Дайан Дюваль - Зарождение тьмы Страница 17

Легкомысленная атмосфера испарилась, а лицо Маркуса стало каменным.  

– Там ничего для меня не осталось.  

– Что случилось? – задал вопрос Роланд, боясь, что уже знает ответ.  

В черных глазах соратника плескалась боль.  

– Все кончено. Бетани исчезла.  

Роланд почувствовал сильную грусть. Он встречался с Бетани Беннетт всего раз, желая узнать, что за женщина владеет сердцем Маркуса восемьсот лет.  

Она была именно такой, как ее описывал друг: невысокой, умной, сильной – физически и психологически. Смелой. Красивой, остроумной и любящей пошутить. Кстати, если подумать, то это описание подходит и Саре. Уорбруку Бетани понравилась. И он, не представляя, что будет делать Маркус теперь, когда подруги больше нет, тихо спросил:  

– Когда?  

Горло Маркуса дернулось.  

– Семь лет назад.  

Роланд закрыл глаза.  

– Я, ублюдок, не знал.  

А стоило бы, ведь собрат говорил, в каком году ему придется попрощаться с Бетани, но время пролетело незаметно.  

– Я всегда сознавал, чем все закончится. Чему быть, того не миновать. Ты ничем бы не сумел помочь.  

– Я мог бы поддержать тебя.  

Как Маркус поддержал его после предательства Мэри.  

Грейден фыркнул.  

– И что бы ты сделал? Наблюдал, как я разваливаюсь на части?  

Роланд внимательно присмотрелся к другу.  

– Так и было?  

Не глядя ему в глаза, страж закрыл холодильник и положил его в вещевой мешок.  

– Маркус?  

– Что? – рявкнул тот, рывком застегивая молнию. – Ты хочешь мое признание, что я плохо это пережил? Ладно, признаю. Так ужасно, что теперь Сет считает меня склонным к самоубийству.  

Уорбрука охватила тревога.  

– Это так?  

– Нет, Роланд, я просто… – Вздохнув, Маркус провел рукой по волосам. – Устал. И ничего не чувствую. Ты, как никто другой, должен понимать, насколько утомительно жить, не ожидая ничего от будущего, и без спутника, с которым можно разделить жизнь.  

– Я понимаю. – Но еще он надеялся, что Маркус – на сотню лет моложе его и первый бессмертный, которого он лично тренировал – никогда сам подобного не испытает.  

Уорбрук не знал, что и делать. Во второй раз за сегодня он сознавал, что кого-то надо успокоить – и не представлял как. – Ты ведь не хочешь, чтобы я тебя обнял? – неловко спросил он.  

Маркус уставился на друга, словно сомневаясь в его вменяемости.  

– Проклятие, нет!  

Роланд практически обессилел от облегчения.  

– Хорошо.  

Покачав головой, младший страж слегка улыбнулся.  

– Надо было согласиться и пролить пару слезинок, чтобы посмотреть, как ты выкрутишься.  

– Удивлен, что ты удержался, – сардонически ответил старший.  

Выйдя из ванной, они увидели хозяйку в гостиной. На диване стояла большая сумка.  

Сара оглянулась через плечо, затем повернулась к ним лицом.  

– Ух ты. Выглядишь… – Она медленно – с головы до ног и обратно – обвела взором всего Роланда, ускоряя его пульс. – Просто чудесно.  

Восхищение в глубине ее карих глаз вылилось в возбуждение его тела.  

Мисс Бингем продолжала:  

– Ты чувствуешь себя лучше? Маркус сумел помочь?  

– Ответ положительный на оба вопроса.  

Обеспокоенно нахмурившись, она подошла к раненому.  

– Ты ведь теперь поедешь к врачу?  

– Нет, нужно сначала доставить тебя в безопасное место.  

– Мне кажется, что у ЦРУ должны быть медицинские учреждения для оперативников. Разве там я не буду в безопасности?  

Маркус прошел мимо них к входной двери.  

– Ты сказал ей, что работаешь в ЦРУ?  

– Да.  

Сара обратила лицо к Грейдену.  

– Он не виноват. Я знаю, что это секретно, но если бы он мне не признался, я бы позвонила в службу спасения и испортила бы его прикрытие.  

Как только она отвернулась, Маркус закатил глаза и произнес одними губами: «Ты жалок».  

Игнорируя его, Роланд спросил Сару, упаковала ли она сумку.  

– Почти. Мне нужно забрать пару вещей из ванной, и можно уходить.  

Уорбрук отступил, давая ей дорогу, а затем приблизился к другу.  

– Нельзя говорить им, что ты из ЦРУ. Нужно лишь создавать видимость, – тихо пояснил тот, положив вещевой мешок и подняв портфель.  

«Коллега» предупреждающе нахмурился.  

– Мне не приходилось объясняться со смертными уже несколько веков. Отвали.  

Устроив портфель на спинке дивана, Маркус, щелкнув замком, открыл его.  

Роланд улыбнулся, когда увидел содержимое.  

– Вижу, что ты подумал обо всем.  

– Я предположил, что вместе с одеждой ты, вероятно, лишился и своего оружия.  

– Ты прав. – Роланд рассовывал мечи сай, кинжалы и метательные звездочки по карманам, в ботинки и под ремень, когда вернулась хозяйка и бросила в сумку зубную щетку, щетку и резинки для волос, гребешок, несколько бутылочек и баночек.  

Глядя на его оружие, Сара сложила руки под грудью.  

– Ладно, кто-нибудь, объясните мне, пожалуйста, почему человек, изображающий из себя торговца оружием на черном рынке, не носит пистолет?  

– Дилетант, – проворчал Маркус себе под нос, а продолжил громче: – Ножи – часть личности, которую мы создали, чтобы другие преступники, с которыми он ведет дела, считали его членом особо агрессивного восточно-европейского преступного синдиката. Он также обычно имеет при себе парочку полуавтоматических пистолетов 45 калибра, но потерял их в стычке.  

– Тогда почему вы не принесли с собой замену?  

– Не поняли друг друга.  

Так как стражи редко боролись больше, чем с одним вампиром, и не желали привлекать внимание к своим стычкам, то старались не использовать огнестрельное оружие. Вампиры поступали точно так же, потому что даже в безумии сознавали: множество их неосторожных соплеменников, запертых в тюрьму представителями правоохранительных органов, погибли мучительной смертью в залитых солнцем камерах.  

Очаровательно стиснув зубы, Сара ушла в спальню и вернулась с девятимиллиметровым «глоком» и запасной обоймой.  

– Вот, можешь воспользоваться моим, – сказала она, протягивая оружие Роланду.  

Он вскинул брови.  

В ответ – пожатие плеч.  

– Я раньше жила в Хьюстоне. Там процветает преступность, поэтому когда мою соседку по дому изнасиловал грабитель, я решила, что любого подонка, проникшего ко мне, вынесут вперед ногами.  

Черт. Она просто золото.  

Сара следила, как Роланд, потрогав оружие, быстро его осмотрел. Пистолет в прекрасном состоянии: чистый, хорошо смазанный, никакой ржавчины в углублениях и в щелях. Похоже, то, что надо.  

– В патроннике есть пуля, а в обойме еще пятнадцать, – сообщила Сара.