Хенк Райан - Прайм-тайм Страница 16

Откинувшись на спинку кресла, скрещиваю руки на груди и гляжу в опустевший монитор. Только что я запустила мяч в пучину киберпространства. Вопрос в том, кто его поймает?

К тому времени как мы с Франклином преодолели расстояние до ресторана «Суп и салат», я уже изложила ему основное содержание встречи с Анжелой и, гораздо охотнее, описала таинственную историю со спамом. А теперь мы погрузились в обсуждение того, что же все это может значить. Чиновники в дешевых галстучках, пообедав, стекаются обратно в златоглавое здание парламента, что располагается напротив, и нам удается отхватить местечко у окна. Я балансирую с подносом в руках, дожидаясь, пока Франклин протрет салфетками стол. Мой салат оказывается просто несъедобным.

— Я же сказала этому парню, без гренок, — ворчу я, раздраженно качая головой. — И без моркови. Представляешь? Этот салат — прямо-таки углеводное минное поле.

Франклин уже чавкает чизбургером, и кетчуп стекает с края его зернистой булочки.

— Ты что, всегда считаешь калории? — спрашивает он. — В тебе же ни грамма лишнего веса, и…

— Вот уж не собираюсь снова спорить об углеводах, — протестую я. — Камера добавляет десяток килограммов и десяток лет. И тут ничего не поделаешь. — Пронзаю вилкой оливку и для убедительности тычу ею в сторону Франклина. — Вернемся к письмам. Что думаешь по поводу тех цитат? Ведь кто-то же намеренно отправлял эти сообщения, так?

Франклин протирает руки антибактериальной салфеткой.

— Ну… — Он растягивает слова, сминая в комок использованную салфетку, после чего, не прицеливаясь, отправляет ее в мусорный контейнер. — Возможно, все дело в настройках твоего компьютера. Системы с новой технологией сразу же открывают графики и картинки. А у тебя как? Хмурясь, очищаю листья салата от коричневых кусочков.

— Графики? У меня на почте никогда не отображаются ни графики, ни рисунки.

— Да ладно? — Франклин задумчиво сжимает губы. — Значит, это установка твоего ящика — наверняка выбрана функция «Только текст». Потому и отображаются цитаты. Вероятнее всего, какой-нибудь второсортный спамер развлекается, используя всякую галиматью, чтобы заполнить поле, которое все равно вряд ли кто-нибудь увидит, — такой местный прикол. Когда вернемся в офис, я проверю твои настройки — посмотрим, надо ли их менять.

Все становится на свои места. Теперь ясно. Эти цитаты вылезали просто потому, что у меня допотопный компьютер. То есть виновата опять я. Только все равно непонятно, почему выбрали именно эти отрывки и что они значат. Или в самом деле не значат ничего. Может быть, Франклин прав и это всего лишь прикол.

И все-таки я не могу избавиться от ощущения, что тут есть что-то еще. Зачем кому-то тратить время на то, чтобы вставлять в письма непонятные цитаты и диалоги? К тому же я ведь не одна такая с доисторическими настройками, так что наверняка и другие могли их видеть. Возможно даже — должны были увидеть.

Не важно. В «Супе и салате» мы точно не найдем ответов. Надо возвращаться на работу. Как говорится, просто сделай это. И в тот же миг до меня доходит, что нужно сделать. На дисплее мобильного мигает значок входящего сообщения, и я набираю код, чтобы его прослушать. Раздается гудок, а вслед за ним и голос. Мэлани.

— Здравствуйте, Мэлани, — говорю я, не в силах справиться с напряжением в голосе. Для верности я решила позвонить ей уже из офиса. Батарейка моего мобильного, судя по всему, меня не переваривает, и мне не захотелось доставлять ей такое удовольствие — прервать разговор на полуслове. — Это Чарли Макнэлли, получила ваше сообщение. Все в порядке? — Спасибо, Чарли. — Мэлани коротко и шумно выдыхает, наверное после сигаретной затяжки. — У вас есть минутка?

— Разумеется, — отвечаю я. Она хочет что-то мне поведать. Возможно, что-то полезное — например, то, что Брэд держал от всех в секрете. А может, у нее плохие новости — скажем, к ней заявились адвокаты «Азтратеха» с ордером, выданным федералами, и требуют коробку с украденными документами.

— В общем, знаете, я тут разбиралась в вещах Брэдли…

— Так, — облегченно откликаюсь я. Обошлось без ордеров. — И что?

— Мне наконец-то удалось зайти в его электронный ящик, — объясняет Мэлани. — У него там стоял особый пароль, о котором я не знала. Но я попробовала… — запинается она, — попробовала набрать «Лунный танец». Так называлась наша свадебная песня. И он сработал. Наверное, я просто хотела посмотреть… Не знаю. Но я нашла копию того письма, которое он вам отправил, — продолжает она. — И оказалось, что такие же письма он послал еще двоим людям.

Мое сердце начинает биться быстрее. Лучше бы он больше никому ничего не слал.

— Еще двоим людям? — переспрашиваю я, стараясь не повышать голос. Что, если он отправил его другим репортерам? — Вы можете… назвать мне их имена?

Секундное молчание.

— Ну, Чарли, я не знаю, — произносит Мэлани. — Если Брэд хотел сохранить это в секрете, может быть, все должно остаться как есть.

В расстройстве шлепаю ладонью по лбу, одновременно пытаясь передать ей по проводам телепатическое сообщение. Назови. Мне. ИМЕНА.

— Как скажете, Мэлани, — произношу я уже вслух, используя типичную репортерскую уловку — метод от противного. — Я на вас не давлю. — Выпускаю шасси и захожу на посадку. — Просто мне показалось, вы хотите знать, что приключилось с вашим мужем, а те двое могут что-то об этом знать. На самом деле они бы действительно могли быть вам полезны. — А еще мне в поиске сенсации к ноябрю, добавляю про себя.

Мэлани не отвечает, и я надеюсь, что она раздумывает над моими неопровержимыми доводами. Наконец в трубке слышится негромкий вздох.

— У вас есть чем записать? — спрашивает она.

Выпрямившись в кресле, одной рукой прижимаю к уху телефонную трубку, а другой принимаюсь под диктовку записывать имена, которые, надеюсь, послужат ключом к нашему успеху.

— Все, записала, — говорю я. — Давайте я повторю, а вы проверите. Первый был Джошуа Гелстон? Потом Мэк Бриггс? Бриггс с двумя «г»? Мэк как в сериале «Мэк»?

— Ну да, — подтверждает Мэлани.

— А вы знаете, кто эти люди? — Вполне возможно, им уже известно то, что хотел сообщить мне Брэд. Так что я просто свяжусь с ними, и все разрешится само собой. — Пс-с. — Накрыв ладонью микрофон, пытаюсь привлечь внимание Франклина так, чтобы Мэлани не услышала. — Мэ-ла-ни, — беззвучно артикулирую я.

Франклин морщит лоб — не понимает. Чиркаю ее имя на клочке бумаги и поднимаю записку над столом. Теперь Франклин заинтригован. Прервав свой телефонный разговор, он подкатывает на кресле к моему столу.