предупредить Морозова о грозящей ему опасности. Нельзя, чтобы у Павлины и ее зловещего «дяди Германа» получилось навредить ему. Я этого не допущу!

Пока Морозов из спальни еще не вышел, разговор с ним я прокручиваю в голове только мысленно. На душе очень муторно и неспокойно.

Если эгоистично-вредительские планы Павлины настолько серьезны, то, пожалуй, и вчерашнюю улику — ëмкость с соком из сауны, — следует сохранить. На тот случай, если Морозов решит задействовать свои связи и провести анализ его состава на опасные добавки, чтобы точно узнать, что за дрянь ему подсыпали…

Сам он наверняка еще принимает душ, так что у меня есть время проверить, успела ли Павлина подсуетиться и смыть следы своего преступления или всë-таки нет..?

Поглощенная этой мыслью, я торопливо сбегаю вниз по лестнице.

А на пролёте первого этажа неожиданно врезаюсь в плотную горячую массу… целой компании крепких мужских тел.

— И-извините! — отпрыгиваю ошеломленно.

Передо мной знакомые лица пятерых красавцев-парней из морозовской рок-группы. Озорной рыжий барабанщик Жека, темноволосые близнецы-гитаристы Дэн и Алек, роковой брюнет-клавишник Мрак и романтически сахарный блондин Фёдор.

Глава 13. Горячие парни Морозного клана

— Приветик! А ты у нас поздняя пташка, а? — улыбается рыжий Жека и кивает куда-то в район моей груди. — Утро в самом разгаре, а ты по дому в пижаме не по дресс-коду бегаешь.

— Ой… — я опускаю взгляд на свою одежду и с испугом осознаю, что действительно вышла из гостевой спальни в своей теплой зимней пижаме в светло-голубую клеточку. — Совсем забыла переодеться! — дергаюсь вверх. — Я сейчас же…

— Да забей! — с беспечной гримасой останавливает меня белокурый Федя. — Девушке нашего босса можно всë! Тем более, что пижама у тебя голубая. Сойдет. Что скажете, а..?

Он оглядывается за спины безобидно посмеивающихся Дэна и Алека. И я в смятении вижу там кругляши нацеленных на меня видеокамер съемочной бригады.

— Мы спускаемся в студию, давай с нами, — близнецы-гитаристы подхватывают меня под локти с обеих сторон, пользуясь моей растерянностью, и я машинально переставляю ноги вниз по ступенькам.

— Ребят, только разбавьте обычное бла-бла чем-нибудь новеньким, ага? — просительно бубнит позади один из операторов. — Наши рейтинги после вчерашнего материала взлетели до небес, надо поддержать этот уровень хотя бы еще пару недель..!

— Тогда только импровизация, без вариантов, — откликается вокалист Федя. — Народ! Устроим внеплановую утреннюю разминку..?

— В такую рань? — ворчит кто-то из близнецов. — Это ж вечерняя тема. Раскачаться надо.

— Ну, уж напрягись ради дела, лентяй!

Всю эту болтовню про импровизацию я не воспринимаю всерьез ровно до того момента, как близнецы дружно отрывают меня за подмышки от пола и усаживают на сиденье барабанной установки.

Отстраненно-равнодушный Мрак принимается наигрывать на своем синтезаторе спокойную фоновую мелодию — наверное, вступление к какой-то музыкальной композиции… а рыжий Жека встает рядом со мной и с заметно привычной ловкостью вертит в пальцах барабанные палочки.

Я с любопытством смотрю на Федю, который настраивает микрофон, а затем настороженно поворачиваю голову к Жеке.

— Итак… вот ты и здесь, — с лукавой улыбочкой громко заявляет он и виртуозно отбивает на барабанах короткую дробь. — Муза Золотого голоса! Ты подарила ему второе дыхание, судя по вчерашнему. Давненько Матвей не сочинял таких ванильных песен, как прошлым вечером!

— Не уверена, что дело во мне, — бормочу я.

И вдруг со смущением слышу, как Федя тут же многозначительно и певуче тянет в микрофон, словно дразнящее эхо-пересмешник:

— Она не уверена…

— Это было для меня неожиданностью, — продолжаю я, пытаясь игнорировать вокалиста, но тот мгновенно подхватывает:

— И очень растеряна…

— Может, я лучше пойду?

— Лишь ей, ей одной, сердце барда доверено… — пафосно простирает руку в мою сторону Федя, не прекращая свою то ли песню, то ли нахальную импровизацию-потешку.

— Не хочу вам мешать! — пытаюсь выбраться из барабанной установки.

И тут, к моему полнейшему изумлению, относительно спокойная атмосфера музыкальной студии вдруг стремительно перевоплощается в какое-то странное подобие живого мюзикла.

Клавишник Мрак наращивает темп своей мелодии, и к ней синхронно подключаются бас-гитары близнецов. А улыбчивый барабанщик блокирует мне выход, аккомпанируя ребятам легкими ударными.

Так и сижу на своем месте в дурацкой клетчато-голубой пижаме, растерянно хлопая глазами. Не знаю, то ли возмутиться, то ли рассмеяться.

Дурдом какой-то. Да они просто сговорились!

— Дай добро, хэй! Хэй! Хо! — задорно выкрикивает в микрофон Федя, и ребята «Морозного клана» синхронно подхватывают: — Или зло, хэй! Хэй! Хо!

А затем в очень харизматичном и неузнаваемо низком исполнении Феди начинается та самая «импровизация», на которую меня угораздило случайно попасть по недоразумению.

Боль подобна стону — Не нужна корона! Бард в тоске ядрëной — Музу хочет в жëны! Дамы и господа, Это не шутка вам, Это не ерунда, Это — шерше-ля-фам! В городе Новый Год, Бард бродит сам не свой. Прошлое жрëт его, Музой ошибся! Хой! Боль подобна стону — Не нужна корона! Бард в тоске ядрëной — Музу хочет в жëны! Что ли совсем слепой? Глянь, кто пришел в пальто! Песней встречай ее — Бард ты душой иль кто? Где?! Где музыка? Кто-нибудь врубай! У, у, у, Уйдет ведь, ну! Клан мой, выручай! Ты! Та самая Муза, эй, скажи? На-а-астоящая… Свет мой для души! Реальной музе нужен дом. Но он под Новый Год вверх дном! Сам на себя озлоблен бард. Поет, как бог, А в жилах — ад. Боль подобна стону — Не нужна корона! Бард в тоске ядрëной — Музу хочет в жëны! Ход он провëл конем, Искренне пел, легко. Жар его слов огнëм Музу согрел, хо-хо! Песня лилась рекой, Ну да мы не о том. Муза сняла пальто — Здравствуй, пижама! Хой! Где?! Где музыка? Кто-нибудь врубай! У, у,