Наталия Миронина - Немного солнца для Скарлетт Страница 16

– А может, мы у вас чаю попьем? – Майлз проявлял упрямство.

– Стив, я могу показаться невежливой, но я откажу вам в чашке чая. Лучше зайдите за мной завтра, и мы вместе отправимся на закрытие. Я одна себя очень неуверенно чувствую. Договорились?

Майлз рассмеялся:

– Договорились. Я, честно говоря, и не рассчитывал на чай. Я так и думал, что вы не пригласите меня к себе.

– А зачем тогда задавали этот вопрос? – Летти удивилась совершенно серьезно. – Я даже не понимаю, зачем люди что-то предпринимают, зная, что ничего не получится.

– Это оттого, что люди крайне самонадеянны, – ответил Стив Майлз. Он вдруг стал серьезным. – Хороших вам снов. До завтра. – Он наклонился и поцеловал ей руку.

– Так вы зайдете завтра? – смущенно уточнила Летти.

– Конечно. И вместе отправимся на прием.

– Отлично! Я буду рада такому спутнику.

Летти открыла калитку и взбежала по ступенькам. Вскоре за спиной Майлза хлопнула дверь. «Ну вот. Завтра у всех появится еще один повод для сплетен». – Майлз не спеша шагал вниз по улице, туда, где над морем вставало солнце.

Пока Майлз пытался ухаживать за Летти, в Доме прелата между Анной и ее мужем происходила ссора. Началась она с пустяка, который ни один из них уже не помнил. Но, как часто это бывает, как только отпадает необходимость быть вместе, как только исчезают повод и причина поддерживать друга друга, когда внешние обстоятельства уже не заставляют видеть друг в друге соратников, когда все это исчезает, центробежные силы начинают действовать стремительно. К тому же Гроув наконец намекнул жене о том старом обещании.

– Как ты можешь требовать от меня такого?! – возмущенно повторяла Анна. – Сейчас, именно сейчас, может, начнется моя карьера. Это важный момент – я перехожу из одного амплуа в другое. Я могу играть серьезное роли. Я, наконец, обращусь к классике. Мне же предлагали, мне столько раз предлагали!..

– Анна, это не тебе предлагали, а мне. Мне предлагали профинансировать негодные сценарии, дешевые переложения из Толстого, Достоевского и Шекспира. Ты играла бы там, если бы я потребовал этого. А так… Так во всех этих случаях им нужны были мои деньги.

– А почему ты не согласился, чтобы я играла?

– Я же тебе объяснил – это все была дешевка, использование знакомых имен. Там не пахло искусством. Поэтому и денег не дал, и тебе не позволил сниматься.

– Гроув, ты не имеешь права запирать меня дома! – Анна вдруг поняла, что, если он всерьез пригрозил, значит, и правда закроет доступ к кино. «Он влиятелен и богат. К нему прислушиваются. Особенно сейчас, после этой победы! Господи, как же я хочу работать, сниматься!»

Анна все это повторяла про себя, но в глубине души ее пугало совсем другое – та жизнь, которую сейчас предлагал муж, не подразумевала той свободы, которая так была ей удобна. Сам Гроув ничего не терял – он по-прежнему мог заниматься своими делами, оставляя для дома столько времени, сколько сочтет нужным. Но она… Она должна будет вести себя иначе. У нее не будет поводов колесить по миру…

«У меня не будет возможности видеться с Диком!» – Эта мысль занозой сидела теперь в голове, и Анна чувствовала, как теряет самообладание. Здесь, на фестивале, ей не удалось даже словом с ним перемолвиться с глазу на глаз. Здесь вокруг были люди, а до этого она по требованию мужа сидела взаперти, да и Дик прилетел только накануне показа. В душе Анны уже бушевала тревога – сейчас ей казалось, что все рушится и только из-за этого фестиваля, из-за этого кино, из-за амбиций мужа. А ей так важно было сохранить Дика, отношения с ним!

– Анна, не сердись. – Гроув разлил по бокалам шампанское. – Сегодня такой день! Сегодня ты – победительница, и именно сегодня ты должна принять решение. Ради себя же самой.

– Что ты имеешь в виду?! – Анна отклонила бокал с шампанским, который протянул ей муж.

– Нам нужен ребенок! Анна, пока не поздно, пока есть время, силы, здоровье. Анна, ты подумай, мы ведь не так молоды. Что будет с нами через лет пять? Через десять?

«Через лет пять я буду старухой. А через десять – дважды старуха! И обо мне все забудут! – Анна в гневе забыла, что сорок пять лет – это не возраст в современном мире. – «Но да, детей заиметь сложно!»

– Ты слышишь меня? Анна, я люблю тебя. Мы столько лет вместе. У нас есть все. А теперь даже то, о чем многие в твоей профессии даже и мечтать не смеют. А ты это получила! Ты сыграла так, что никто ничего и возразить не смог! Эта победа – она только твоя. Поверь мне. Все, что сделал я, – это так, оформление твоего таланта, твоей актерской игры. Ты уж поверь мне. – Гроув говорил тихо, ласково.

– Но я не хочу сидеть дома! Не хочу! Я сойду с ума без работы, без этой жизни!

– А тебя никто не закрывает на веки вечные! Анна, только два года! Только два года: родится ребенок, ему исполнится год, и пожалуйста, возвращайся в кино. Я же сам тебе помогу! Ты же знаешь меня – я никогда не обманываю.

Анна это знала. Гроув был честен с ней. Но она знала и другое, что от партнеров он требовал того же. А что она может обещать ему, если так влюблена в Дика?!

– Анна, все-таки сегодня такой день! Давай выпьем за тебя! А завтра, завтра мы в последний раз встретимся со съемочной группой, завтра мы попрощаемся с этим периодом нашей жизни. И завтра – завтра ты дашь мне ответ.

– Хорошо, завтра. – Анна устало присела на стул. Никто не выкручивает ей руки, никто угрозами и силой не заставляет ее принять решение, никто не прибегает к шантажу, и все же она будет вынуждена поступить так, как просит Гроув. Он сильнее, и он имеет право на семейную жизнь. И она, в конце концов, когда-то обещала.

– …Жаль, только Дик должен улететь сегодня утром… – доносился до нее спокойный голос мужа.

– Что? – очнулась она от своих мыслей. – Дик не будет на закрытии? Он не остается еще на один день?! Он улетает?! Во сколько, когда?! Что же ты молчал?!

Анна вскочила со своего места и бросилась за плащом.

– Ты куда?! – Гроув растерянно посмотрел вслед жене.

– Потом, все потом! – бросила Анна и исчезла.

Гроув поднялся и подошел ко окну. Он видел, как тут же подъехало такси, как Анна нырнула на заднее сиденье и как, повизгивая тормозами, машина понеслась по спящей улице.

«Она успеет. Самолет у него только через три часа», – подумал Гроув и добавил уже вслух:

– Как противно никогда не ошибаться. – Он выпил шампанское и отправился спать.

День его триумфа закончился поражением. Впрочем, он предвидел его давно. Наверное, поэтому так и торопил Анну.

Анна не застала Дика в отеле. На той же машине она домчалась до аэропорта.

– Простите, мне нужен Дик Чемниз, – обратилась она к дежурной.