Габи Хауптманн - Горсть мужества Страница 15

– Почаще бы нам таких покупателей, – заметила Рената, одна из продавщиц, закрывая кассу. – Этот один купил сегодня товаров на сумму, которую мы заработали за весь вчерашний день!

Линда рассматривала чек. Два флакона женских духов на девяносто марок, лосьон для тела и гель для душа еще на сто и мужской одеколон за двести пятьдесят.

– Да, вчера было вообще отвратительно, – согласилась Линда.

– Еще бы. – Рената убрала на витрину оставшиеся образцы. – Так он еще и расплатился наличными. Значит, не будет никаких процентов на налог. Это же чертовски здорово!

– Не иначе как старичок завел себе подружку. – Вторая продавщица посмотрела на свои длинные ноготки. – В таких случаях они всегда платят наличными! Никаких кредитных карточек, никаких чеков, никаких следов!

– Ну, ты у нас спец по таким делам! – Рената сморщила носик. – Давайте лучше оприходуем новый товар. И даст Бог, этот дядечка окажется не единственным нашим клиентом сегодня!

Марион тоже отправилась в город. У нее возникло предчувствие, что не все из происходящего вокруг понятно ей. В их отношениях с Гюнтером было нечто подобное сразу после объединения, в 1989 году. Тогда муж тоже постоянно находился в дурном настроении, часто срывался. Марион предположила, что на горизонте появилась другая женщина. В конце концов тогда она узнала через Клауса, нет, даже через Монику, что Гюнтер вложил все их средства в рискованные финансовые операции на Востоке. И не сказал ей ни слова! Моника в ту пору еще не развелась с Клаусом. Она позвонила Марион как-то вечером и, не слишком не церемонясь, спросила, вполне ли независимо от Понтера в финансовом плане чувствует себя Марион. Независимо от денег и бизнеса Понтера. Марион нашла такое поведение Моники хамским. С чего это вдруг та сует нос в их личную жизнь? Но она получила тогда хоть какую-то информацию и потому никогда не припоминала Монике о том случае.

Сейчас из головы Марион не выходила история с пожертвованием в фонд общества защиты животных. Гюнтер никогда не жертвовал денег ни на какие мероприятия без веских на то оснований. Но что крылось за этим шагом? Никакого пари не было, это точно. Ни Клаус, ни Гюнтер, даже в самом сильном опьянении, не стали бы спонсировать общество защиты животных. Только если эта организация стала бы одной из фигур в их новой финансовой игре и использование этой фигуры могло принести доход. Марион решила во всем разобраться.

Расстроенная Регина Раак тоже в дороге в этот утренний час. Начиная с воскресенья Клаус каждый вечер запирался у себя в кабинете и работал всю ночь напролет, а утром сидел за столом разбитый и молчаливый. И отказывался отпустить ее в отпуск. Даже на собственные деньги и с подругой.

«Для чего я выходила замуж?» – в который раз спрашивала себя Регина. Она убрала дом, и ей было нечем заняться. Какое-то время она смотрела в окно, потом решительно сняла трубку и позвонила Клаусу в офис.

– Клаус, ты хотел бы ребенка?

– Что?!

– Чтобы мы завели ребенка! Тогда я немедленно перестану пить таблетки.

– Регина, извини, у меня переговоры!

– Я спрашиваю, ты хотел бы?

– Прошу тебя!

– Хотел бы?

– Нет!

– Нy, тогда хотя бы собаку!

– Что?!

– Я так одинока! Тебя никогда нет рядом!

– Я…

– Если бы был ребенок!

– Регина!

– Ну собака!

– Хорошо, если хочешь…

Как с родителями! Регина покачала головой. Какое унижение! Все время быть в роли просительницы и не иметь возможности решать что-либо самостоятельно.

Тем не менее, она хоть чего-то добилась! И к тому времени, когда Клаус вернется домой, там будет собака! И она не позволит ему отыграть назад. Регина взяла ключи, завела машину и отправилась в питомник общества защиты животных выбирать себе четвероногого друга.

Марион и Регина встретились на том самом перекрестке, от которого вела грунтовая дорожка к питомнику.

«Интересно, ей-то что здесь надо?» – удивилась Марион. В ее голове зароились подозрения. Вполне вероятно, что Регина посвящена в планы своего мужа. Как и Моника в былые времена. Только Марион, как всегда, выглядит дурой! Она вообще не в курсе происходящего!

Регина кивнула Морион из своей машины и, улыбаясь, сделала жест рукой, означающий, что она готова уступить дорогу. Да Марион умрет, если из-под колес машины Регины вылетит хоть один камешек и поцарапает краску на капоте ее машины. Регина пристроилась следом, и они поехали к питомнику. Камешки с дороги стучат по капоту и по днищу Регининой машины, но ей все равно. Главное, что в ее доме появится собака! Как давно Регина мечтала об этом! Но сначала не позволяли родители, потом ей приходилось много работать и не было времени. Но теперь мечта наконец сбывается. «Что же ищет в этом районе Марион?» – думала Регина. Она не могла себе представить, что Шмидты интересуются животными бескорыстно – разве что из них можно что-то приготовить: пожарить или запечь в гриле кусочек мяса.

Женщины припарковали машины рядом с огромными чугунными воротами и поздоровались.

– Теперь наши мужья станут почетными членами, – сказала Марион, пожимая руку Регины.

– Вот как? – изумилась Регина. – А я думала, они заняты бизнесом.

Значит, все-таки бизнес. Марион решила еще немного подождать. Может, откроются еще какие-то детали.

Почетные члены, вздохнула Регина. Марион постоянно использует военный сленг. Почетный член, торжественный салют, Почетный легион. Гюнтеру впору вывесить над домом флаг, словно он единственный победитель всех войн. Она позвонила в ворота питомника.

Тотчас раздались многоголосый лай, рычание и чавканье. После второго звонка калитка открылась, и молоденькая девушка жестом пригласила их войти, но дальше калитки не проводила.

– Осмотритесь здесь пока спокойно сами, – сказала она, стараясь перекричать шум. – Я должна закончить работу.

С этими словами она исчезла в одном из вольеров.

«И таким людям мы отдали шестьсот марок». Марион радовалась, что у Гюнтера все же совсем иные планы, чем строительство нового вольера или еще что-то в этом роде. Она осмотрелась: площадь большая, вдали виднеется что-то похожее на ангар для самолетов. Повсюду загоны и вольеры для животных. Ну, ясно, Гюнтера и Клауса привлекло место. Они прозондируют почву, подождут разрешения и снесут эту богадельню для нового строительства. Можно спокойно уходить.

Кажется, на этот раз нет ничего угрожающего. Так, небольшая коммерческая тайна.

– Поскольку до нас здесь никому нет дела, я, пожалуй, пойду, – сказала она Регине, отряхивая свое светлое платье, и направилась к воротам.

В этот момент из домика, очевидно, служащего офисом, вышла Аннемари Розер.