Ширли Лорд - Сторож сестре моей. Книга 2 Страница 17

— Наташа… — Ее голос упал до шепота. — Наташа! — закричала она.

Две женщины бросились друг к другу.

— Людмила, неужели это действительно ты?

— Да, сестренка. Это действительно я.

Лас-Вегас, 1970

— Твое здоровье, Наташа.

Чарльз привык к ее молчанию: она говорила ему, что молчит главным образом потому, что ей не хватает английских слов, а не потому, что нечего сказать. Ему не нужно было ничего объяснять. Он уже знал, как и многие другие сотрудники фирмы, что Наташа привыкла иметь свое собственное мнение.

Не важно, хватало ей запаса английских слов или нет, но она сумела дать понять, что находит уровень подготовки косметологов в Соединенных Штатах очень низким по сравнению с квалификацией, которую дают даже сейчас в нищей Дерматологической клинике в Праге, что в Чехословакии профессия косметолога считается престижной, чтобы получить ее, учатся несколько лет, и потому к ней относятся с гораздо большим уважением, чем, как оказалось, в Соединенных Штатах. От Луизы Чарльз узнал, что то же самое, по мнению Наташи, касается и персонала «Луизы Тауэрс», хотя она была достаточно тактична, чтобы не делать подобных заявлений публично.

— Извини, Чарли.

Ему нравился акцент, с каким Наташа произносила его имя. Когда-то и Луиза называла его «Шарли», но занятия с преподавателем, ставившим произношение, в течение нескольких лет сыграли свою роль. Наташе предстояло пройти еще долгий путь, но лично он все-таки надеялся, что ее речь сохранит следы иностранного акцента. Это служило на пользу делу. Покупатели, похоже, знали или по крайней мере верили, что большинство восточноевропейских косметологов, которым удалось перебраться в Штаты, великолепно подготовлены, и Наташа не является исключением.

На самом дела она была исключительна. Дэвид, зять Чарльза, говорил ему, что даже пресыщенные девицы, работавшие в дирекции, настойчиво добивались сеансов косметического массажа лица у Наташи, так что, возможно, она была права насчет их системы подготовки. Он не собирался глубоко вникать в эти проблемы.

Они провели в дороге больше часа, направляясь из Лос-Анджелеса в Лас-Вегас, где скоро должна была состояться одна из крупнейших офтальмологических конференций, когда-либо имевших место. В Лас-Вегасе, в отеле «Хилтон», компания «Луиза Тауэрс» подготовила три зрелищных показа косметики, чтобы таким образом отпраздновать союз между фирмой «Оптек», мировым лидером в области оптики, и «Луизой Тауэрс», который позволит навсегда решить проблему макияжа для девушек, пользующихся очками. Использовав новейшие приемы демонстрации, «Луиза Тауэрс» собиралась представить новые варианты теней, контурных карандашей для век и туши для ресниц наряду с соответствующими, недавно разработанными оправами очков различной формы, смоделированными для разных типов лица. Начиная с будущего месяца косметика для глаз впервые начнет продаваться в специализированных центрах «Оптек», расположенных в престижных магазинах — но, естественно, только косметика фирмы «Луиза Тауэрс».

Это было лишь одно из многих мероприятий, запланированных отделом маркетинга на ближайшие месяцы, явившееся следствием усиления конкуренции, вынудившей членов правления «Тауэрс» существенно увеличить инвестиции в свое косметическое подразделение. Чарльз никогда еще не был так занят, и ему приходилось постоянно думать о делах, поэтому лишь сейчас, за последние несколько минут, он обратил внимание на то, что маленькая чешка была не только очень молчалива, но и подавлена.

— Почему такой унылый вид? Предполагалось, что эта поездка даст нам отличный шанс прокатиться и отдохнуть.

Чарльз засмеялся, хотя ему было совсем не до смеха. Небольшое удовольствие — иметь дело с человеком, который неизменно пребывает в унынии. Ему такого даром не надо.

— Эй, Наташа, разве ты не знаешь, что любая женщина пожертвовала бы состоянием, только бы сидеть здесь рядом со мной, когда я за рулем этого дьявола? Неужели ты не слышала, «Эсквайр» недавно заявил, что я вхожу в десятку самых завидных женихов Америки?

— С.Квайр?

Чарльз вздохнул. Он пожалел, что завел об этом разговор.

— Так называется журнал. Забудь об этом. Шутка. Но мне по-прежнему любопытно, почему ты сегодня выглядишь еще несчастнее, чем обычно. А ведь ты признавалась, что я один из членов семьи, с которым ты можешь поговорить.

Чарльз резко прибавил скорость, и Наташу бросило на дверь «порше», так что ей пришлось ухватиться за приборную доску.

— Все дело в музыке. Мне больно ее слышать, — тихо промолвила она.

Чарльзу тотчас стало стыдно. Он выключил приемник, настроенный на его любимую радиостанцию, передававшую знаменитый хит Саймона и Гарфункеля «Мост над бурными водами». Никто лучше него не смог бы понять, что чувствует Наташа. После разрыва с Блайт он долго не мог выносить никаких песен о любви. Прошло не меньше двух лет, прежде чем он снова начал слушать музыку, и при этом ему больше не хотелось зареветь в голос, точно ребенку… А Наташино горе было гораздо ужаснее, чем его несчастье. Если бы он помимо жены потерял еще и ребенка, он не мог представить, как бы он выжил.

Пару последних месяцев он проводил в Штатах намного больше времени, помогая укрепить бизнес на внутреннем рынке. Луиза поощряла Чарльза брать с собой ее младшую сестренку в путешествия по стране, чтобы Наташа немного посмотрела Америку.

— Чарли, я буду признательна, если ты хоть что-то придумаешь, чтобы у нее исчезло это страдальческое выражение лица, — сказала она с таким же страдальческим выражением.

Чувствовала ли Луиза свою вину? Отец говорил ему, что Луиза считает себя виноватой в том, что его брак распался, задаваясь вопросом, не его ли длительные поездки за границу, где он занимался расширением международного рынка «Луизы Тауэрс», стали причиной развода. Однако Чарльз ни чуточки ее не винил. Блайт могла бы ездить с ним, если бы не зациклилась на идее стать звездой тенниса — вернее, если бы не зациклилась на теннисисте.

Отец заставлял его работать, как раба на плантации. «Хочу помочь тебе выбраться из ямы, сынок», — твердил он. Чарльз возмущался, но работа действительно помогла, и сейчас он знал (хотя Бенедикт и не говорил вслух: «Работай до седьмого пота, Чарли»), что отец считает работу лекарством, которое может вылечить и Наташу от ее скорбных мыслей.

Впрочем, Наташу не нужно было погонять. Она работала как проклятая: лучше и быстрее всех делала косметические массажи лица в «Институтах», ее больше всех хвалили в водной лечебнице в Палм-Бич, она получала самые большие чаевые, записаться к ней на прием было больше всего желающих. И в отделе научных исследований и новых разработок ему говорили недавно, что у нее много оригинальных идей. Он намеревался выбрать подходящий момент и поговорить с ней об этом, делать это следовало осторожно. Он точно не знал, какую именно постоянную работу в компании предполагает ей поручить Луиза, а ему не хотелось наступать ни на чьи любимые мозоли.