Наталья Калинина - Узор твоих снов Страница 17

– Лескова, если ты можешь позволить себе швыряться такими клиентами, значит, с выполнением плана у тебя все в порядке. Может, тебе поднять планку ежемесячных сборов? – ехидно завершил «лекцию» шеф. И, отчитав девушку, с беспокойством поинтересовался: – Что там с сайтом Дохновского?

– Близится к завершению. И заказчик вполне доволен.

– То-то же… – с удовлетворением заметил шеф и наконец-то отправил раскрасневшуюся Ларису восвояси.

Следующую «звездочку» дню присвоила эсэмэс-атака от Влада. Проскучав без Ларисы два дня, тот решил, что тайм-аут, взятый ею в их отношениях, истек, и перешел к активным действиям в виде нескончаемого потока эсэмэс-сообщений. И ругался, и умолял, и признавался в нежных чувствах, и жалобно истерил по поводу того, что ему без нее – «сущая смерть». Не дождавшись в ответ ни одного ее сообщения, снова ругался и даже попробовал робко угрожать. И в итоге получил от Ларисы долгожданный ответ. Она в сердцах отстучала лаконичное: «КОЗЕЛ!» И отключила телефон.

Третьей «звездочкой» послужило Сашкино сообщение о том, что опять приезжали Дохновский и его дамочка – советоваться по поводу завершающих штрихов. Саша на этот раз опустил подробное описание технических моментов своей работы, зато отдал должное описанию раскрасавицы-подружки «племянничка». Ларисе почему-то неприятно было слушать восторженные Сашкины разглагольствования, и парень, заметив это, удивленно рассмеялся:

– Эй, Ларка, ты что, ревнуешь?

Ревнует? Сашкин вопрос неожиданно и остро кольнул где-то под сердцем, причинив секундную боль. Неужели она и правда ревнует этого Дохновского? И это… так заметно?

– Ты аж прям в лице переменилась! – расплылся Саша в довольной улыбке. – Ведь ревнуешь, да? Меня к этой красотке!

– Еще чего! – фыркнула девушка и от неожиданности, и от Сашкиной самоуверенности.

– А жаль, – как-то сник Саша.

И в Ларисину голову закралось смутное подозрение, не старается ли он рассказами о красивой подружке банкира вызвать ее ревность. Но девушка тут же отмела подобное предположение, потому что между ней и Сашей всегда были лишь приятельские отношения.

– Это был даже не просто «звездный» день, а «звезданутый»! – пожаловалась она потом по телефону Майке. – «Отзвездили» меня сегодня все, кому не лень, – начиная от шефа и заканчивая Сашкой-дизайнером.

– А он-то что тебе сделал? – недоуменно спросила подруга.

И Лариса, опомнившись, прикусила язык: и в самом деле, Саша-то тут при чем?

– По работе опять поспорили! – нашлась она. – Майк, может, встретимся сегодня, а? В кафе посидим, поболтаем? Отдохнем от работы.

– М-м-м… – задумчиво промычала Майка. – Но у меня на вечер запись в одно место, не хотелось бы отменять.

– К гадалке, что ли, собралась? – небрежно спросила Лара. И судя по тому, как Майя что-то промычала в трубку, увиливая от прямого ответа, собралась она именно туда.

– О-ох, Майка.

– А что? Я же тебя с собой не зову! Хотя… Может, сходим вместе, а? А потом в кафе посидим! Давай, а? Я запишу тебя! И денег одолжу!

– Да на фига мне это! – поморщилась Лара. Но в итоге согласилась.

«Центр магии Госпожи Леонеллы», прочитала Лариса на вывеске. Она никогда не была в подобных местах, но, слушая Майку, представляла себе обстановку такого заведения, мягко выражаясь, несколько иначе. Ладно, допустим, Центр магии тоже снимает помещение, подобное офисному, – не в избушке же, в конце концов, ему размещаться! Но от внутренней обстановки Лара ожидала большего. Или, правильней сказать, иного. Где таинственный полумрак, в который, по ее представлениям, должен быть погружен Центр магии? И где магические шары и кристаллы? И свечи в серебряных подсвечниках? Или хотя бы ароматические палочки и благовония? Нет, внутри Центр очень напоминал маленькую частную клинику: те же дерматиновые кресла для посетителей вдоль крашеных стен, плиточный пол и стойка ресепшен, очень напоминающая поликлиническую. Для полного сходства с медицинским учреждением не хватало белого халатика на девушке-администраторе. Но и ничего «магического» в стиле одежды администраторши тоже не было: черная водолазка и синие джинсы. Лариса разочарованно уставилась на поднявшуюся им навстречу девушку: хоть бы какие-то амулеты повесила на шею для «антуража».

– Здра-авствуйте, вы по записи? – нараспев спросила администратор у Майки, улыбаясь, как дорогому гостю, самой приветливой улыбкой (впрочем, как отметила про себя Лариса, они с Майей здесь и правда были дорогими гостьями – судя по цене только за одну консультацию у «ясновидящей»).

– Да. Мы записаны к Госпоже Леонелле. Майя и Лариса.

Майка облокотилась о стойку и уставилась в журнал записи, по которому девушка, сверяясь, уже водила пальцем.

– Записаны к Самой?.. – пропела администраторша и, найдя нужные имена, подняла сияющие радостью глаза: – Заплатите, пожалуйста, за прием и проходите. Одной из вас придется подождать.

– Иди первая, – тихо шепнула Лариса подруге на ухо. Та кивнула и расплатилась.

– Пойдемте, я вас провожу, – пригласила девушка.

Лариса опустилась в одно из дерматиновых кресел рядом с дверью, за которой скрылась Майя, и, чинно сложив на коленях руки и отказавшись от предложенного администраторшей чая, приготовилась ждать.

Подруга вышла через двадцать минут с сияющими глазами. Никак магиня пообещала ей в скором будущем замужество с молодым красивым олигархом.

– Иди! Леонелла ждет тебя.

«Иди, мой друг, настал твой звездный час!» – вспомнились слова то ли из какого-то фильма, то ли из книги. Лариса, фыркнув от разбиравшего ее смеха, шагнула за приоткрытую дверь.

Комната не разочаровала, а, наоборот, реабилитировала Центр магии в ее глазах. Здесь были и таинственный полумрак, и тихая музыка, и магический шар на причудливой подставке, и любовно расставленные по периметру комнаты свечи в канделябрах. Ну и, конечно, ароматические палочки… Вдохнув «благовония», Лариса тут же позорно громко чихнула.

– Извините… – пробормотала она и робко глянула на солидных габаритов даму, восседающую за столом, подобно царице. Одета дама была, как и подобало, по Ларисиным представлениям, магине: в темный с серебристым отливом балахон. На шее у нее болталось несколько причудливых амулетов, черные, вьющиеся, как у Майки, волосы сдерживала украшенная камнями и бисером повязка. Госпожа Леонелла собственной персоной.

Кивком Госпожа «извинила» Ларису и поманила к себе унизанной перстнями рукой:

– Проходи, дочь моя. Присаживайся.

Царственным жестом дама указала на стул напротив себя. Лариса послушно присела, и Госпожа заулыбалась ей медовой улыбкой.