Барбара Картленд - Бегство от страсти Страница 16

— Глупышка! — ласково сказал Джек. — Мы будем по-прежнему счастливы — ты и я — навсегда.

— Ты уверен? Ты вернешься в свою эскадрилью, а мне придется начинать жизнь сначала.

— Что ты намерена делать?

— По правде говоря, не знаю. Прежде всего нужно узнать, сколько у меня денег. Я думаю, кое-что осталось, если только мачеха все не забрала, а потом… — Флер запнулась, но тут же храбро продолжила, стараясь встретиться с ним взглядом, — это зависит от тебя.

— От меня? — переспросил он. — Ну да, конечно, мы поженимся. Но не стоит спешить. Ты поедешь со мной к моей матери, и там мы все обсудим.

— Что подумает обо мне твоя мать?

— Что ты самая замечательная девушка на свете, а что же еще?

Но Флер это не успокоило. Джек всегда был очень сдержан, когда речь заходила о его семье. Она не могла их представить по его рассказам и описаниям. Внезапно Флер ощутила страх перед незнакомой женщиной, занимающей в жизни Джека первое место.

Ее любовь к нему росла с каждым днем. Он словно поселился в ее сердце. Ей нравилась пылкость, с которой он сделал их любовь центром и смыслом их существования.

Ей нравилось его нетерпение в отношении всего, что разлучало их даже на несколько минут.

Ей нравилось, хотя она и возражала против этого, что, пренебрегая всеми условностями, он не скрывал своих чувств перед семейством Бувье.

Они играли в нелепые любовные игры, постоянно смеялись и болтали, радость жизни била в них через край.

Иногда Флер задумывалась, понимает ли она Джека, несмотря на всю ее любовь к нему, или для нее все затмило его внешнее обаяние.

И сейчас сердце у нее упало. Когда она поняла, с каким нетерпением Джек ждет завтрашнего дня, ее охватило безотчетное чувство ревности.

Он был в состоянии острого возбуждения и напряжения. Сегодня утром, в тысячный раз меряя шагами погреб, он снова и снова возвращался к плану бегства, стараясь ничего не упустить — что они должны с собой взять, какой дорогой им идти, какие объяснения должен приготовить Анри на случай неудачи.

За последние несколько дней их планы немного изменились, потому что с ними решил бежать знакомый Анри, молодой человек из хорошей семьи, отцу которого принадлежала по соседству небольшая усадьба.

Теперь, когда они выйдут рыбаками в море, у них на борту будут двое мужчин. А потом, когда попытаются уйти, у них будет больше шансов на успех, троим легче справиться с парусами и мотором.

— Придется пользоваться и парусами и мотором, иначе нам не развить такую скорость, чтобы уйти от патруля.

При мысли, что их будут преследовать и, может быть, поймают, у Флер бешено забилось сердце; ею овладел отчаянный страх. Но она знала, что Джека это только возбуждало.

Он привлек ее в свои объятия.

— Ты любишь меня?

— Ты знаешь, я тебя обожаю.

— Погладь меня по голове, я люблю прикосновение твоих пальцев.

Она гладила его нежными движениями, пока глаза Джека блаженно не закрылись от удовольствия.

— Странно, правда, — сказала она через несколько минут, — что война приносит такие бедствия и скорбь и в то же время такое счастье. Если бы не война, я бы тебя не встретила.

— Уж конечно, меня бы здесь не было. Меня бы запрягли в работу на автомобильном заводе. Хотя, надо сказать, дела у меня шли неплохо.

— А что с ним теперь?

— С заводом? Там делают самолеты, он вырос вдвое. Я его с трудом узнаю, когда прохожу мимо.

— Он недалеко от твоего дома?

— Как раз за углом, в гору и прямо.

— Ну что за вздор!

— Нет, правда. На самом деле до него около трех миль. Я ездил туда на мотоцикле. Мне казалось, что это почетнее, чем, надев шляпу, спешить на поезд в 8.15. У меня был выбор — или мальчик на посылках в отцовском банке, или трудяга в замасленной спецовке на заводе у Митчэма. Страсть к машинам взяла верх.

— Не сомневаюсь, что ты гений по этой части, — поддразнила его Флер. — И в один прекрасный день сам бы мог стать там хозяином.

Джек засмеялся.

— Едва ли. Если бы ты видела нашего босса, ты бы поняла, что его девиз — «что мое, то мое». И все же он отличный парень, ты наверняка о нем слышала.

— О ком? О мистере Митчэме?

— Сэр Норман Митчэм, попрошу титуловать его должным образом! Один из промышленных королей, мальчик из бедноты, поднявшийся на высшую ступень успеха. Начал с нуля и оказался наверху раньше многих других. Если бы ты его видела, ты бы не удивилась, это неумолимая сила, все сметающая на своем пути. Все мы просто преклонялись перед ним, но в то же время и побаивались!

— А когда война кончится, ты снова вернешься на завод?

Джек призадумался немного.

— Пожалуй. Хотя, если представится случай, я бы остался в авиации. Я люблю летать больше всего на свете.

— Больше меня? — вырвалось у Флер, но она тут же устыдилась этого чисто женского вопроса.

— Такие вещи нельзя сравнивать, — отговорился Джек.

Не заметив разочарования в ее глазах, он усмехнулся и, притянув к себе, поцеловал.

— Я люблю тебя, милая, так, что и думать ни о чем другом не могу, даже о том, как чудесно нырять в облаках. Мне хочется только лежать здесь и мурлыкать по-кошачьи, когда ты гладишь меня по голове.

— Я слишком балую тебя. Это была моя ошибка с самого начала.

— Вот как?

Он сел и обнял ее. Его губы снова искали ее поцелуев. Сладкая истома разлилась по всему ее телу. Она была не в силах сопротивляться этой захватывающей страсти.

— Ты прелесть, моя Флер.

На мгновение она позволила себе погрузиться в блаженство этой дивной близости, затем решительно оттолкнула его.

— Будем благоразумны, — сказала она нетвердым голосом. — Скоро ужин, я должна помочь мадам Бувье его приготовить.

— Наш последний ужин здесь, — Джек мечтательно потянулся.

Но Флер видела, что он притворяется. Он был весь в напряжении, настороже, в нетерпеливом ожидании завтрашнего дня.

Она вышла из погреба, задвинула доску и поднялась в кухню. Мадам Бувье склонилась над печкой. Анри сидел у стола, обхватив голову руками. Что-то в его позе встревожило Флер.

— В чем дело? Что-нибудь случилось?

При виде ее он быстро оглянулся по сторонам, убедился, что никто их не подслушивает, и заговорил быстро и страстно.

Флер слушала его, бледнея. Анри принес плохие новости. Немцы назначили на следующий день проверку всех лодок, скорее всего, их куда-то переместят, и владельцам придется отправиться с ними.

С бурной эмоциональностью, свойственной его нации, Анри, еще недавно такой уверенный и бодрый, погрузился теперь в бездну отчаяния. Он был уверен, что его новая, такая красивая лодка неизбежно привлечет внимание. Анри не сомневался, что его вместе с ней отправят отсюда.