Дениз Робинс - Прекрасные мечты Страница 16

Она посмотрела на него с внезапным отвращением. Казалось невероятным и ужасным, что такая красота и такое очарование скрывают под собой такого подлеца. Ее муж! Она все на свете отдала бы, чтобы вычеркнуть эту страницу из своей жизни.

Она позволила ему увести себя из квартиры Паулины. Она решила, что будет лучше, если перед разговором с сестрой выслушает сначала его. Она сможет более точно объяснить все Паулине, когда станет понятно, что Ивор собирается делать с их браком. На данный момент она считала, что положение более чем затруднительное. Многое еще предстоит сделать, через многое пройти. А Паулина любила Ивора, и теперь… Ивор был ее любовником. Казалось, все это какой-то фарс… злая шутка, которую с ними всеми сыграла судьба.

Ивор уводил Сигну из квартиры Паулы, а его обычно изобретательный мозг находился в непривычном оцепенении. Он и сам точно не знал, что скажет Сигне или как ему удастся не допустить, чтобы она рассказала Пауле правду. Помимо прочих прежних грехов, он утаил от Паулы свое настоящее имя. Вернувшись в Англию с новообретенным состоянием, он сменил фамилию Гардинер на Челлисон, оставив только имя. Он наболтал Пауле целый ворох чудесных выдумок, хвастался древним родом — благородными Челлисонами, в чьих жилах текла даже королевская кровь, — и владениями за границей (тоже ложь от начала до конца). А у нее не было ни малейших причин не верить его словам. Он был необыкновенно красив, обходителен, и он был превосходным лжецом.

Холодный октябрьский воздух заставил Сигну снова поежиться. Как все-таки тоскливо в Лондоне! Она чувствовала себя измученной. Сегодня вечером она многое бы отдала, чтобы оказаться в бунгало Блэйка в Сингапуре, под теплым солнцем, увидеть его честное, улыбающееся лицо и почувствовать его нежность, дружеское участие и защиту.

Ивор отвел ее в «тихий отель» на Нортумберленд-авеню. Увидев, что она записалась в регистрационной книге как мисс Мэнтон, он вздохнул с облегчением. Только к лучшему, если она не хочет называть себя миссис Гардинер, мрачно подумал он.

— Я только провожу свою сестру в номер, — громко, чтобы услышал клерк за стойкой, произнес он. — Пойдем, дорогая.

Сигна открыла было рот, чтобы запротестовать. Почему он притворяется ее братом? Но он прошептал: «Не спорь, Сигна, так будет лучше», и она с усталым вздохом промолчала.

Оказавшись в маленькой неприглядной комнате — номер 190, — в которую их проводил коридорный, Сигна храбро повернулась к мужу.

— Ну, Ивор, — сказала она. — Давай расставим все по местам и начнем с самого начала. Как ты объяснишь похищение моего отца и вообще всю эту отвратительную историю?

Он стоял спиной к двери, глядя на нее; теперь, когда ему удалось вытащить ее из квартиры Паулы, вся ярость вернулась к нему. Он ненавидел ее всей душой за то, что она снова появилась в его жизни, чтобы не давать ему покоя и угрожать его счастью. Ивор не чувствовал ни малейших угрызений совести за ее разбитое сердце, за то, как жестоко он обманул ее и разрушил ее жизнь.

— Ты просто дурочка, Сигна, — сказал он. — Ты ошибаешься, если считаешь, что сможешь переиграть меня и восстановить против меня Паулу.

Сигна не чувствовала в этот момент к нему ничего, кроме презрения, и не замедлила показать это:

— Ты говоришь так, будто играешь роль в дешевой мелодраме, Ивор. В Малайе ты обманул, меня. Но, думаю, здесь я вполне могу противостоять тебе. Прежде всего, ты должен немедленно рассказать Паулине, что женат на мне.

— Я никогда не признаю тебя своей женой, и ты ничего не сможешь сделать, чтобы доказать это, — ответил он. — Твоя сестра знает меня под фамилией Челлисон, и она любит меня. Она посчитает тебя смешной, если не сумасшедшей.

Сигна сняла шляпку и провела рукой по густым светлым волосам. Ей казалось, что от головной боли она вот-вот упадет в обморок. Она боялась, не началась ли снова малярия. Словно во сне, она глядела на лицо мужа. Сейчас оно было жестоким, как и его голос… жестоким, невероятно самовлюбленным и отвратительным. Она с трудом могла поверить, что этот ужасный человек в самом деле был бывшим партнером Блэйка и ее мужем. Но все же она помнила, как даже в вечер их свадьбы он напугал и расстроил ее.

— Ты только для этого привел меня сюда — чтобы говорить мне эти отвратительные вещи? — спросила она. — У тебя нет никаких объяснений случившегося с моим отцом, не так ли?

Он схватил ее за запястье.

— Слушай, — процедил он сквозь зубы. — Слушай меня внимательно, Сигна. Я не позволю тебе встать между Паулой и мной. Я женился на тебе в Сингапуре, но с тех пор не переставал жалеть об этом — я, должно быть, был не в себе и…

— Прекрати! — перебила Сигна, глаза ее горели презрением. — Не стоит продолжать. Ты чудовище, Ивор, и я это понимаю. Ты сделал меня своей женой, ты убил моего отца, но ты не разрушишь еще и жизнь моей сестры.

— О, — со смехом произнес он, — я люблю Паулу и никогда не причиню ей вреда.

— Ты понятия не имеешь, что такое любовь! И я не позволю тебе даже пальцем тронуть сестру. Я расскажу ей правду — я не допущу, чтобы ты связал себя двоеженством, я…

Она резко умолкла. Дьявольский гнев, проступивший на красивом лице Ивора, заставил ее съежиться и попятиться. В Иворе Гардинере действительно сидел дьявол, проявившийся теперь, когда все маски были сорваны.

— Ивор, — испуганно прошептала она. — Ивор, ты не можешь быть настолько подл!

— Идиотка! — ответил Ивор. — Малолетняя идиотка! Я не позволю тебе разрушить мою жизнь!

Он толкнул ее с такой силой и яростью, что она потеряла равновесие и упала. Светловолосая голова ударилась о стальную каминную решетку; раздался тошнотворный треск. Сигна лежала неподвижно, маленьким съежившимся комочком… ее голова все еще касалась каминной решетки… тонкая струйка крови медленно сочилась на ковер.

Туман, застилавший Ивору глаза, растаял. Он в ужасе глядел на свою юную жену, потом опустился на колени рядом с ней. Неужели она умерла? Неужели он убил ее? Он почувствовал, как еле-еле бьется ее сердце. Она была еще жива… но, похоже, жить ей оставалось недолго.

Он резко поднялся, бросил на девушку последний тоскливый взгляд, затем торопливо вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Через мгновение он уже вышел из отеля на улицу и поспешно зашагал в направлении Уайт-холла.

Глава 7

Позднее в тот же вечер Ивор Гардинер — в кругу своих новых друзей известный как Ивор Челлисон — сидел напротив Паулы Владамир в «Савое», пытаясь съесть обильный ужин и быть таким же блестящим и остроумным, как обычно. Но ему кусок в горло не шел. Он был рассеян и подавлен. Несмотря на то что он был безумно влюблен в сидящую с ним девушку, его преследовала мысль о его несчастной юной жене… о Сигне, лежащей на полу той комнаты в отеле… о крови, льющейся струйкой из отвратительной раны на ее золотоволосой голове. Паула Владамир поддразнила его.