Арина Ларина - Люблю, целую, жму лапу! Страница 16

– Ой, Тань, не начинай, – махнул рукой Рюрик. – Ты сейчас расстроилась, что я твоего протеже не одобрил, и начнёшь мне гадости говорить. Завуалированные.

– Да я и не собиралась, – проворчала Татьяна. – Я хотела сказать, что ты тоже не моего поля ягода. И какое счастье, что твоя мама не дала нам закрутить роман. Сейчас бы мы уже разбежались, расплевались…

– Не продолжай. Я помню. Моя мама вообще по жизни молодец и умница. Только её перезрелые кандидатки в невестки, которых она мне регулярно подсовывает, расшатывают мою нервную систему, – пожаловался Тарасов. – От очередной еле отбился. Ты знаешь, столько баб непристроенных? И все замуж хотят, детей…

– Угу. Давай-ка расскажи мне, – усмехнулась гостья. – А то я не такая. Мне вот никто женихов не подгоняет. В брачное агентство, что ли, пойти? Но только мне надо будет тебя с собой взять.

Тут подруга отчего-то замолчала, озадаченно наморщив лоб. По её физиономии было видно, что Ханину осенила какая-то неординарная идея. Хорошо ещё, если от Рюрика ничего не понадобится и идея будет завязана исключительно на Таньку. Он просто-таки видел, как под гладким Ханинским лбом активно шевелятся извилины, в судорогах рождающие очередной проект. Татьяна вообще отличалась креативным мышлением, самозабвенно воплощая в жизнь все пришедшие ей в голову идеи. Даже заведомо неудачные. Она была дамой деятельной и активной, потому и на работе её ценили.

– Тарасов, – взгляд Татьяны Ханиной просветлел. На Рюрика подруга смотрела уже с восхищением и торжеством. Из этого можно было сделать вывод, что очередной проект без несчастного Тарасова не обойдётся.

– Даже не думай, – торопливо открестился он. – Я не могу, у меня… это… собака.

– Чего ты не можешь? – вкрадчиво переспросила Татьяна. – Я ещё ничего такого не сказала.

– А вот что скажешь, того и не могу! – выпалил Рюрик, подозревая, что Танька опять захочет его втянуть в очередную аферу с активным поиском отца для своих будущих детей. Ладно, сама она была с шилом в заднице, но Рюрик-то любил затворничество, покой и созерцательный образ жизни. И всякий раз, когда Ханина начинала его привлекать к своим прожектам, Тарасов ощущал себя тряпичной куклой, которую дали на растерзание тигру. Самое отвратительное, что он не умел говорить «нет». Некоторое время назад, как и любой интеллигентный человек, утомлённый последствиями своей покладистости, он начал учиться возражать. Но до той стадии, когда «нет» можно сказать Ханиной, он ещё не дошёл.

– Тарасов, не бузи. Ты вот работой своей доволен?

В вопросе был явный подвох, поэтому Рюрик уверенно кивнул:

– Совершенно, абсолютно, безоговорочно доволен!

– А род деятельности не хотел бы сменить? Ну что тебя ждёт впереди? Начальник в отделе уже есть. Замом его стать? Есть у тебя мечта, честолюбие? Хочешь всю жизнь просидеть в своей фирмочке? – голосом змея-искусителя вещала Татьяна.

– Хочу! Очень хочу. Всю жизнь хочу просидеть, чтобы меня не трогали, а просто платили зарплату. Я даже слышать не хочу, что ты там собираешься мне предлагать! Род деятельности сменить! С ума сойти! – завопил Рюрик.

– Ой, не верещи, – поморщилась подруга. – Ладно, а после работы скрасить досуг не желаешь?

– Это в каком смысле? – напрягся Тарасов. Единственное, что после такого вопроса приходило на ум – девушки с зазывными взглядами, скрашивающие досуг состоятельным бизнесменам.

– В хорошем. У тебя же есть талант. Такой, какого ни у кого нет! Это надо использовать! Ты посмотри, сколько вокруг людей с неустроенными судьбами. Не одиноких баб, а именно и баб, и мужиков. Они бродят, ищут друг друга, тыркаются в этом несчастном Интернете, а ничего не получается. И я тебе скажу почему. Интернет – это опасность. Любой человек оттуда подсознательно вызывает недоверие. А вдруг аферист? А вдруг маньяк? Вот приду я вся такая на свидание в парк, а он у меня телефон сопрёт, ножом по горлышку – чик, и всё. Никакой романтики! – глаза Ханиной азартно блестели. – Ты думаешь, почему я на этих сайтах не регистрируюсь? Да потому что, во-первых, боюсь нарваться на психа. А в Сети каждый второй псих, просто это не сразу становится ясно. А во-вторых, лично я не хочу светиться. Ведь там лицо надо выложить. То есть что у нас получается?

– Что? – одурело отозвался Рюрик, пытаясь сообразить, какая роль в этом потоке сознания отводится ему.

– А то! Вот ты почему фото не выкладываешь?

– Я уже выложил. Вчера, – признался Рюрик.

– Ладно. Предположим. Ты только вчера выложил. А раньше почему не выкладывал, а?

– Да неудобно как-то, – промямлил Тарасов, опасаясь, что любой его ответ будет истолкован против него. Кто её знает, эту Ханину, что она задумала на сей раз.

– Вот! – воскликнула Татьяна. – Неудобно! Всем приличным людям неудобно. А вдруг знакомые узнают? А вдруг какой-нибудь придурок подшутит? А вдруг бывшие одноклассники ржать будут? Или соседи станут пальцем показывать? Кто поумнее, те не выкладывают, те просто перебирают фотографии, которые уже выложены. И никто не задумывается, что эти люди, которые опубликовали свои фото, уже дошли до кондиции. У них уже психологический край, когда припёрло! А теперь прикинь, сколько тех, кого ещё не припёрло, кто не в истерике, вполне свеж, бодр, интересен, но не дошёл до ручки. Вот я, например. Кто-нибудь подумает, что я мужика ищу?

– Вообще-то вряд ли, – подумав, согласился Тарасов. Предположить, что эта холёная, яркая девица ещё не нашла себе кавалера, было бы странно.

– Вот именно. Но я же ищу. И сколько ещё таких же, как я, как ты? Давай, посмотрим мужиков, у которых анкеты с фотографиями! И ты убедишься, что там сплошной отстой. А между тем есть и нормальные одинокие мужчины. – Татьяна решительно отодвинула Рюрика от компьютера, включила монитор и защёлкала по клавишам. Судя по тому, как легко она ориентировалась на сайте знакомств, это был не первый раз, когда Ханина шерстила там мужские анкеты.

Она была права. Отчасти права. В большинстве случаев свою половинку искали крайне жалкие субъекты. Либо они были чрезвычайно страшны, либо непроходимо тупы, либо бесперспективно бедны.

– Сплошные дрищи и доходяги. – Таня никогда не утруждала себя подбором слов и по большей части говорила то, что думала. – Либо озабоченные дебилы. Вон, полюбуйся… Так, кавалеров с крайней степенью ожирения или истощения даже не берём… А, пожалуйста! Видишь фото? Вроде крепыш такой, с приятной мордахой, да? А теперь открываем анкету! Вуаля! «Ищю женчину для постоянных свиданок в ейной квартире». У задохликов, конечно, объявления красивые, у некоторых даже в стихах, но, взглянув на фото, до текста невесты уже не доходят. Тебе небось уже мильён баб написал?