Доверься мне - Кристен Каллихан Страница 16

— Ух, ты. — Рай подается вперед и сжимает руки в кулаки. — Ух, ты. Это просто… пиздец.

Уип смотрит на меня с сочувствием.

— Мне жаль, мужик.

— Ага.

Я чувствую себя размером с жука.

— Как, мать твою… — Скотти резко машет рукой. — Не отвечай. Я знаю как. Черт возьми, Джон, ты знаешь лучше.

— Серьезно, — добавляет Рай. — Защита прежде всего. Сначала надень, потом вставляй.

Несмотря на то, что чувствую себя дерьмово, я сажусь прямо.

— Эй, я надел.

— Тогда почему?..

— Оральный секс. — Когда Рай хмурится, я смотрю на него с сожалением. — Ты и во время орального надеваешь защиту? Используешь коффердам8? Иначе на твоем месте я бы проверился.

Он выглядит испуганным.

— Ты, блядь, серьезно, мужик?

— Хватит, я записываю всех на курс сексуального образования, — раздраженно выдает Скотти.

Сгорбившись в кресле, Уип широко улыбается.

— Просто дайте мне краткий пересказ.

— У тебя был. Но явно оставил всех вас печальными неучами.

Уип качает головой и с сожалением смотрит на меня.

— Тяжелый перерыв, Джей.

— Ага.

— Вот почему я отказываюсь от случайного секса, — мрачно говорит он. — С этого момента я жду девушку или нанимаю профессионала.

— Ты собираешься платить проститутке? — шокировано спрашивает Рай. — Неужели мы так низко пали, Уильям?

— Тщательно проверенному, высококвалифицированному профессионалу, — поправляет Уип, потом пожимает плечами. — Она знает, что делает, никто не пострадает и не подцепит гребаное венерическое заболевание.

Я не упускаю ударение на последнем слове.

— А если она заговорит, — давит Рай, — что тогда?

Уип качает головой.

— Женщина, которую бы я нанял, ставит во главу угла сохранение конфиденциальности клиента.

— Кажется, ты хорошо об этом осведомлен, — указываю я, таращась на друга. — Случайно не пользуешься сейчас этим сервисом?

— Прямо сейчас, Глубокая Глотка, мы обсуждаем твою сексуальную жизнь, а не мою.

Уип легко уклоняется от брошенной мной подушки, но не от тубуса с чипсами «Принглс», который летит вдогонку. Столкнувшись с его головой, он издает потрясающий звук, и я смеюсь, когда Уип потирает голову и показывает мне средний палец.

— Мужик, — Рай наклоняется вперед, его серые глаза расширены от беспокойства, — твой член болит? Или яйца? Я всегда представлял себе, что происходит, но боялся проверить. В таких случаях «Гугл» не помощник. — Он вздрагивает.

— Разве я не сказал, что заработал это во время орального секса? Оно у меня в горле.

— В твоем гребаном горле? — Снова с ужасом.

— Предпочитаешь, чтобы это был мой член?

Не могу удержаться и смеюсь, даже несмотря на то, что это не смешно. Во всяком случае, не мне.

— Нет. Я просто… боже. После такого я не смогу посмотреть на телку, по крайней мере, еще неделю.

Уип фыркает.

— Целую неделю? Это как пост для тебя.

— Правильно? — Он шевелит бровями.

— У меня от вас изжога, — бормочет Скотти, потом прерывается и хмурится. — Как это влияет на твой вокал? — Он поднимает руку, когда я бросаю на него свирепый взгляд. — Я должен был спросить.

Опускаю плечи.

— Инфекция не вышла из-под контроля, потому что мы вовремя ее обнаружили. Я скажу, как чувствую себя, когда попытаюсь спеть.

Кивая, он достает телефон, быстро стучит большим пальцем по экрану.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я с дрожью.

— Звоню Бренне.

— Что? Нет! — Я вскакиваю, готовый схватить его телефон. — Не рассказывай ей. Этому не будет конца.

Он поднимает бровь.

— Ты думаешь, что утаишь это от нее? Она — глава по связям с общественностью и это будет ебаный пиар-кошмар. Твои партнеры должны быть проинформированы.

Я останавливаюсь.

— Блядь. Я знаю, ладно. Я просто… ебать.

Уип улыбается.

— Именно ебля привела тебя к этому, сынок.

— Уильям? — Скотти смотрит на него. — Заткнись.

— Да, босс. Затыкаюсь прямо сейчас, босс. Полностью затыкаюсь.

Скотти не утруждается обратить на него внимание.

— У тебя есть мысль, кем может быть эта женщина?

— Ага. — У меня скручивает желудок. — Думаю, знаю. Проблема в том, что мы вроде как не познакомились.

— В смысле кандидатка только одна? — спрашивает Рай, как будто возможность не пройти через бесчисленное количество женщин, неслыханна. Спроси он меня несколько лет назад, я бы согласился.

По правде, мне нравилось использовать женщин таким способом. Может, сказывалось мое благочестивое британское детство, но мысль о том, чтобы зарыться лицом между женских бедер всегда казалась немного запрещенной и очень захватывающей. Довести женщину до такого состояния, когда она дрожит, балансируя на краю пропасти, а все, что требуется — простое касание языка, чтобы заставить ее потерять рассудок — это абсолютный кайф.

Потом это стало слишком простым, даже банальным. Когда секс легко найти, его предлагают каждый день, острые ощущения превращаются в нечто более скучное. Теперь секс — это больше о том, чтобы я удачно кончил. Разве не грустно?

Я чешу подбородок, желая коснуться больного горла, но отказываюсь это делать.

— Одна кандидатка, которая могла наградить меня венерическим заболеванием. Мы были в туре. Вы знаете, как это происходит. Может… дерьмо… вокруг крутятся одновременно десять-пятнадцать женщин.

Все внутри меня сжимается. Я мог бы передать это дальше. Я всегда занимался защищенным сексом, но не надевал презерватив, когда цыпочка опускалась мне на лицо.

Чувствую рядом с собой Скотти и его взгляд. Он прибавляет тяжести к весу на моих плечах, и я закрываю глаза.

— Я даже не знаю их имен, Скотти.

Он ничего не говорит. Я и не хочу. Здесь нечего сказать. В какой-то момент невозможно сбежать от своих ошибок.

Неожиданно он кладет руку на мое плечо и сжимает его.

— Дружище, мы разберемся с этим.

Я рассеянно киваю.

— Я должен сам сказать им.

Он усиливает хватку.

— Исключено.

Поворачиваясь к нему, натыкаюсь на свирепый взгляд.

— Это моя ошибка. Я должен ее исправить.

Ноздри Скотти раздуваются как у быка.

— И станешь полностью открыт для тех, кто захочет воспользоваться ситуацией.

— Если я заразил женщину, она имеет право разозлиться.

— Разозлиться — да. Подать на тебя в суд и воспользоваться ситуацией? Нет. Во время секса ты не один принимал решения.

— Когда ты стал таким циничным?

Он слабо и невесело улыбается.

— Когда вы стали знаменитыми.

Я хмыкаю и отворачиваюсь. Он не ошибается. Дерьмо, которое мы повидали на протяжении этих лет, так или иначе, повлияло на каждого. Скотти становился все более опекающим, а я — все более замкнутым. Секс был моим последним значимым контактом с людьми вне группы.

— Мы с Бренной разберемся, — тихо говорит он. — Позволь делать свою работу.

Ну и работенка. Я не отвечаю, и Скотти уходит позвонить Бренне.

Морщась, подхожу к дальнему окну. Снег уже почти сошел, остались