Ширл Хенке - Беспутный и желанный (Клятва верности) Страница 16

Он поднес ее руку к губам и так же галантно, как в прошлый раз в парке, поцеловал кончики ее, на этот раз покрытых засыхающей грязью, пальцев.

– Я собрался порыбачить, но думаю, что мне сперва придется здорово замутить вашу прозрачную речку, прежде чем я отмою всю эту грязь. Составь мне компанию.

Ребекка, склонив голову, оглядела свое испорченное платье и разгром, который они учинили на аккуратной грядке.

– О Боже мой! Какой у меня вид! Ведь мама велела мне полить и прополоть весь огород к ее возвращению. Я должна закончить работу… Но, Боже, ведь я забью грязью всю ванну, пока отмоюсь.

Он поднял с земли откатившиеся ведра.

– Ты уже достаточно потрудилась. Разреши мне доделать остальное. Но ты права – нам надо поторопиться не только из-за твоей мамы…

В ответ на ее вопросительный взгляд Рори добавил:

– Если мы позволим этой грязи высохнуть на нас, то покроемся коркой, как ссохшиеся на солнцепеке яблоки.

Ребекка хихикнула, прикрыв для приличия рот грязным кулачком. Вскоре они трудились уже на пару. Его руки оказались проворными и умелыми. Остатки чертополоха и перечной мяты были выкорчеваны, и ущерб, нанесенный грядке с капустой, был ликвидирован.

– Ты потрясающий огородник, – заметила она.

Рори прищурил глаза, словно уйдя в воспоминания.

– Моя мать ухаживала за большим огородом и садом на родине.

– Я не думала, что ирландцы работают на земле.

– Мы выращивали не только картошку. – Он немного рассердился. – Многие издеваются часто над нами, но это неправда. Мой отец был старшим конюшим у лорда Уолхэма. Я и мои братья занимались вместе с его сыном у домашнего учителя.

– Я не собиралась чем-то обидеть твою семью… и не презираю тебя за то, что ты ирландец.

Она поняла, что Рори опасно вспыльчив, когда задевают его национальную гордость. Как часто отец говорил ей, что ирландцы – самый упрямый народ на земле и лезут в драку при малейшем поводе и даже без него.

Однако Рори тут же остудил свой гнев, увидев, что Ребекка искренне расстроена своим неосторожным высказыванием.

– Прости меня, Ребекка. Я так привык к насмешкам, что вижу их там, где их нет. У ирландцев есть одна нехорошая черта – их необузданный темперамент.

– А мне кажется, что характер не зависит от того, к какой нации ты принадлежишь.

– Это не так, Ребекка, ты еще плохо знаешь жизнь.

– Во всяком случае, я вижу, что ты на меня не сердишься и соглашаешься признать, что ошибся. Некоторые люди на это неспособны.

Ребекка собрала садовые инструменты, Рори взял пустые ведра. Все это они отнесли в сарай.

– Как насчет того, чтобы искупаться в речке? Оставь там всю грязь и пощади вашу семейную ванну.

Ребекка не знала, что ответить, пока он не добавил:

– У меня тут поблизости пасется конь, обещаю, он доставит тебя домой задолго до ужина.

– Ну конечно! Моей репутации сорвиголовы только и не хватает, чтобы меня увидели вымазанной в грязи с ног до головы и скачущей на коне с чужестранцем купаться в реке. Спасибо тебе, Рори, но я вынуждена отказаться.

– Я хочу видеться с тобой, Ребекка, хотя подозреваю, что твоя семья будет против, – сдержанно произнес он.

– Я тоже этого бы хотела. – Она некоторое время кусала губы, размышляя. – Ты прав. Ты ирландский католик. Даже мой отец, а он человек очень добрый и терпимый, не одобрит того, что я вожу компанию с кем-то, кто не нашей веры.

Она не упомянула о беспричинной нелюбви отца именно к ирландцам.

– Я рыбачу по воскресеньям вон там. – Рори указал направление, где речка огибает ольховую рощу. – Там такие громадные деревья и всегда тенисто. Если ты сможешь ускользнуть и встретиться со мной в роще, никто не будет знать о нашем знакомстве, по крайней мере до поры, когда ты сама не захочешь рассказать о нас своим родителям.

Он произнес эту тираду нарочито бесстрастно.

– Если я смогу…

– В это воскресенье, – напомнил ей Рори.

– Я постараюсь… – В жутком испуге она выдавила из себя это обещание.

Он свистнул, и огромный гнедой жеребец послушно появился из-за сарая. Ребекка даже ахнула от восторга. Рори гордо произнес:

– Вот мой Красномундирник!

– Что за странное имя для такого прекрасного коня? – Ребекка уважительно коснулась конского лба, украшенного пышным черным чубом. – Не отрицай, что это довольно злая шутка. Значит, ты не очень жалуешь английскую армию?

Рори произнес что-то по-гэльски и оскалился в усмешке. Он продолжил фразу по-английски:

– …но я все равно обожаю этого жеребца, хоть он и носит красный мундир.

Рори вскочил в седло и пустил коня шагом.

– Встретимся на реке… До воскресенья!

Ребекка была неподвижна. Ее ноги словно вросли в землю. Так она и стояла, пока Рори не скрылся из виду. В ее сознании слова Рори повторялись многократно, словно размноженные эхом: «Встретимся на реке… До воскресенья…»

«Так, наверное, сатана искушал Еву в райском саду», – подумала она, возвратившись в огород. Она бранила себя изо всех сил, но знала, что непременно будет там, на реке, в воскресенье, даже если эта тропинка ведет прямиком в ад.

4

Утром в воскресенье Ребекка одевалась для посещения церкви с особой тщательностью, радуясь, что успела дошить себе новое платье. Материал был самый дешевенький – бледно-лиловый коленкор, но зато платье было пошито именно на нее, а не на старшую сестру, чьи пропорции были несколько внушительнее.

Она собрала волосы в высокую прическу и воспользовалась железными щипцами для завивки, чтобы сделать несколько мягких колечек над ушами. Но всю эту красоту ей пришлось, к сожалению, спрятать под уродливым чепчиком, который она выбрала с отвращением из своего скудного запаса головных уборов.

И все же когда она изучила в зеркале свою тонкую фигуру и слегка тронутое загаром личико, то осталась собой довольна. Ее не портила даже россыпь крохотных веснушек на носике и скулах. Мама яростно ругала ее за то, что она работает на открытом воздухе, не оберегаясь от солнца, но Ребекка из упрямства продолжала поступать так ей назло, хотя одновременно и мучилась раскаянием. О, если б мама знала, чем занималась ее дочь накануне в огороде на открытом воздухе!

Ребекка чуть поправила платье под вырезом, чтобы мягкая ткань рельефнее обозначила грудь. Если б у нее была большая грудь и широкие бедра, а не эти жалкие бугорки и кости! Но все это вздор! Рори, например, вполне оценил то, что у нее имеется.

Но как она может размышлять о таких вещах накануне церковной службы. Плохо уже то, что она норовит удрать из дома после полудня на свидание с мужчиной. А что ей делать, если Рори попросит разрешения ухаживать за ней в открытую? Конечно, это самый верный путь, чтобы отделаться от Амоса Уэллса. Но не приведет ли это к обратному результату? Может быть, родители еще настойчивее будут требовать, чтобы она немедленно вышла замуж за этого стоика.