Тот, кто следит за тобой 2 (СИ) - Наталья Новикова Страница 15

тонкой фигурке Рины. Слишком тяжело было смотреть на нее, не имея возможности прижать к себе, обнять, коснуться лица, волос… Эти тактильные действия были доступны мне раньше в неограниченном количестве, но своими словами я отдалил ее от себя. Позволит ли она еще когда-нибудь мне это? Или теперь, чтобы я ни делал, все будет напомнить ей о моих постыдных чувствах? Я искренне надеялся, что наша связь победит и она примет меня таким какой я есть.

Мы сидели на теоретическом занятии по хирургии. Препод, со скучающим видом, рассказывал какие виды хирургических инструментов существуют и их назначение. Я едва не засыпал, слушая его. Но переведя взгляд в сторону Рины, внимательно слушающей скучную тему, я замер, внимательно наблюдая за ней. Я пожирал ее фигуру глазами и каждый изгиб ее стройного тела. Любовался красивыми синими глазами, длинными ресницами, пухлыми соблазнительными губами и невероятно шелковистыми, гладкими как шелк, черными волосами. Я помнил, какой сладкий запах у ее волос, как нравилось мне вдыхать их аромат, прикасаться к ним, гладить. Я любил ее длинные волосы, любил губы и каждую черточку прекрасного лица.

У Рины была привычка, внимательно слушая преподавателя, она подносила к пухлым губам ручку и приоткрыв рот закусывала кончик, соблазнительно оттопырив нижнюю губу. Так сексуально… Этим движением она сводила меня с ума и все окружающее переставало иметь значение, словно Рина и я были одни в этой аудитории. Я представил, как встаю с места и подхожу к ней. Развернув ее лицом к себе, я впитываю ее растерянный взгляд и впиваюсь в манящие губы страстным, сводящим с ума поцелуем. Одного этого представления было достаточно, чтобы мое сердце забилось в бешеном ритме, дыхание участилось, а в штанах стало так тесно, что казалось они вот-вот лопнут на мне.

Она задумчиво стала водить кончик ручки по губам, не подозревая, какую пытку совершает по отношению ко мне. Ее губы изогнулись в улыбке, когда преподаватель задал вопрос группе и она знала на него ответ. Желающих ответить совсем не было и Рина с готовностью дала ответ. Она всегда готовилась к занятиям с особым усердием. Медицина ей нравилась, поэтому учеба давалась ей легко. Впрочем, она всегда была лучше всех, все-таки не за красивые глазки ее перевели в один класс со мной. А я учился на два года старше! Сначала — лучшая ученица, теперь — студентка, она всегда была в центре внимания. Конечно, зубрилок никто не любит, но я выбил ей место под солнцем и она может не бояться косых взглядов.

Многим парням Рина нравилась, но настолько смелого, готового противостоять мне — не нашлось. Благодаря тренировкам мое тело было сильным и выносливым, я не страшился никого, а вот меня — все. Как только узнавал, что Рина кому-то приглянулась, я проводил сперва беседу, если это не помогало и ухажер все еще не оставил мысли о Рине, переходил к действиям. Кулаками выбив из парня обещание забыть о Рине, я удовлетворялся ответом и уходил, оставив парня приходить в себя. Нет, я не избивал их до смерти или до обморочного состояния, но достаточно сильно, чтобы не захотеть даже думать о какой-то девушке.

Рина думала, что никому не нравится и всерьез засомневалась в своей привлекательности, я пытался возместить ей мужское внимание, чтобы она даже не сомневалась в своей неотразимости. Знала бы она над сколькими пацанами мне пришлось поработать, чтобы они даже близко к ней не подходили. Уверен, ее самооценка вознеслась бы до небес, узнай она об этом. Но я не планировал рассказывать ей это.

Иногда я чувствовал на себе взгляд Рины, она тоже скучала по мне, но открывшаяся правда останавливала ее от перемирия.

Признаться, я боялся, что она больше не сможет подпустить меня к себе. Может я поторопился с этим разговором? Конечно поторопился. Я не собирался намекать ей на свои чувства до тех пор, пока не узнаю результаты на родство. Понятно, что моя любовь ее отпугнула, ведь она верит, что мы родственники. Вот только она сказала, что результат для нее неважен, все равно ее чувства останутся неизменными. Что если это так? Что я должен буду делать тогда?

На десятый день нашего молчания я уже ходил как на иголках. Я был настолько чувствителен к ней, что из всеобщего гула звуков улавливал ее дыхание, вздохи и даже сердцебиение. Я чувствовал, что сойду с ума, если не поговорю с ней. Так бы обязательно и произошло, не реши она сама подойти ко мне. Прозвенел звонок, извещающий об окончании занятий. Я медленно собирал в сумку тетрадь и письменные принадлежности, чувствовал, что она стоит сзади, решаясь заговорить со мной. Я ждал ее голоса, как верующий Бога.

— Эван. — позвала она, коснувшись кончиками пальцев моей спины. Меня словно прошибло разрядом, но таким приятным, отрезвляющим. Я с готовностью обернулся, едва скрывая счастливое выражение лица. — Давай поговорим. — она соединила кисти в замок, не зная куда их деть.

— Ты подумала? — спросил я, прощупывая почву ее принятия.

— Нет, — покачала головой она, нахмурившись. — Я не хочу разговаривать об этом…

— Тогда о чем?

— Разве нам больше не о чем разговаривать? — удивилась она. — Нас столько всего связывает.

— Все темы для разговора меркнут перед тем, что меня особенно волнует. — она разочаровано выдохнула, понимая, что такими успехами мы вновь станем обсуждать ту тему. Она все еще не была готова принять правду, ей хочется видеть меня только как брата, а моя любовь — Рине не нужна. Если я вновь буду гнуть свою линию и настаивать на своих чувствах — мы вновь отдалимся, а я больше не хотел находиться вдали от нее.

— Расслабься, Рина. Мои слова были шуткой, я люблю тебя братской любовью, так что можешь не переживать. — она с сомнением взглянула на меня, но потом ее лицо просветлело, и она широко улыбнулась, повиснув на моей шее.

— Правда? Ох, Эван! Ты такой придурок! Все это время я так переживала из-за твоих слов, думала, что не смогу больше с тобой нормально разговаривать. А ты все это время в тайне смеялся надо мной. — смех, Рина, последнее, что было у меня на уме в это время. Сказал я себе. Она обижено стукнула меня в плечо и тут же еще крепче прижалась ко мне. Обвив ее спину руками, я наклонил голову, чтобы вдохнуть запах ее волос… все это время мне так не хватало ее. Мы были словно две половинки, которые тосковали друг без друга, мечтая соединиться.