Кирсти Брукс - Разговоры под водку Страница 15

— Значит, ты предлагаешь встретиться в баре «Стим»? — наконец спросила я, вставая, и стряхнула с длинной джинсовой юбки крошки сухого печенья.

— Конечно, увидимся там в девять, — бросила Джози, относя чашки на прилавок, и воскликнула: — Ой, Кэсс?

Я обернулась.

— Что ты наденешь?

— Ты о чем? — спросила я рассеянно, закидывая сумку на плечо и прикидывая в уме, смогу ли я оправдаться перед собой, если по пути домой куплю шоколадку.

— Я думаю, вечером тебе надо одеться немного поскромней.

— Я и так скромно одета.

— Согласна. Но, Кэсс, некоторые мужчины приходят в уныние от кожаных юбок, им не нравятся ожерелья в виде скорпиона, а при виде высоких сапог на шпильке они просто холодеют от ужаса. У тебя еще цело то длинное зеленое платье с разрезом?

— Да. Только теперь я его называю «пыльная-дерюга-доллар-километр». Хотя разрез вроде бы как разрез.

— О'кей. Оно бесподобное — такое длинное и шелковистое. Ты его тоже сама шила?

— Нет, — пробормотала я тихо.

— Хорошо, может быть, наденешь его, хотя бы ради меня?

Я тихо ворчала, когда уходила. Вот так прямо сказать мне обо всем — неплохое дело. Это отделяет зерна от плевел. Только было непонятно, к чему относятся Диклэн-бас-гитарист и тот бродяга на углу, что каждое утро предлагает мне заплести косички.

Я положила деньги Элен на кредитную карточку, и еще тысяча баксов осталась в кошельке. Несмотря на сомнения насчет своей внешности, я чувствовала, как на меня накатывало возбуждение. Будь что будет, в конце концов. Этот вечер мог перевернуть всю мою жизнь.

В такой вечер я могла бы выйти на улицу, не подозревая, что вот-вот встречу мужчину своей мечты. Того, кто оценит мою стряпню (духовка — удобный шкафчик для хранения ненужных вещей) и мою манеру одеваться (яркие цвета отвлекают от уродливых выпуклостей). Я бы шла, не зная о том, что моя жизнь изменится раз и навсегда. Что, наконец, я найду того, кто любит все то, что люблю я, или большую часть того.

Господи, хотя бы того, кто остановит меня, прежде чем меня стошнит. Судя по всему, я балансирую между чем-то бесстыдным и безнадежно романтичным. С меня достаточно.

Я раскопала в самом низу гардероба длинное зеленое платье, накрутила волосы на бигуди, чтобы они стали немного пышнее, накрасилась и спрыснулась туалетной водой «Романтика». Уверена, что на ком-нибудь еще этот наряд был бы верхом совершенства. Но на мне… Я преобразилась в одну из тех девушек, которым мужчины берут выпивку и дают прикурить сигарету. Я была похожа на карающую Немезиду.

Осторожно держась за поручни, я спустилась в бар «Стим» — темнющий, холоднющий и самое дорогое питейное заведение в городе. Здесь подавали коктейли и вино. На мне были высокие сапоги на шпильках, которые ни на что другое не годились, кроме как на то, чтобы прошествовать в них величавой поступью командирши от стула в баре до туалета и обратно. Я не томилась в ожидании танцев, но это был компромисс: сапоги — для меня, платье — для Джози.

Танцы были важной составляющей в этой наполненной зловещим смыслом игре. Пара идиотов на ярко освещенном танцполе и мужчины, похожие на Брэда Питта, надо полагать, были бы заинтригованы.

Если вы не доберетесь до танцпола в лучах прожектора, то можете скоротать ночь на своем стуле, потягивая мартини в мрачной атмосфере аквариума, и никто даже и не догадается, что вы — девушка.

— Ты хотя бы понимаешь, что у меня — наряд номер два этой недели? Почти самый модный, — прошептала я Джози, подобравшись к ней на диван.

К сожалению, она не ответила мне, потому что уже болтала с двумя парнями, что было неудивительно. А я-то надеялась на девические посиделки, несмотря на ее обещание познакомить меня с какими-нибудь привлекательными мерзавцами в шмотках от Хьюго Босс. На Джози было короткое голубое платье с открытой спиной и плечами, на бретельках, завязывающихся вокруг шеи, ремешковые сандалии, и, конечно же, ее смертельное оружие, сумочка от Фэнди, была, как всегда, при ней. Она не чувствовала себя наряженной, наверное, потому, что одевалась подобным образом каждый день.

— Кэсс, это Рон, — сказала Джози, указывая на темноволосого парня в голубой фирменной рубашке от Ральфа Лорена. — А это Уильям.

Она лучезарно улыбнулась Уильяму, одетому в серый костюм и, судя по взъерошенным волосам, косившему под американского киноартиста Хью Гранта. Я нервно сглотнула. Джозин плотский боеприпас, загруженный в самонаводящуюся ракету, движущуюся под действием силы чувственного влечения, был готов к боевому поражению. Она всегда нацеливалась на самого тупого мудака в обозримом пространстве, особенно если было похоже, что у него есть БМВ. Видно, Джози обожала заниматься сексом в дорогих тачках. Я никогда не спрашивала, так ли это, а сама она не говорила. Но слухи были. Я взяла предложенный Роном коктейль и села. Было ясно, что сегодня вечером Карл со своим замком остались за бортом.

Следующий час я вымученно смеялась, слушая дежурные шутки, и еле сдерживалась, чтобы не закатывать глаза, когда Уильям принялся рассказывать анекдоты. Говорил он абсолютно нечленораздельно и, хотя повторял сто раз одно и то же, понять, где смеяться, было невозможно. Обычно такого рода парней, когда они пытались рассказывать сказку про белого бычка, я брала за загривок и, притянув к себе, чувственно шептала: «Я знаю, что такое карбюратор». Но те, по крайней мере, были симпатичными.

Когда я встала, чтобы выйти в туалет, ребята заковыляли следом. Я только улыбалась, напоминая себе, какие они идиоты. Конечно, нельзя сказать, что образование в частной школе не оставило следов в их мозгах, но они понятия не имели об эмпатии. Какие там рассуждения о способности входить в чужое эмоциональное состояние, если Рон минут десять рассказывал, как он сегодня уволил свою уборщицу за то, что она включила его стерео:

— Представляешь, она положила Джо Коккера в футляр от диска, где раньше лежал Джимми Барнс!

«Пшел ты к чертям собачьим», — прошипела я про себя, шаткой рысью направляясь к женскому туалету. Обогнув здоровенный столб, отделяющий фойе от коктейльного зала, я наткнулась на высокого белокурого парня в рубашке для регби, который загородил мне дорогу с самодовольной улыбкой, мол, «вот ты мне и попалась».

— Эй, не спеши, — сказал он.

Я попробовала обойти его, но он отступил влево.

— Ты тут одна?

О боже, на кой черт мне это? Неожиданно он шагнул вперед, как будто его толкнул кто-то из толпы. Но мне было видно, что люди, наперебой заказывающие выпивку, стояли в добром шаге от него.

— Отвали, — пробурчала я себе под нос. Я знала, почему он клеился, вот поэтому-то я и не одевалась подобным образом слишком часто. Он стоял уже впритык ко мне. Когда я оттолкнула его, он, отшатнувшись, взмахнул рукой и задел мою левую грудь. — Ах ты! — крикнула я и пихнула его в грудь со всей силы, отскочив на случай, если он кинется на меня. От него несло, как будто он прополоскал свою пасть каким-то дешевым одеколоном. Было соблазнительно зафингалить ему большущей стеклянной пепельницей, которая стояла поблизости на стойке бара. Но я и так слишком много пострадала в прошлом от своего взрывного характера.