Предатель. Цена ошибки - Ая Кучер Страница 15

Конечно, Юсупов перечеркнул всё, любые мои чувства больше не имеют смысла. И я справлюсь с ними, с корнем выдеру, чтобы никакой его поступок не отзывался болью внутри.

Но при этом я не буду делать вид, что этих лет вместе не было. Мне было хорошо, даже если мужчина притворился. Я любила его, и мои чувства были настоящими.

А всё остальное не имеет значения.

– Всё было хорошо, Рина, – говорю честно. – Мы ругались иногда. Из-за моей работы, в основном. Накануне тоже поругались. Если это можно подвязать под "натворила", то вот. Я не хотела увольняться с больницы.

– Вот только условия развода говорят о другом. Так, – девушка откладывает договор в сторону, сжимает мои ладони. – Ты знаешь, чем я занимаюсь?

– Эм… Что-то вроде представителя разных знаменитостей?

– Вроде того. Конфликтолог, трабл-шутер, пресс-атташе – это называют по-разному. Но суть одна – я делаю так, чтобы скандал угас. И у меня для клиентов есть одно единственно правило. Никакой лжи. Мне нужно знать всё, чтобы помочь. Воспринимай меня как своего адвоката, а не знакомую. Даже если стыдно – расскажи. Никакого осуждения, обещаю.

– Осуждения? – я завожусь. Выдергиваю руки, часто дышу от закипающей злости. – За что? Потому что мой муж оказался подлецом? Или он тебе что-то рассказал?

– Рассказывать должна ты.

– Но ничего не было! А если вы вдруг решили оклеветать меня и выставить виноватой… – я подскакиваю на ноги. – То занимайтесь этим без меня. Спасибо за встречу, пока.

– Сядь.

От неожиданно грубого тона я застываю на месте. Никогда не слышала, чтобы Рина так говорила. Вместо улыбчивой рыжеволосой девушки передо мной постает собранная и серьезная женщина.

– Я хочу помочь, – произносит твердо. – Но я не смогу, если ты что-то будешь скрывать. Это, – кивает на контракт. – Полная чушь. И я не представляю, что должно было случиться, чтобы Демид составил подобные условия. Отобрать всё до копейки? Это явно не то, что сделал бы Юсупов.

– Думаешь, я это придумала? Создала фальшивый брачный договор?

– Нет, естественно. Но это совершенно лишено смысла. Когда мы разводились с Демидом, он почти не придерживался условий. Хотела я забрать машину? Он не спорил, хотя мы об этом не договаривались. Божечки, он мне оставил новую огромную квартиру, которую мы только-только купили, вместо однушки прописанной в контракте. Вот как поступает Юсупов при разводе. А это… Это больше похоже на издевку или месть.

Месть?

Только мужу не за что мне мстить.

– Значит, тебе повезло.

Выдыхаю горько, прикрыв глаза. Своей бывшей жене Демид оставил всё, что она хотела. При этом муж повторял, что любит меня так, как никого. Впервые настолько сильные чувства.

«Ты как свежий воздух, Лиза. Надышаться не могу» – так говорил Демид.

А оказалось…

– Лиз, мне нужно быть готовой, если что-то выплывет. Знать всё. Даже если это измена, сильные ссоры, какие-то тайные махинации. Так я смогу тебя защитить. А после мы отвоюем всё, что тебе нужно.

– Нечему выплывать. Я не… Ничего не происходило странного или необычного. С утра Демид дулся, но вёл себя мило. Вечером – притащил домой любовницу и выставил вон.

– Стоп. Любовницу? Я об этом ничего не слышала. Кого?

Я молчу, кусая нижнюю губу. Не уверена, что об этом стоит говорить. Мотивы Рины все ещё туманны, не могу я до конца ей довериться. Разрываюсь от двойственных ощущений.

Девушка сейчас такая уверенная, с холодными нотками в голосе. Будто действительно переключилась в режим «работы» и ведёт себя так, словно я её клиент.

Или она на самом деле такая? Холодная и отрешенная, ведёт свою собственную игру… Как я теперь могу поверить кому-то, если мой собственный муж выставил меня за дверь?

Рина станет моим союзником или врагом?

И дело ведь не в банальном интересе девушки к любовнице. Если я начну рассказывать, то потянется деталь за деталью. Много личных вопросов, на которые прийдётся отвечать.

А я пока не уверена, что могу так слепо довериться.

– Поехали, – Рина поднимается, собирая разбросанные бумаги. – Ты слышала об адвокатской тайне? Мы заключим с тобой официальный договор, чтобы ты не сомневалась и не переживала. Поговорим начистоту. Я буду верить всему, что ты скажешь, но пусть у тебя будут гарантии и повод быть кристально честной.

– А ты получала лицензию адвоката?

– Нет. Но я работаю в адвокатской фирме, тайна распространяется и на мою должность. К тому же, там есть отличный специалист, который занимается именно семейным правом.

– Зачем тебе это? Если ты хочешь честности, Рин, то будь такой же откровенной в ответ.

– Я уже говорила. Это правда. Я взболтнула лишнее при родителях Демида. Ахала и смущалась, что теперь не вернусь к нему, потому что появилась ты. На меня давили со всех сторон, косились, что мы развелись. А после от меня отстали, и я смогла заняться тем, чем мечтала. Теперь хочу вернуть долг. Ну и… Никто не должен оказываться в такой ситуации. Демид поступает ужасно. Часть меня хочет понять, что им движет, а вторая – щелкнуть Юсупова по носу. Он никогда в меня не верил.

– Не верил?

– Не видел перспектив в такой работе. Ты же знаешь его. Любая профессия, которую нельзя конвертировать в достойный заработок – недостаточно хороша.

Нет, не знаю.

Все наши разногласия касались лишь моего изматывающего графика. Смен, которые мешали проводить больше времени с мужем. Но Демид ни разу не заикался про то, что я мало зарабатываю.

Наоборот, поддерживал меня каждый раз. Успокаивал перед экзаменами, помогал готовиться. Не жаловался, когда наша съемная квартира была вся обклеена стикерами и анатомическими рисунками.

– Давай, – тяжело вздыхал, забирая у меня карточки с определениями. – Проверю тебя, и ты поймешь, что знаешь всё идеально.

– Разве тебе не нужно разобраться с заказами? Я не хочу тебя отвлекать.

– Не отвлекаешь. И так, что такое… Лиз, я даже выговорить это не смогу!

Я смеялась, а он смотрел на меня с легким озорством.

И всё было идеально.

Видимо, Рине не досталась эта часть благосклонности Демида.

А теперь она закончилась и для меня.

Я соглашаюсь с предложением Рины. Договор не помешает. Мне не в чем признаваться, но будет спокойнее, если она точно ничего никому не расскажет.

Мы усаживаемся в машину девушки, она убеждает, что