Вера Колочкова - Синдерелла без хрустальной туфельки Страница 16

Хотя и случались, бывало, в ее подвижнической сетевой деятельности всяческие нехорошие казусы. Однажды она вообще на судебное заседание ворвалась, например…

А что – шла по улице и зашла в обычные такие двери, куда и кроме нее полно народу всякого заходило. Что ей теперь, подряд все вывески читать, что ль? Прошла мимо вахты спокойно, там никого и не было в этот момент, и вошла в первую попавшуюся обшарпанную дверь, и даже обрадовалась поначалу, что за дверью этой народу много так собралось. И возопила с порога раз и навсегда заученные слова о чудесном своем товаре, который именно сегодня и подешевел в сто раз по поводу особенной акции в честь юбилея фирмы-производителя… А потом поняла вдруг, что здесь что-то все-таки не так. Странные какие-то люди в этой комнате собрались, и улыбаются все так неловко, и взгляд переводят испуганно-насмешливый с нее на мужика в черном балахоне да смешной такой шапочке… Мужик этот сначала уставился на нее обалдело, а потом как взревет – вон, мол, отсюда… Тут и охранники в дверь ворвались, то бишь судебные приставы по их, по-судебному, и выкинули ее, перепуганную, вместе с товаром на улицу, да еще и ржали при этом как ненормальные. С тех пор она на вывески стала поглядывать, мельком конечно…

Или вот еще случай был. Обходила она как-то с товаром своим обычный жилой дом, звонила во все двери подряд, только не открывал ей никто. А если и открывал, то сразу дверь с первых ее слов и захлопывал. И вдруг повезло – распахнулась одна из дверей прямо настежь, она не успела еще и рта раскрыть, как женщина, ей открывшая, рукой в глубь квартиры показала и говорит – заходите, прошу вас… Она и зашла. Разделась быстренько в прихожей и прошла туда, куда ей показали, и улыбку свою бодренько-оптимистическую уже заранее приготовила. И чуть в обморок не упала: сидят в той комнате за накрытым столом люди, все как один в черной одежде, молчат, еду вкусную кушают… Поминки, значит, проводят. Только-только с кладбища приехали. Как это еще Бог ее от того сберег, что не начала она по привычке с ходу товар свой расхваливать… Пришлось ей тогда тоже скорбное лицо срочно состроить да за тот стол сесть, и пить, и есть пришлось за упокой души человека, совсем ей неизвестного…

Так что его величество сетевой маркетинг в ней, в Марине, не ошибся. Да и сколько таких вот еще марин было им завербовано, прошло через жесткие его щупальца-обманки при прямом содействии наступившей в стране крайней безработицы – не счесть. Да и спасибо ему за это, наверное. Потому что, принимая самые разнообразные обличья, образуя мелкие и большие секты и секточки, его величество сетевой маркетинг дал оказавшимся в стороне от спринтерской дорожки к благополучию женщинам хоть какой-то заработок, дал хоть какую-то иллюзию своей нужности обществу и в то же время строго воспитал в своих рядах таких вот, как Марина, верных и преданных себе адептов, переполненных фанатизмом и гордостью за свое дело. Нет, не привыкла Марина уступать, не в ее это было правилах. Не учил ее этому сетевой маркетинг. Наоборот учил. Она и Сашу своего никому не уступит – еще чего не хватало…

Зайдя в большое кафе, она огляделась по сторонам, соображая, где ж тут у них может быть кухня. Где кухня, там и моечная должна быть… Безошибочно сориентировавшись, она направилась к увитому искусственной зеленью проходу, ведущему в глубь помещения, и через три минуты уже свойски тронула за плечо стоящую к ней спиной высокую девушку, старательно промывающую в сильных струях воды гору грязных тарелок.

– Ты Василиса, да?

– Да… – оторопело обернулась к ней Василиса. – А что?

– Поговорить надо…

– А вы кто? Вас соседи прислали? С бабушкой что-то? С Петькой? Ну? Да говорите же!

Она склонилась над ней, с высоты своего роста заглянула нетерпеливо и тревожно в лицо. С больших ее зеленых резиновых перчаток потоком текла на пол вода, темная длинная челка выбилась из-под косынки на лоб, монгольские узкие глаза смотрели испуганно и жестко.

– Да успокойтесь, Василиса, все в порядке с вашими родственниками, – отодвинулась от нее удивленно Марина. – Мне просто поговорить с вами надо.

– А вы кто?

– Конь в пальто! – разозлилась вдруг Марина, сама от себя того не ожидая. И в самом деле, что это такое – судомойка какая-то, а смотрит, как будто она здесь прокурор на отдыхе…

– Кто? – переспросила Василиса, досадно обернувшись на бьющую с шумом из кранов воду. – Кто, простите, я не расслышала, в пальто?

– Поговорить надо! – еще сильнее раздражаясь, крикнула Марина. – Вы можете сейчас со мной поговорить?

– Хорошо, – медленно кивнула Василиса, пожав удивленно плечами. – Через полчаса у меня перерыв будет, вы пока посидите в зале…

Марина вернулась в зал, села за небольшой столик на двоих у окна. Посетителей в кафе в этот час было совсем немного – время неурочное: обед уже давно закончился, и до ужина еще далеко. Тут же подлетел к ней какой-то шустрячок в красной жилетке, на официанта совсем даже не похожий:

– Мадам… Добрый вечер, мадам… Как приятно вас здесь видеть, в нашем скромном заведении. Такая красавица, такая честь… Сейчас, сию секунду вас обслужат…

– Да ладно, успокойтесь, не надо меня обслуживать. Я и сама кого хошь обслужу. Я по делу здесь…

– А по какому такому делу, позвольте узнать? – тут же присел напротив нее шустрячок, навострив ушки.

– Не по пожарному и не по санитарному, успокойтесь. По личному. Устраивает?

– Вполне. А я могу чем-нибудь помочь?

– Ну, это вряд ли… А вы кто? Метрдотель, что ли?

– Нет, я хозяин этого скромного заведения, Сергеем Сергеичем меня зовут. Для вас – просто Сергунчик…

– Как? Сергунчик? – рассмеялась вдруг весело Марина. – Странно как…

– Отчего же странно, мадам? Нынче демократия в моде, давно уже все на европейский манер живут, и отчества свои дружненько перезабыли.

– Ну да, все так, конечно, только уж не слишком ли демократично вы себя называете? И что, для своих официанток вы тоже Сергунчик?

– Ну да…

– А вот это вы зря делаете! Потому что с подчиненными нельзя таких вольностей допускать, они дистанцию чувствовать должны. Вы же хозяин, вы на другой социальной ступеньке стоите и уже этим от них отличаетесь выгодно. Да и сразу же видно, что вы человек не простой…

– Да? Вы думаете? – заинтересованно на нее глядя, расправил плечи Сергунчик. – А что, вы, наверное, правы, мадам. Как вас зовут, простите?

– Марина. Меня зовут Марина. А я вас как увидела, так сразу и поняла – вот хозяин кафе идет. По вам это сразу видно, знаете. Только вот вид у вас немного нездоровый, а это вам не на пользу… И цвет лица сероватый, и белки глаз пожелтели совсем, мутноватые такие, знаете…