Карина Хейл - Соглашение (ЛП) Страница 17

Я хочу пересечь тридцатилетнюю отметку, сидя в этом патио со своей хорошенькой подружкой за кружкой пива. Ничего необычного. Я даже отказался от всяких вечеринок типо «развязные тридцать» и тому подобного дерьма. Сегодня обычный день, такой же как и все.

Но в глубине души я понимаю, что это не так. Да, ничего не изменится, когда я перейду рубеж от двадцати девяти к тридцати, но я никак не могу отделаться от ощущения, что я постепенно превращаюсь в оборотня или вампира.

Это не имеет никакого отношения к тому небольшому соглашению, которое я заключил со Стеф. Нет, с этим давно покончено. У меня есть Надин, и это серьезно. Основным условием было «если у нас не будет серьезных отношений к тридцати», так ведь? Ну что ж, Надин – это серьезно.

- Да, - говорю я, хоть и не собираюсь ни о чем спрашивать свою мать. Надин смотрит на меня с любопытством, вопросительно приподнимая брови. Похоже, вопрос, который беспокоил ее с того момента, как я рассказал ей о приезде родителей, вот-вот будет озвучен.

- Так вы будете втроем? – спрашивает она.

Я киваю и допиваю пиво.

- Я бы пригласил тебя, но все слишком сложно.

Я знаю, что она ждет приглашения или достойного объяснения тому факту, что я не хочу знакомить девушку, с которой я встречаюсь уже полгода, со своими родителями. Проблема в том, что я не могу ей этого объяснить. Не знаю, что сложнее - то ли мои отношения с родителями, то ли мои отношения с ней.

Может, это не так серьезно, как мне кажется.

- Я могу справиться со сложностями, - говорит она, и я понимаю, что Надин обиделась. Вообще это довольно легко узнать, потому что все её чувства буквально написаны у нее на лице.

Я тянусь через стол и накрываю ее руку своей.

- Детка, - прошу я, - мне так проще. Не беспокойся об этом, ты не пропустишь ничего стоящего.

Она раздраженно скрещивает на груди руки.

- Я бы хотела познакомиться с твоими родителями, ну, чтобы узнать немного больше о тебе и о том, откуда ты.

- Ты знаешь, откуда я, - терпеливо напоминаю я. – Я родился в Абердине в Шотландии. Мой отец был дипломатом. Мать раньше разводила лошадей. Когда отцу дали должность в «ООН», мы переехали в Нью-Йорк. Конец истории.

- Я должна обращаться к нему Ваше Превосходительство?

Боже, опять, - подумал я, глядя на Надин. Этот вопрос буквально преследовал меня всю мою сознательную жизнь, особенно, когда я учился в старшей школе. К слову, мне не раз доставалось из-за работы отца, но ровно до тех пор, пока я не научился давать сдачи.

- Он не британский посол, - объясняю я. – Дипломат на несколько чинов ниже. И никто не должен называть его Ваше Превосходительство. Слава Богу.

Она смотрит на меня, широко раскрыв глаза.

- Все равно звучит довольно серьезно.

- Наверно, - говорю я и оглядываюсь в поисках официантки. Еще пиво, а лучше шесть, будет как раз кстати. – Я привык. Он работал кем-то в Совете Безопасности, а до этого был заместителем директора чего-то там.

- Чего-то там? – повторяет она.

Я вздыхаю и пробегаюсь рукой по волосам. Если мне тяжело даже говорить о них, то я реально не представляю, как переживу завтрашний день.

- Я не знаю. Когда я был подростком, меня не интересовало ничего кроме выпивки, секса и мотоциклов. Мне было по барабану, что там делал мой отец. Мы всегда жили в разных мирах.

- А твой брат?

- Он занимался тем же. Но ему почему-то это сходило с рук, - я покачал головой. – И до сих пор сходит, - я беспокойно посмотрел на нее и понял, что она хочет знать больше. – Ладно, давай еще по одной. Еда была супер, но местное пиво вне конкуренции.

Может из-за разговоров о моей семье, может из-за пары лишних пинт пива, но когда мы выходим из ресторана и проходим по 49-му Пирсу к Эмбаркадеро, мне больше не хочется домой.

Мой телефон звонит, и когда я вижу номер Джеймса на экране, то понимаю, что вот оно, мое спасение.

- Что случилось, брат? – спрашиваю я его, и мой голос звучит немного более торжественно, чем следует.

- Привет, ты уже закончил с обедом? – громко говорит он на фоне музыки на заднем плане.

- Да, вот только что. Где ты, во "Льве"?

- Да, но мы собираемся в "Кози Ка". Ты должен прийти. В смысле, это твой гребаный день рождения и все такое.

Я медленно поднимаю глаза на Надин. Она вопросительно смотрит на меня, и я замечаю оттенок злости в её взгляде. Она была так счастлива, когда я сказал, что хочу провести свой тридцатый день рождения только с ней, и если сейчас я дам задний ход, мне придется за это дорого заплатить.

К счастью, я привык к постоянному недовольству с ее стороны, и это уже давно перестало меня останавливать.

- Хорошо, - говорю я ему. – Мы заскочим ненадолго домой, а потом туда. Давай в восемь? Там всегда полно народу, лучше прийти пораньше, чтобы не толкаться там как кильки в бочке.

Надин подходит и бьет меня кулаком в живот. Я издаю тихое «Оох», которое Джеймс, кажется, не слышит.

- Тогда увидимся там. С днем рождения, старичок.

- Отвали, Джеймс, - я отключаюсь и смотрю в недоумении на Надин. – Что?

- Какого черта? – возмущается она. – Ты сказал, что сегодня будем только ты и я!

- Ну, да, - говорю я, проводя по щетине на подбородке и избегая ее взгляда. – Обстоятельства поменялись. Теперь я хочу развеяться.

- Это должна была быть наша ночь, - говорит она сквозь зубы.

Я сердито смотрю на нее.

- Ты не забыла, что вообще-то это мой день рождения и моя ночь? Мы только что замечательно пообедали, а теперь поедем ко мне и займемся замечательным сексом, прежде чем встретиться с моими замечательными друзьями.

- Забудь о сексе, - огрызается она.

Я поднимаю ладони, защищаясь.

- О’кей, подожди. Никакого секса в день рождения? Это нечестно.

- Выбор за тобой. Или секс или твои друзья, - говорит она. Возможно, это всего лишь шутка, но в глубине души я понимаю, что это не так. Она зажимает секс, как толстый итальянский ребенок зажимает «Нутеллу».

- Это действительно нечестно, - говорю я. – Ты же знаешь, что перед сексом я бессилен.

- Поэтому ты хочешь тусить в этой дыре?

Я закатываю глаза.

- Ты серьезно прожила тут всю жизнь и ни разу не была в «Кози Ка»? Это же самое крутое место, типа «Пита и Великанов» или «Кирка Хеммета». Там вместо сидений настоящие водяные матрасы, а пол сделан из порножуналов. Порножурналов!

- Звучит замечательно, - сухо замечает она.

- Так и есть! – восклицаю я. – Ладно тебе, мне уже тридцать, можно немного и поразвратничать.

- Можешь развратничать, но без меня, - огрызается она.

Ааааааааар. Иногда она действительно доводит меня до того, что мне хочется рвать на себе волосы. А я этого не хочу. У меня очень хорошие волосы, и я слышал, в моем возрасте их без того легко потерять.