Тара Пэмми - Скандальный брак Страница 16

Широко улыбаясь, он удобнее расположился на сиденье, его любопытство росло с каждой минутой. Он уже догадался, что они едут на неофициальную встречу, судя по внешнему виду Оливии. Волосы она завязала в конский хвост, а одета была в джинсовые шорты и футболку с эмблемой «Хард-рок-кафе». Выглядела она при этом изумительно. Его она заставила надеть шорты и футболку поло. Они как будто и не притворялись. Выглядели как молодая семейная пара на медовом месяце. Так и было бы, если тут вместо Оливии сидела бы Ким. Ким… Даже воспоминание о ней не охладило любопытство Алекса. Тут лимузин затормозил. Они приехали.

– Ну что, готов? – спросила Оливия.

Он кивнул, его любопытство достигло апогея. Они вышли, и его накрыл уличный гул, вокруг слышались радостные голоса и мелькали счастливые лица. Александр стоял, засунув руки в карманы и осматриваясь по сторонам. Он не знал, чего ожидал, но точно не этого. Они приехали в парк аттракционов. Стоял погожий летний день, и парк был полон детей и взрослых, веселившихся от души. Его первой мыслью было развернуться и уйти, остановило только то, что Оливия отпустила лимузин и направилась к кассам. Он пошел за ней, стараясь не выпускать ее из поля зрения, словно Оливия могла его защищать в случае чего. В таком парке Алекс был только однажды – на свой седьмой день рождения, и все проведенное там время он наблюдал за ссорой родителей с папарацци, которые их преследовали.

Оливия подошла к нему с билетами. Алекс заметил, что ее улыбка слегка померкла, и отодвинул свои воспоминания на задний план, решив не портить этот день.

Она помахала билетами перед его носом:

– Только не говори, что твое время слишком дорого для того, чтобы тратить его на «американские горки».

Он сжал в карманах кулаки и, стараясь говорить спокойным голосом, признался:

– Я никогда не катался на них.

Она широко раскрыла глаза и захлопала ресницами, приняв самое наивное выражение лица, на которое была способна.

– Серьезно? Тогда тебе точно понравится.

Он закатил глаза и улыбнулся, позволяя ей взять его под руку.

– Знаешь, очень хорошо, что ты отказалась от идеи стать актрисой. Честно сказать, тебе не хватает харизмы, – заметил Алекс.

– Я так не думаю. – Подтолкнув его немного вперед, она сравняла их шаг. – И прежде чем ты начнешь выяснять, зачем мы здесь, отвечу сразу. Я устала от притворства, и мне необходимо немного расслабиться и побыть самой собой.

Он покосился на нее, ее кожа светилась на солнце, глаза блестели.

– Почему-то я совершенно не удивлен тому, что опасность для тебя – способ расслабиться.

Она прикусила губу и посмотрела в сторону:

– На самом деле, для того чтобы расслабиться, мне нужен хороший, долгий…

Он поймал ее руку и притянул к себе, почувствовав соблазнительный аромат ее духов.

– По-твоему, это смешно?

– Нет, но чего ты от меня ждешь? Мне остается либо обращать все в шутку, либо… – Ее карие глаза потемнели. – Сам знаешь, о чем я.

Весь этот контроль и лишения хороши для душевных чувств, но не для физической близости.

Следующий час они простояли в очереди на самую крутую горку. Когда они наконец сели в кабинку, Александр, чрезмерно волновавшийся, обратил внимание на то, что Оливия вся дрожит. А он-то думал, что горки – это как раз ее стихия. Когда запустили аттракцион, Александр забыл все свои тревоги, он от души смеялся, адреналин зашкаливал. Оливия схватила его руку и сжала до такой степени, что пальцы побелели. Алекс повернулся к ней с намерением подразнить, но передумал, увидев, какая она бледная. На лице застыло выражение ужаса, она кричала от страха на каждой петле. Он обнял ее за плечи и притянул к себе, отмечая чувство, перекрывающее даже такой выброс адреналина.

К тому времени, когда они добрались до пентхауса, Александр пребывал в приподнятом настроении. Он не мог найти слов, чтобы описать прошедший день, а тихий вечер дома только добавил прелести уходящему дню.

Оливия была права: эта поездка была самой интересной в его жизни. И главное – вовсе не «американские горки», а те мелочи, из которых она сложилась. Они прокатились еще три раза, сфотографировались в кабинке моментального фото, и теперь у него было десять снимков на память, и он даже выиграл для Оливии игрушку в тире.

Алекс никогда еще не чувствовал такой легкости, даже когда был ребенком. А затем, когда ему исполнилось двадцать, он стал заботиться о себе и своей сестре. Он заработал миллионы, но так и не научился смеяться и находить положительные стороны в повседневных вещах. Он даже не догадывался, как много упускает в жизни.

Оливия села на диван, подоткнув под себя ноги, и устало вздохнула. Ее карие глаза блестели от радости и возбуждения.

– Ну что, каков вердикт?

– Ждешь вынесения приговора?

– Да.

– Могу сказать, что это было самое увлекательное времяпровождение за много лет.

Она просияла:

– И самое главное – мы ни разу не поспорили.

Ее взгляд задержался на его губах. Слишком уставший, чтобы сопротивляться своим желаниям, Алекс с жадностью смотрел на нее, в то время как она доставала лед из холодильника. Каждая мышца его тела напряглась до предела, когда Оливия стала проводить кубиком льда по лицу и шее, ее футболка намокала от струек воды.

– Спасибо за сегодняшний день. Я замечательно провела время, за исключением того, что ты отказался делиться со мной сахарной ватой, – произнесла она, улыбаясь.

Он рассмеялся:

– Ты была слишком зеленой после аттракционов, так что я не рискнул делиться с тобой, тем более что мы собирались еще на один. Неужели ты согласилась еще на пару поездок, только чтобы побыть со мной?

Она бросила в него кубик льда:

– Ты и правда считаешь себя таким неотразимым?

Он стиснул кубик в кулаке, подумав о холодном душе.

– Теперь не так смешно, правда?

– Спокойной ночи, Александр.

Поднявшись с кушетки, он преградил ей путь:

– Серьезно, ты выглядела испуганной каждый раз. Я все ждал, что ты откажешься, но ты так этого и не сделала.

Оливия пожала плечами:

– Каждый раз, когда я иду в парк, я говорю себе, что не буду бояться, но это никогда не срабатывает.

– И все же ты идешь туда, даже зная, что тебе будет страшно?

– Острые ощущения иногда полезны. Чувствуешь себя живым.

– В таком случае вся твоя жизнь состоит из острых ощущений. И ты даже не задумываешься, какую цену заплатишь за них, – бросил он, стерев улыбку с ее лица.

– Ты прямо сделал из меня заядлую адреналинщицу.