Марта Кетро - Солнечное настроение (сборник) Страница 17

– Мне и Чижика хватает, – по возможности весело ответила Ольга. – К тому же няням платят, а мамам нет.

– Ну-ну, – недоверчиво буркнула Катерина Петровна и на эту тему больше не заговаривала.

На эту тему к концу первой недели неожиданно заговорил Игорь Дмитриевич. В пятницу он пришел домой рано, еще и семи не было. Гостей в этот раз почему-то не ожидалось, а Катерина Петровна приготовила роскошный ужин из соображений «все равно кто-нибудь припрется». Но раз уж никто не приперся, накрыли стол в кухне на четверых – Хозяйка согласилась остаться на ужин, потому что дочка сегодня дома и внуки под присмотром. Игорь Дмитриевич поставил на стол начатую еще на дне рождения Анны бутылку кагора, и Анна спросила:

– У нас какой праздник?

– Юбилей, – торжественно ответил Игорь Дмитриевич. – Ровно неделя, как Ольга тебя нашла.

– Это я ее нашла, – уточнила Анна.

– Неделя и один день, – уточнила Ольга.

– Неделя, один день и… – Игорь Дмитриевич глянул на часы, – шесть часов двенадцать минут.

– И пять секунд, – подхватила Катерина Петровна, усаживаясь за стол последней. – Четыре секунды, три, две, одна…

– Поехали! – заорала Анна и протянула свою чашку. – Па, я тоже вина хочу. Это же у меня ю-бю-лей.

– Чижик, не вводи общественность в заблуждение, – строго сказала Ольга. – Юбилей на самом-то деле вовсе у меня.

В этот раз они сидели за столом гораздо дольше, чем обычно. Пробовали все, что наготовила Катерина Петровна. Игорь Дмитриевич с Катериной Петровной чокались рюмками с кагором, а Ольга с Чижиком – чашками с кипяченой водой. Выпили четырехлитровый чайник чаю и съели половину песочного торта с орехами. Смеялись, болтали и изумлялись невиданным успехам Анны: она знала уже несколько букв и умела писать слова «Аня», «папа» и «Оля». К тому же сегодня она нарисовала мелом на асфальтовой дорожке в парке цветок ромашки – очень красиво, даже чужая тетенька похвалила. А еще она прошла по бревну, совсем сама, только немножко Оленьку за руку держала, чтобы та не боялась. А главное – буквально без очков! А в очках она видела много птичек, Оленька дала птичкам крошек, а потом все сидели на лавочке тихо-тихо, а птички прилетели и чуть в руки не лезут. И Анна успела их всех рассмотреть, пока они не улетели, потому что Саша-маленький чихнул буквально нарочно.

– Это ты уже во сне бредишь, – остановила Анну Ольга. – Кто бы на его месте не чихнул! Ты же ему все время рукой рот зажимала, а в руке у тебя какие-то ветки были.

– Липовые, – сказала Анна совсем уже сонным голосом. – Липовые цветы. Они на чихание не действуют. Они, наоборот, от чихания помогают. Теть Кать, скажи…

Ольга вынула Чижика из-за стола и понесла укладывать. Сегодня даже сказки не понадобилось, день был насыщен событиями, Анна устала и уснула мгновенно. Ольга по обыкновению побыла в комнате еще несколько минут, ожидая, не проснется ли Анна, прихватила недоконченное вязание и направилась в малахитовую шкатулку – небольшую комнату, выдержанную в зеленых тонах. Там все было зеленое, только разных оттенков: бледно-зеленые обои, серебристо-зеленые шторы и ковер на полу, темно-зеленые, как дубовый лист, многочисленные мягкие кресла и диван. Только телевизор и небольшой журнальный столик были не зелеными, а черными. Ольга не могла вычислить назначение комнаты и решила, что сюда просто поставили набор мягкой мебели, купленной по недомыслию. Или в подарок какому-нибудь нужному дядьке. А потом забыли, и комната так и осталась малахитовой шкатулкой неизвестного назначения. Но Ольге здесь нравилось. Здесь всегда был полумрак, и к тому же – близко от их с Чижиком закутка, зато далеко от парадной гостиной, где чуть ли не каждый вечер толокся народ независимо от того, был ли хозяин дома. И если оставить дверь приоткрытой, то она всегда услышит даже самый тихий зов Чижика. А никто чужой сюда не забредет и не помешает ей посидеть часок-другой перед сном за каким-нибудь портретом или вязанием.

Ольга оставила дверь приоткрытой и плюхнулась в огромное мягкое кресло спиной к окну. Через полчаса можно будет приоткрыть шторы, а пока светло, еще и десяти нет. Наверняка эту малахитовую шкатулку замыслили не для того, чтобы она тут сидела и вязала Чижику пальто, но, на взгляд Ольги, никто бы все рано не нашел этой комнате лучшего применения. Какая хорошая комната. Пальтишко тоже очень даже ничего получается. День очень хороший был. Катерина Петровна оказалась такая хорошая. И песочный торт с орехами получился хороший…

Господи, неужели это правда? У нее такая хорошая жизнь, и за это еще платят деньги. Хорошие деньги.

Она вязала, улыбалась и прислушивалась к шорохам и шагам где-то там, в коридоре. Это не Анна, это ее не касается. Анна спит, а это кто-то из гостей бродит… Хотя нет, сегодня никого не было. Сегодня Игорь Дмитриевич один остался. Ну конечно, это он там шастает. Зачем это его в их тупик понесло? Чижика разбудит…

Ольга подхватилась, метнулась к двери, но окликать его не стала, чтобы не потревожить Чижика. Распахнула дверь пошире и несколько раз щелкнула выключателем – может, он заметит мигание света из коридорного полумрака. Ага, заметил, сюда свернул.

Ольга выключила свет, опять забралась в кресло и продолжила вязание, без особого интереса размышляя, что бы это ему тут могло понадобиться.

Он остановился на пороге, с интересом огляделся, как будто впервые сюда попал, и сказал:

– Привет.

– Здравствуйте, – вежливо ответила Ольга. – Как поживаете? Проходите. Чувствуйте себя как дома. Сегодня прекрасная погода.

– У вас хорошее настроение, – отметил он. Прошел, сел в соседнее кресло, откинулся на спинку и закрыл глаза. – Здесь не темновато для вязания?

– Зато можно без черных очков.

– Ах да, конечно, черные очки… Для чего вы их вообще носите?

– Для загадочности. А также для таинственности.

– Как это я сам не догадался? – Он потянулся, закинув руки за голову, вытянул ноги и, не открывая глаз, похвалил: – Вы что-то очень красивое вяжете.

– Да, – скромно согласилась Ольга. – Я бы сказала, просто великолепное.

– Вам очень пойдет.

– Вряд ли. Лет двадцать семь назад пошло бы. Это пальто для Чижика.

– Для Анны? – Он открыл глаза и заинтересованно глянул на ее вязанье. – А… почему? В смысле – зачем? Проще готовое купить.

– Игорь Дмитриевич, – назидательно сказала Ольга, – вы все перепутали. Это все гениальное – просто. Но далеко не все простое – гениально.

Он тихо засмеялся, протянул руку и длинными жесткими пальцами обхватил ее запястье:

– Оленька… Знаете, вы очень занятный человек.

Ольга высвободила руку гораздо более резким движением, чем собиралась, и в качестве извинения за этот недружественный жест пояснила: