Саманта Тоул - Излечи меня (ЛП) Страница 14

Он смотрит на меня так, как будто я инопланетянка, которая только что приземлилась на его планету... как будто он не совсем уверен, что со мной делать и почему вообще я здесь нахожусь.

Возможно, мне не следовало сюда приезжать. Может быть, отель закрыт на этот сезон, а Бет просто не знала об этом.

Я решаю развернуться и уйти, и в этот момент слышу, как он наконец заговорил. У него такой глубокий и мужественный голос, прямо как я и предполагала. От его тембра у меня бегут мурашки по коже.

— Чем могу помочь? — спрашивает он.

Чем он может мне помочь? Это ведь отель, так? Мне так и хочется выйти наружу, и свериться с вывеской у дороги.

— Мне, эээ, нужен номер, — я подхожу поближе к стойке. — Та девушка из ресторана, Бет, она дала мне ваш адрес. Она сказала, что у вас есть свободные номера.

Ничего не говоря, он пялится на меня в течение некоторого времени. Я начинаю беспокоиться, думая, что, возможно, у меня что-то не так с волосами или с лицом, и потом только до меня доходит, что он пялится на мои очки. Ему, наверное, интересно, почему это я разгуливаю вечером в солнечных очках. Ладно, пусть лучше так, чем если бы он пялился на мой подбитый глаз.

Он отводит свой взгляд и смотрит перед собой на стойку ресепшен.

— Да, есть. На сколько дней Вам нужен номер?

Я готова облегченно вздохнуть: у них есть свободные номера. Последнее, чего мне хочется, — это снова оказаться за рулем моей машины.

На сколько дней мне нужен номер?

— Эээ... — теперь моя очередь смотреть себе под ноги. Я переступаю с ноги на ногу в раздумьях.

Возможно, мне потребуется некоторое время, чтобы разыскать свою мать. И если я найду ее, то мне понадобится еще немного времени, чтобы побыть с ней.

Конечно, если она вообще захочет видеть меня.

Интересно, а на сколько они сдают номера? Снова глядя на него, я говорю:

— Я не уверена... на две недели?

— Вы меня спрашиваете или говорите?

Вау. Ладненько. Он, может быть, и симпатичный, но совсем не вежливый. Ну а чего я ожидала? Форбс тоже красив — в более классическом понятии, чем этот парень, — и он самый мерзкий подонок из всех.

Теребя свою нижнюю губу пальцем, я сглатываю, а потом скрещиваю руки на груди. Затем более уверенным тоном я отвечаю:

— Мне нужен номер на две недели, у вас есть свободный на такой срок номер?

Он листает служебный журнал, затем смотрит на меня. Он бросает беглый взгляд на что-то позади меня, а потом опять смотрит на мое лицо.

— Да, есть. Это будет стоить сто семьдесят пять долларов в сутки.

Без сомнения, этот отель намного дороже, чем последние два мотеля, в которых я останавливалась, но зато он намного лучше и красивее. Я легко могу себе позволить в нем остановиться благодаря грязным деньгам, что мне оставил Оливер после своей смерти. И вообще, сейчас я заплатила бы любую цену, лишь бы иметь возможность провести эту ночь в удобной и комфортной кровати.

— Хорошо, — отвечаю я.

Он кидает на меня прищуренный взгляд, затем проводит линию в журнале, что лежит перед ним. Он открывает ящичек и достает лист бумаги, который толкает по поверхности стойки в моем направлении и рядом кладет ручку.

— Впишите сюда Ваше имя и домашний адрес.

Я беру ручку.

Следует ли мне написать неправильный адрес, как я делала в предыдущих мотелях? Я не хочу давать Форбсу возможность найти меня. Мой настоящий адрес плюс мое настоящее имя — и он совершенно точно поймет, что я останавливалась в этом отеле.

Но в то же самое время я ведь не собираюсь ночевать здесь всего одну ночь, как до этого. И это будет выглядеть очень подозрительно, если я напишу не свой настоящий адрес, и этот парень об этом узнает.

В конце концов я решаюсь дать свои настоящие данные и вписываю свой реальный домашний адрес и номер телефона. Форбс ни за что не найдет меня здесь. Я проехала полстраны. Две тысячи миль от дома.

Закончив, я возвращаю ему ручку и заполненный бланк. Нечаянно я задеваю его пальцы. Они теплые, с грубоватой кожей, но в то же самое время такие мягкие. Очень приятные на ощупь.

Это всего лишь иллюзия. Потому что мужские руки причиняют только боль. Они резко и сильно бьют. Оставляют кровоподтеки под глазом. Они грубо хватают, сжимают... Заставляют постоянно страдать.

Я резко отдергиваю свою руку и накрываю ее другой.

Мое лицо покалывает, и я смотрю в направлении гостиной, представляя, как это, когда в камине пылает огонь. Я даже могу почувствовать исходящее от него тепло на своем лице, стоит мне только закрыть глаза.

— Мне еще необходимы данные Вашей кредитной карточки, и на этом все. Оплата будет снята при выезде из отеля, — голос татуированного Адониса вернул меня с небес на землю.

— Хорошо.

Я достаю свою карточку из кошелька, подаю ему, но он ее игнорирует и принимается возиться с одним из тех приспособлений для оплаты карточками. Затем он предает его мне, даже не взглянув в мою сторону.

— Вставьте Вашу карточку.

Я делаю то, что меня просят.

— Введите Ваш пинкод.

Закончив, он забирает обратно эту штуковину, все еще смотря куда угодно, но только не на меня.

Я с интересном его рассматриваю, пока он пялится на электронное устройство в своей руке.

Он невероятно красив. Чем больше я смотрю на него, тем красивее он становится. Я никогда еще не встречала кого-нибудь, кто был бы внешне так привлекателен, как этот парень.

Могу поспорить, что девчонки из штанов выпрыгивают, лишь бы его заполучить. И, думаю, он прекрасно осведомлен о том, насколько он привлекателен. Я это вижу по его уверенным движениям и по флюидам безразличия, что он распространяет вокруг себя.

Он выдергивает карточку из электронного устройства и возвращает ее мне. Я засовываю ее в свой задний карман.

Он снимает со стены ключ и выходит из-за стойки ресепшен.

— Сюда, пожалуйста.

Я наклоняюсь, чтобы взять свои сумки, и, прилагая усилия, закидываю их себе на плечо.

Они стали весить намного больше, чем буквально еще пять минут назад. Это, наверное, оттого что мое тело чувствует близость кровати и скорую возможность провалиться в сон.

— Дайте, я вам помогу, — говорит татуированный Адонис, протягивая ко мне руку.

Он что, пытается быть со мной любезным? С чего бы это?

Еще пару минут назад он не был таким любезным, он на меня вообще едва глядел. И, судя по моему опыту, мужчины становятся учтивыми, только когда им что-то от тебя нужно. У меня нет ничего, что могло бы заинтересовать этого парня.

Убирая протянутую руку, он принимается чесать затылок, и на его лице появляется усмешка.