Джейн Кренц - Таинства ночи Страница 17

— Думаю, — медленно произнес он, — что заниматься любовью с вами — все равно что рисовать акварелью.

Мерси сжалась. Крофт обнял ее одной рукой, а другой, едва прикасаясь, приподнял подбородок. Его глаза были почти золотыми.

— Только игра света?

Он поцеловал ее прежде, чем Мерси успела подумать, что ей нужно подальше отодвинуться от него.

Глава 4

Мерси почувствовала, как сильно забилось ее сердце, лишь только он прикоснулся к ней. Она никогда в жизни не испытывала столь сильных и зажигающих чувств. В дурмане этого сладкого сна Мерси подумала, что именно о таких прикосновениях мечтала всю свою жизнь.

Бокал, который она все еще держала в руке, покачнулся, а потом и вовсе исчез, ибо Крофт, ни на мгновение не отрывая своего рта от ее губ, осторожно взял его из безвольных пальцев Мерси. А потом его сильные руки сжали ее в своих объятиях, отчего у Мерси захватило дух. Его теплота и сила вырвались наружу, чтобы заманить и заключить ее в ловушку. Все очарование, физическое влечение и непреодолимое желание узнать Крофта, мучившее ее эти два последних дня, теперь выплеснулись наружу.

Мерси прекрасно знала, что он понял, что с ней происходит. И от этого она чувствовала себя еще более беззащитной перед ним и на какое-то мгновение возненавидела его. Но это чувство тут же пропало. Крофт еще сильнее прижал ее к себе.

— Ты же хочешь меня, — сказал он, лаская своим ртом ее. — Я видел это в твоих глазах. Ты не можешь спрятать это от меня. Твои глаза для меня прозрачны, словно акварель. И я хочу тебя. Я буду очень осторожен с тобой. Тебе не стоит бояться меня, Мерси. Я уже говорил тебе раньше, что рядом со мной ты в безопасности. Ты же знаешь это, не так ли?

И снова она поверила ему, так же как и тогда, когда он сказал ей, что рядом с ним ей не стоит бояться беды. В его объятиях Мерси расслабилась, погружаясь в пленительный жар его тела. Его поцелуи были настойчивыми и глубокими, и не покориться им было невозможно. Когда его язык дотронулся до уголков ее рта и властно потребовал ответа, она тихо застонала. Мерси приоткрыла рот, наслаждаясь смелым посягательством его языка.

Его прикосновение было нежным и настойчивым, это осторожное и ласкающее пленение бросало ее в дрожь. Он еще только познавал вкус ее губ и поцелуев, а она уже знала, каким совершенным и неистовым будет его обладание всем ее телом. Этот поцелуй лишь только пробовал и утверждал свое владычество, и она знала — это была лишь прелюдия;

Мерси изумленно ахнула, когда он неохотно оторвался от рта и провел горячим языком по ее шее, от подбородка до мочки уха. Она обвила руками его шею, прильнула к нему. Она чувствовала его, чувствовала всем телом. Мерси провела рукой по его мускулистой спине.

— Я ошибался, — прошептал Крофт, едва касаясь губами ее кожи. — В тебе есть что-то большее, чем свет и Цвет. Сила. Прекрасная, нежная, женская сила. Вдвоем мы создадим невероятное, ты и я…

— Возможно, со временем, — прошептала она, закрывая глаза и наслаждаясь необыкновенными ощущениями, которые доставляли ей его зубы, нежно покусывающие ухо.

— Сегодня ночью, — сказал он.

Она не стала спорить. Мерси просто не могла сейчас спорить с ним, противиться ему. Она действительно хотела этого. Все случилось слишком быстро. Она слишком мало о нем знала. Но никогда в своей жизни не желала она ни одного мужчину так страстно и неистово, как Крофта Фальконе. Отказать своему желанию в этот вечер — значит предать свои мечты, предать себя. Мерси не могла и не хотела оставить это неизведанное чувство, не узнав его вкуса.

— Ты ведь еще немного боишься меня? — спросил он.

Его руки нежно скользили по ее спине, ласково, но настойчиво прижимая ее тело к его. Когда ладони Крофта коснулись ее округлых ягодиц, он прижал их к своим горящим бедрам.

— Да… Нет… Не знаю.

Какая разница, вдруг поняла Мерси. Даже если страх и существовал, он был затоплен волной первобытного желания. Обоюдного желания. Она чувствовала, как мужское достоинство Крофта настойчиво просилось выпустить его на свободу, упираясь в обтягивающие джинсы.

— Как ты можешь бояться меня, когда ты чувствуешь, как сильно я хочу тебя? — Его голос был хриплым стоном, когда он еще сильнее прижал ее к себе.

— О, Крофт!

Мерси спрятала свое лицо на груди Крофта, вдыхая терпкий запах его тела.

— Я хочу увидеть, как ты оживешь в моих руках, как акварель оживает на бумаге. — Крофт чуть оторвался, медленно повернул ее спиной к себе. Когда Мерси попыталась слабо сопротивляться, не понимая, что он задумал, Крофт прошептал:

— Не мешай мне, дорогая. Открой глаза.

Мерси повиновалась и обнаружила, что смотрит на их отражение в зеркале. Она была невероятно изумлена, увидев свой собственный томный взгляд под опущенными веками. Она видела свое горевшее желанием тело, и это напугало ее. Ведь и Крофт видел его, ее откровенное приглашение, сочетание чувственной мольбы и женского приказания. Если бы рядом не было его, то Мерси, увидев свое отражение в зеркале, испугалась бы, решив, что серьезно заболела. Но Крофт был рядом, и зеркало также отражало его пылающее страстью лицо. Желание светилось в его золотых глазах.

Крофт, внимательно наблюдая за выражением ее лица, начал медленно раздевать ее. Медленно и уверенно двигались его пальцы от пуговицы к пуговице. Когда блузка была расстегнута, он снял ее с Мерси и отбросил в сторону. А потом, ни на мгновение не отрываясь от ее горящих глаз, сжал ее груди в своих руках.

Мерси почувствовала, как приятная слабость разлилась по всему ее телу. Она посмотрела в зеркало, очарованная своим собственным отражением в объятиях Крофта. Ее мягкие округлые груди покоились в его Руках. Она смотрела, не в силах оторвать свой взгляд, как нежно он провел большими пальцами по розовым соскам, заставляя их возбужденно сморщиться.

Она схватила его за руки, боясь нового прикосновения, ибо всякий раз, когда он дотрагивался до нее, она переживала странное чувство, что-то среднее между болью и наслаждением.

— Пожалуйста, — удалось произнести ей. — Я не… Это все так странно…

— Ты очень чувствительна. Я догадывался об этом. Неужели ты думаешь, что мои ласки могут принести тебе боль?

Крофт, едва прикасаясь, кончиками больших пальцев очертил каждый сосок нежной линией. И ни на мгновение не отрывал своего напряженного, проникающего в душу взгляда от отражения Мерси.

Она чуть слышно застонала, когда ее соски еще сильнее набухли. Это ощущение было почти невыносимым. Боль, страстное желание и обжигающая чувственность. Все слилось в едином огне. Мерси медленно опускала ресницы, пока совсем не скрылись от ее взора их пылающие отражения в зеркале. Она прошептала: