Екатерина Вильмонт - Нашла себе блондина! Страница 15

– Тань, ты не заболела, у тебя вид какой-то странный?

– Нет, просто не выспалась.

– Тань, слушай, ты на меня обиделась, да? Извини, я была свинья свиньей, нельзя так было… Не злись, ладно?

– Я не злюсь, я понимаю, ты тоже не злись на меня…

– Вот и отлично! Между прочим, ты моему папашке очень понравилась.

– Да? – каким-то неживым голосом спросила я.

– Ага! Он потом сказал: твоя подружка настоящая русская красавица, а он у нас ба-альшой специалист! – засмеялась Сашка.

Но тут кто-то окликнул ее, и разговор оборвался.

Ну и черт с ним, мысленно сказала, я, и, как ни странно, мне стало легче. «Ба-альшой специалист», по-видимому, означает «страшный бабник»! А нам такие ни к чему, правда же?

Глава 3

НЕСТАРАЯ ДЕВА

Прошло две недели, до Нового года оставалось всего-ничего. Я вовсю грызла гранит науки, хотя после истории с Никитой Алексеевичем мне совершенно разонравилась геология. Но я же упрямая и начатое люблю доводить до конца, к тому же настроения разные бывают, да и сессию нельзя провалить, стипендия хоть и маленькая, а все же деньги…

Как-то вечером позвонила мне Райка, мы с ней после того разговора не перезванивались.

– Татьянка, ты не забыла про черное пончо?

– Вообще-то забыла, у меня сессия на носу.

– Ладно, это не срочно. У меня к тебе дело. Ты Новый год где встречаешь?

– Нигде. Не до того, сессия и настроения нет…

., – Ой, а как у тебя с тем мужиком, ну помнишь, он тебя на «Покаяние» приглашал?

– Да никак Зануда он.

– А! Тань, а хочешь, приходи ко мне, мамашка на праздники сваливает в дом отдыха, у меня наши соберутся, нехилая компания. Будущие звезды советской оперетты! Человек восемь – десять, приходи, а? Мне, между прочим, педагог по вокалу сказал, что я делаю большие успехи!

– Поздравляю!

– Танька, ты чего, в миноре?

– Да нет, просто живот болит.

– Марганцовочки слабенькой хлебни, как рукой снимет. Танька, а я с таким парнем познакомилась, охренеть можно! Летчик! Ему так форма идет! Летает, между прочим, в загранку! Не хухры-мухры! Зовут Владиком.

А глаза – закачаешься. Точь-в-точь черные вишни!

Обожаю черноглазых! Владик, между прочим, от меня тащится! Я ему спела, он вообще лапки кверху. Говорит, у тебя, Раечка, голос такой же сексуальный, как у Елены Образцовой!

– Ого!

– А что, нехилый комплиментик!

– Да уж!

– Ну что, Тань, придешь?

– Не знаю.

– Нет уж, ты скажи, понимаешь, мы в складчину праздновать собираемся…

– Это понятно, а по сколько с носа?

– Думаем, по чирику. По-моему, нормально.

– Наверное…

– Ну так что?

– А летчик твой придет?

– Нет, он к родным в Оренбург уедет, у него сестра замуж выходит. Но ничего, у нас и так парней хватит, не волнуйся! Можешь запросто невинность потерять. Давно пора, между прочим!

– Рай, это не твое дело, по-моему!

– Почему это не мое? – искренне возмутилась Райка. – Старые девы отравляют атмосферу!

– Дура ты! Я хоть и дева, но еще не старая!

– Старая, старая! Тебе скоро двадцать! Двадцатилетняя девушка – позор и несчастье любой компании!

И с этим надо бороться.

– Тогда я точно не приду!

– Тань, ты чего, я же пошутила! – огорчилась Райка.

– Если б я не понимала; что ты шутишь, вообще не стала б с тобой разговаривать!

В результате я согласилась пойти в компанию Райки. Чем сидеть одной у телевизора, лучше быть среди веселых людей и не думать, где встречает Новый год Никита Алексеевич. Скорее всего, в Доме кино. А может, дома, с семьей или у друзей… Да какая мне разница, главное, что не со мной.

Тридцать первого часов в десять утра в дверь позвонили. Я сразу открыла, думала соседка. На пороге стоял Дед Мороз! Настоящий Дед Мороз в красном халате, в колпаке, с белой бородищей. Только росточком не вышел.

– Извиняюсь, Таня Шелехова здесь живет?

– Это я.

– Вы? Значит, я к вам!

– Это какая-то ошибка! Зачем мне Дед Мороз? – засмеялась я. – Вы что-то перепутали!

Дед Мороз достал из кармана очки и сверился с бумажкой.

– Вот, смотрите сами, никакой путаницы! Черным по белому написано.

Действительно, в квитанции был указан мой адрес.

И еще там было написано: поздравить Таню Шелехову!

– Убедились?

– Ну!

– Так впустите меня, я буду вас поздравлять и вручать подарки!

– Еще чего! Откуда я знаю, что вы не бандит? Тоже мне! Не пущу, и не мечтайте! Обойдусь без дурацких поздравлений! – вдруг разозлилась я.

– Хрен с тобой, не буду поздравлять, но подарки все же возьми, а то у меня неприятности будут!

– Да какие подарки? От кого?

– От поклонника, наверное, ты красивая зараза.

Ну, бери подарки и распишись!

Он буквально силком всучил мне пакет и побежал вниз по лестнице.

Я держала этот пакет и боялась его открывать. Наверняка чья-то идиотская шутка! Но любопытство все-таки оказалось сильнее страха, и для начала я ощупала содержимое пакета. Какая-то коробка, плоская, еще коробка, потолще, и сверток. У меня вдруг все оборвалось внутри. Я заглянула в пакет. Достала оттуда коробку шоколада, потом сверток, потом вторую коробку, там оказалась бутылка «золотого» шампанского, а еще довольно большой конверт. Сердце ухнуло куда-то. Только один человек на свете мог прислать мне такое! Я завизжала, подпрыгнула, закружилась по комнате! Потом схватила сверток, разорвала бумагу… Платье! Голубое вязаное платье из совсем тонкой шерсти, мягонькое, заграничное.

Я чуть с ума не сошла и уже содрала с себя майку, чтобы примерить, но тут вспомнила про конверт. А вдруг это все же ошибка и все подарки не мне предназначаются, в конце концов вполне может оказаться, что в нашем доме живет еще одна Таня Шелехова. Я разорвала конверт. Там лежал… билет на самолет, двадцать пять рублей и записка: «Таня, милая моя девочка, прости, если можешь, старого дурака! Смертельно хочу тебя увидеть, и если то, что ты сказала мне тогда в ЦДЛ, правда, то сядь в самолет и прилетай ко мне в Таллин, встретим вместе Новый год, тут сказочно красиво… А если ты не простила меня, то надень на праздник это платье, выпей шампанского, съешь конфетку и помяни добрым словом глупого дядьку, который сходит по тебе с ума. Я буду ждать тебя в аэропорту. Но если у тебя другие планы… Что ж, так мне и надо».

Я схватила билет. Он был на мое имя. Время вылета – восемнадцать часов. У меня не было и секунды сомнений. Конечно, я полечу! Боже, какое сумасшедшее невозможное счастье – встретить Новый год с ним в Таллине в новом платье, оно такое красивое! Ох, надо же его примерить, вдруг мало или велико или его надо подкоротить? Но платье сидело как влитое, красиво облегало фигур, и было такое уютное, и так мне шло…