Симона Элькелес - Как разрушить летние каникулы (ЛП) Страница 15

– Да, сделаем это. Через пару недель, – я сказала это лишь для того, чтобы он оставил меня в покое.

Я снова легла, натянув покрывало на голову. Еще немного сна – вот что мне нужно, а не работа во время моих летних каникул или осмотр достопримечательностей.

Я должна убедить Донора Спермы в том, что даже если я и отправилась с ним в это дурацкое путешествие, это еще не означает, что я должна делать все тоже, что и он.

Я вздохнула, когда услышала, как он вышел из комнаты. Я посмотрела на кровать Снотти. Она была пуста. Вероятно, она была дома у Эйви.

Не то, что бы я ревную. Нет, я не такая. Я просто не знаю, почему он дружит с ней. Она может и красивая, но злая.

Или, может быть, она только ко мне плохо относится. Поэтому я ненавижу ее еще больше.

Закрыв глаза, я подумала о хороших вещах, таких как возвращение домой.

На самом деле, сейчас ничего не может сделать меня счастливой. Неужели, свои шестнадцать лет я должна потрать на это? Если это так, тогда я понимаю, почему подростки пытаются выделиться из толпы. Мы не глупые, просто мы пытаемся найти свое место.

Я? Кажется, в эти дни я никуда не вписываюсь. Я будто квадрат, пытающийся вписаться в круг. Поразмыслив над этим, я понимаю, что я ни квадрат и ни круг. Вероятней всего, я восьмиугольник. Я не вписываюсь ни в один угол. Я думала, что была права, но мой любимый и супер–приказной мир все усложнил. Интересно, что сейчас делает Митч. Скучает ли он по мне?

Я заснула и когда проснулась, мой живот заурчал, поэтому я направилась на кухню. Все ушли, в доме было тихо.

Я взглянула на Софию, которая сидела в велюровом кресле, читая книгу.

– Boker Tov, Эми, – строго сказала она, когда я подошла к холодильнику, чтобы изучить его содержимое.

– Мне жаль. Я не знаю, что это означает.

Я, наконец, запомнила, что shalom означает три вещи: привет, до свидания и мир. Мое знание иврита жалко, если не сказать больше.

– «Boker Tov» означает «Доброе утро».

– Ох. Boker Tov.

Сегодня утром бабушка кажется немного тихой. За завтраком я сяду рядом с ней и буду ей что–нибудь забавное рассказывать, может быть, это ее развеселит. А лучше я приготовлю что–нибудь особенное для нее.

Раскладывая на тарелку фрукты, я тянула время, нарезая маленькими кусочками банан и дыню, как меня учила мама и Джессика. Джессика говорит, что люди восторженно отзываются о «любимцах публики». Фрукты, нарезанные на кусочки в форме лица клоуна, определенно любимцы публики.

– Todah.

– Пожалуйста, – я посмотрела на свой шедевр. – Это лицо клоуна.

– Очень креативно. Тебе нравится готовить?

– Не совсем. Мне нравится кушать. Обычно мы ходим в ресторан.

– Твой отец для тебя не готовит?

Я знаю, о чем ты думаешь. Для меня это отличная возможность сказать Софии, каково на самом деле вернуться домой. Но когда я смотрю в ярко голубые глаза пожилой женщины, мне хочется защитить ее. Как бы сильно я не стыдилась Донора Спермы, я просто не могу расстроить свою бабушку.

– Каждую пятницу он готовит большую лазанью, – говорю я, не успев подумать. – Его куриная Пиката божественна, а по воскресным утрам он мне печет черничные булочки.

В глазах женщины заплясали веселые огоньки, смысл которых я не смогла разгадать.

– Куриная Пиката?

Ох, черт. Только не это. Возможно, мне не стоило говорить о булочках или вместо пикаты было бы лучше сказать барбекю. Но я буду придерживаться своей истории, неважно, хорошая она или плохая.

– Да. Уверена, если ты его попросишь, он что–нибудь приготовит для тебя, – говорю я, рассматривая облупившийся маникюр.

Я услышала, как открылась дверь, и в дом зашла Дода Юки.

– Эми, у Савты через час назначена химиотерапия, – мы вместе помогли моей бабушке подняться. – Все в загоне у овец. Они тебя ждут.

Я ужасно волнуюсь за Савту. Химиотерапия? О, нет… рак.

– Я могу пойти с тобой? Если ты захочешь, я могу тебе почитать.

Савта мягко погладила мою руку.

– Не волнуйся, со мной все в порядке. Иди к ребятам, насладись своими каникулами. Тебе не нужно проводить в больнице весь день. Ладно?

– Хорошо.

Я хочу пойти с ней и убедиться в том, что врачи знают, что моя бабушка нуждается в особой заботе. Знают ли они, как она важна?

Дода Юки вышла с Савтой за дверь, и я снова осталась одна. Я по–прежнему избегаю овец. Рон хочет, что бы я помогла, но что, если он дает мне работу, которую я не могу выполнить?!

Я не хочу, чтобы он стыдился того, что я его дочь. А если наоборот, он рассказывает всем, какая я хорошая, я не хочу, чтобы все узнали правду, что я не такая идеальная.

Несмотря на то, что у нас есть разногласия, в глубине души я хочу, чтобы он гордился мной. Я знаю, это глупая мысль, но это правда.

Я потратила целый час, разбирая свою половину шкафа. Мой взгляд задержался на скудной одежде Снотти, весящей на другой половине шкафа. Уверена, ей нравится оголяться.

Выйдя на улицу, я не знала, что меня поджидает писклявый щенок. Великолепно, он единственный, кто меня здесь любит.

– Арг!

– Глупый Мутт, – пробормотала я.

– Арг!

Я не обращаю внимания на щенка, путающегося под ногами. Мое настроение поднялось, когда в передней части дома под большим деревом я увидела гамак. Я села на него и положила голову на руки, как на подушку.

– Арг!

Посмотрев сквозь дыры в гамаке, я увидела Мутта подо мной.

– Чего ты хочешь?

– Арг! Арг! Арг!

Я застонала. Собаки – это не мое. Но что бы его успокоить, я встала с гамака и подняла неприятеля. Держа животное в руках, я легла на гамак. Я положила его на себя, чтобы он не упал в дырки. Удобно пристроившись на моем животе, щенок довольно вздохнул.

Вопреки здравому смыслу я начала его гладить. Несмотря на то, что скорее всего у него есть блохи и другие насекомые, он мягкий и пушистый, как стеганое одеяло.

– И–ми!

Посмотрев вниз, я увидела ангельское личико, улыбающиеся мне. Это мой маленький двоюродный брат Матан. Он не может выговорить мое имя, поэтому называет меня И–ми. Это очень мило, поэтому я не поправляю его.

Мутт спрыгнул с моих колен, и я села. Матан держит в своих маленьких пухлых ручках цветы для меня. Мое холодное сердце затрепетало, когда он протянул мне букет полевых цветов из желтых, пурпурных и белых цветов (или сорняков, однако я все равно восторженно смотрю на букет).

Его улыбка стала шире, когда я понюхала цветы.

– Мммм…

Удивительно, как нужно мало усилий, чтобы сделать ребенка счастливым. К сожалению, все вырастают и становятся такими же циничными шестнадцатилетними подростками, как я.