Кэти Келли - Если женщина хочет... Страница 17

– Ублюдок! – прохрипела шокированная и смущенная Сэм. – Законченный ублюдок! – Теперь ей приходилось кричать, чтобы преодолеть шум. – Как вы смеете…

– Думаю, я мог бы спросить вас о том же, – улыбнулся он. – Если вы хотели, чтобы мы вели себя потише, вам следовало толь­ко попросить.

Сэм охватил гнев, и на мгновение она забыла о том, что самым страшным оружием является ледяное презрение. Он запугивал ее своим физическим превосходством, и она повела себя, как типич­ная самка, столкнувшаяся с более крупным хищником. Сэм пну­ла его в голень. Сильно. Носок эспадрильи угодил точно в кость.

– Уй!

Его болезненный вскрик слышала только она, поскольку от музыки звенело в ушах, но он, по крайней мере, перестал насмеш­ливо улыбаться. Сэм осталась довольна собой. Правда, ей тоже было больно, но сейчас это не имело значения.

– Ну ты, болван! Кто ты такой, чтобы вторгаться в мое личное пространство?!

Именно в этот момент ди-джей приглушил звук. Вопль Сэм прозвучал на всю комнату, и кое-кто захихикал. «Какого черта он это сделал?» – мелькнуло в мозгу ослепшей от ярости Сэм, а затем она краем глаза заметила человека в форме. На пороге стоял полисмен, за которым маячила пара с первого этажа, с тревогой смотревшая на происходившее.

– К нам поступила жалоба на шум, – спокойно сказал поли­цейский.

Сэм бросила на своего противника победный взгляд и снова разозлилась – нисколько не пристыженный, он лениво улыбался.

– Да, офицер. Боюсь, что мы слегка перестарались. Мне очень жаль, – сказал он и пошел на кухню.

Сэм фыркнула, гордо вскинула голову и, выйдя из дома, на­правилась к себе, сопровождаемая соседями снизу. Проклятый нахал! Как он смел шуметь? Как он посмел так унизить ее? Черт, нога болит зверски…

– Как вы себя чувствуете? – участливо спросила соседка снизу, когда Сэм начала подниматься по лестнице.

– Нормально, – небрежно ответила она.

Войдя к себе, Сэм посмотрела в зеркало. Она выглядела так, словно получила пощечину. Обе щеки были красными, а при вос­поминании о том, как она вела себя в соседнем доме, они и вовсе заполыхали. Сэм вынула из холодильника бутылку вина и налила себе еще один бокал. Идиотка… Превратилась в какую-то крикливую потаскушку только из-за того, что мужчина показал ей свою волосатую грудь! «Размечталась, – с горечью подумала она. – Просто старая дура».

Сэм сделала большой глоток. Как она могла так опуститься? Нужно было смерить его стальным взглядом, сказать, что она по­жалуется в полицию и заставит его прекратить эту отвратитель­ную оргию. Сурово отчитав себя, Сэм легла спать. Но сна не бы­ло ни в одном глазу. В последний раз она чувствовала себя такой смущенной в пятнадцать лет, когда мальчик из параллельного класса подслушал, как она говорила, что сходит по нему с ума. Хотя с тех пор прошло двадцать четыре года, воспоминание об этом по-прежнему заставляло ее сгорать со стыда. Тем не менее история повторилась…

Кончилось тем, что Сэм встала и приняла таблетку снотворно­го из неприкосновенного запаса. Видимо, это помогло, потому что в конце концов она уснула и увидела во сне высокого мужчи­ну в просторной белой рубашке, смеявшегося над тем, что она вела себя, как обидчивая пятнадцатилетняя девчонка, в которой бушуют гормоны.

Утром, выйдя из дома, Сэм включила мобильник и проверила, нет ли сообщений. Если она вдруг встретит нового соседа, то бу­дет занята и не почувствует себя беспомощной.

– Сообщений нет, – сказал ей безликий голос, едва Сэм до­бралась до ворот.

Пришлось выслушать несколько старых, давно известных по­сланий, чтобы сохранить имидж энергичной деловой женщины, которой нет дела до мужчин. К счастью, навстречу ей никто не попался. Увидев такси, Сэм вытянула руку, останавливая его, и тут за ее спиной раздался женский голос:

– Счастливо. До скорой встречи.

Сэм инстинктивно обернулась и увидела вышедшую из сосед­него дома красивую темноволосую девушку. Она улыбалась бо­сому мужчине в потертых джинсах, стоявшему на пороге. Муж­чине с обнаженной грудью, который посылал ей воздушные по­целуи. Девушке было на вид года двадцать два, у нее были глаза серны, и она явно провела в этом доме всю ночь – судя по тому, что поверх ее серебряного Платья было накинуто просторное муж­ское пальто.

– Береги себя, – ласково сказал мужчина и насмешливо по­смотрел на Сэм, которая застыла на месте с открытым ртом и мо­бильником в руке.

– Дорогуша, вам нужно такси или нет? – спросил шофер.

– Э-э… да, – с заминкой ответила Сэм, открыла дверь и бук­вально ввалилась в машину.

– Веселая была ночь? – усмехнулся таксист.

– Нет, – взяв себя в руки, ответила Сэм. – На площадь Ковент-Гарден, пожалуйста.

«Вот мерзавец! – подумала она. – Сначала устраивает шум­ные оргии, а потом трахается с девчонками, которые годятся ему в дочери. Ей лет двадцать, а ему минимум под сорок. Чертов плей-бой! Наверняка в жизни не ударил палец о палец и проживает ро­дительское наследство». Сэм мрачно смотрела в лобовое стекло и злилась. Она ненавидела таких мужчин.

3

– Не могу поверить, что до вашего отъезда осталось чуть боль­ше двух недель. Представляю себе это место, – мечтательно вздох­нула Бетси. – Лето, красивый коттедж на берегу моря, с черепич­ной крышей и солнечными комнатами, роскошная еда из свежих продуктов, симпатичные маленькие пивные, где можно сидеть на веранде, есть устриц, любоваться пейзажем и слушать тихую музыку…

Хоуп оторвалась от пирога с рыбой и изумленно уставилась на подругу.

– Какое лето? Сейчас ноябрь!

– Это голливудская версия сельской Ирландии, – засмеялся Дэн, который сидел рядом с трехлетней Опал и пытался вытереть скатерть, заляпанную содержимым нескольких пакетиков с то­матным соусом.

– Нет, Дэн, – возразил ему Мэтт, – это версия туроператора, пытающегося продать клиенту таймшер в Ирландии. Девушки на перекрестках, овцы, переходящие дорогу, и дружелюбный мест­ный житель с трубкой в беззубом рту, который в знак приветствия размахивает твидовой кепкой.

– Кажется, мы уже делали что-то подобное, – припомнил Дэн.

– Сомневаюсь. Но непременно сделаем. Люблю оригиналь­ные рекламные объявления! – пошутил Мэтт.

Мэтт, Бетси и Дэн дружно рассмеялись, а Хоуп нахмурилась. Смеются… Им все шуточки! Речь идет о ее жизни, а не о фото­снимках для рекламы. Это ей предстоит ехать в другую страну, расстаться с друзьями и Сэм ради того, чтобы Мэтт мог вопло­тить в жизнь хрустальную мечту рекламщика. Для кого это мечта, а для нее – жертва! За две недели, прошедшие после визита Сэм, радость от ощущения, что ее семейная жизнь не закончилась, ис­чезла, сменившись страхом неизвестности. Мэтт и Милли дро­жали от нетерпения, Тоби тоже радовался, потому что ему пред­стояло лететь на самолете, а Хоуп была в ужасе.