Алёна Лепская - Анафема в десятый круг Страница 17

― Угу? ― вскинул он бровь, ―Типа: предчувствие плохое.

― Ну… вроде того.

― Паранойя?

― Это, не паранойя, ясно? ― взбесилась я, отходя от него.

― Ясно. ― Раф перехватил меня за локоть притягивая обратно к себе, ― Чтоб я больше не слышал этого, ясно? Пока я чёрт побери дышу, тебе грозит ровно тоже самое! ― выпалил он сверкая тёмным взглядом, ― Это понятно?

Задохнувшись от возмущения, я оттолкнула его, отходя прочь, и зацепила журнал с записями бабушки, со стола.

― Ты не можешь этого гарантировать Раф! ― выпалила я не сдержавшись, ― Это вообще не то что ты можешь обещать!

Зажмурившись, он пристукнул ладонью по полке над моей головой, так что покачнулся весь стеллаж.

― Вика… ― он звучал, остерегающе. Мне было наплевать на это!

Глава 6. Золотая клетка

«Она была тем ангелом, который приручил демона, той душой, что поймала его и удерживала с такой силой, с какой он не сталкивался никогда прежде. Любовь.»

Мой остерегающий голос предал меня и пропал. Что бы я там не хотел сказать, это тут же вылетело к чёрту в окно. Впрочем, как и все разумные мысли так же благополучно и спешно удрали от меня, и стоило бы ей остановиться.

― Дело не обязательно во мне Раф! С человеком всё что угодно может случится! Всё что угодно! В этом вся фишка, человек смертный! Чуть-чуть похолодало, уже простудился, чуть-чуть упал с крыши, уже на смерть! И не ты, ни я, не властны! Просто чёрт побери, пресловутый кирпич на брошку свалится, и всё! ― посмотрев на меня, она чуть склонила голову влево, ― Как тебе такой вариант?

Да какой к чертям кирпич, если я ничего не мог поделать, там, где только её пыль, не подвластная мне ни разу! Хотя, кое-что, я конечно же мог…

Я мог перенаправить это, и остановить эту бесконтрольную лавину. Она не уследила, за моим шагом. А тем временем, даже татум уже благоразумно удалился, но она была слишком занята тирадой, чтобы заметить, как всё круто изменилось. Но кого это вообще волнует? Единственное, что было действительно важно прямо сейчас, так это то, что она стояла передо мной. Только свет из окон отбрасывал сияние по всей библиотеке, и всё что осталось ― сделать только один последний, шаг ближе к ней. Её голос стих, под моими губами, в ответ на поцелуй. Хотя поцелуем это сложно назвать, если она хотела меня довести до белого коленья, ей это удалось. Что-то с грохотом разбилось и всё стало мрачным, кажется мы зацепили торшер. Кажется, я прижал её к стене и если честно, прямо сейчас, мне плевать на это. Хрипло-сладкий звук, который сорвался у неё, заставил все мое тело полыхать пожаром. Я заметил волны дрожи, прокладывающее путь по светлой коже, и что-то мне подсказывает, что природа этой дрожи, вовсе не холод. Отняв у нее записи отбросил их в сторону. Её грудь стала подниматься и опускаться чаще. Это было совершенно отличным от всего, что я знал. Я словно переживал всё это впервые, всё чувствовалось чистым и живым. Я. Она. Воздух. Стол. Всё. Каждая частица воздуха гудела между нами, кружа голову. Вот что было истоками чистых ярких чувств, вот что витало по спирали между нами. Ожидание тепла искрами напряжения, плясало между нами, и было естественным, было живым, безудержно живым. Как огонь.

Это обескураживает, это потрясло с самого начала, то, как она могла действовать на меня. Скользнув руками под мою рубашку, она добралась до груди, тёплыми ладонями. Мимолётно оторвавшись от неё, просто стянул черную рубашку через голову и отбросил через плечо. Обвив её за талию, прижал к себе хрупкую фигуру. Чёрт возьми, один только запах её кожи, способен притягивать и пленять.

Скоротечно мелькая урывками вокруг, просто кадры упорной войны с одеждой. Оставляя поцелуи вдоль шеи, я избавился от кружевного белья, которое явно было задумано, лишь для того чтобы от него избавляться, и как можно скорее. Я что-то смёл со стола и усадив её на тёмное дерево, я обернул её стройные ноги вокруг себя, проводя губами по возбужденной коже, выше, в поисках её губ. Кажется, мне никогда не будет достаточно.

Она была поражена в этом хаосе. Это заставило невольно ухмыльнуться, это вспыхивало во мне почти возмездием. Трепетное дыхание, срывающееся с приоткрытых губ, напрочь подрывало мой контроль. Вопреки тому, что я диктовал ситуацию, всему вопреки, безропотной, она была самой соблазнительной, слишком идеальной. Я был просто бродягой в потёртых джинсах рядом с ней. Я просто хотел видеть её на чёртовом столе, на свету, всю её, только её.

Тонкие руки соскользнули с моих плеч, ища опору. У меня дыхание перехватило.

― О, чёрт…

Её руки дрожали опираясь на локтях. Прикрытая лишь приглушенным синеватым светом, бликующим по её бёдрам, животу, по груди, танцуя сиянием, в волосах… она была уязвима и бесподобна. Она была полностью вся моя, от начала и до конца, и это было настолько реально и близко, что вышибало весь воздух из моих легких.

Спокойно…

Успокойся, чёрт возьми, это всего лишь девушка! Какого дьявола тебя так каратит? Переведя тяжёлое дыхание, медленно, погрузил себя глубоко внутри. Не удержав стона, её голова откинулась назад, рассыпая светлый жемчуг волос. Сердце замирает в такие моменты, замирает, откликаясь бесконтрольным рокотом удовольствия, во мне, заполняя пустоту. Тут же с силой разгоняясь вновь, оставляет лишь бешеное биение в два пульса наедине. Оставляя только огонь, тлеющий и вспыхивающий внутри. И с каждым движением, всё горит, горит не на поверхности, а где-то очень глубоко, внутри, настолько что кажется это выходит за рамки материального мира. Это может жалить ядом, и мы беспомощны против этого, от этого яда, есть только одно единственное спасение ― только предать его огню, воспламенять и безжалостно сжигать.

Её пальцы запутались в моих волосах, мгновенно подаваясь вперёд, её губы впивались в мои. Это всегда имеет один и тот же эффект. Моя параллель, не дремлет под прикосновением этих рук. Вибрация её стонов, проходя сквозь меня, как музыка пробуждается от касания струн, не знает боли, страхов и границ.

Вот оно ― моё затмение, абсолютное, безапелляционное затмение.

Всё разумное во мне ― к чёрту!

Частота звучания, её голоса, отзываясь на каждое движение, пронзает пространство, отражаясь всюду. И я теряюсь, пропадаю, сокрушен в который раз. Просто теряю самого себя, в остроте граней этого пламени. Теперь и я и она, мы двигаемся тенями этого костра. Так близко друг к другу, растворяясь и тая как сахар на губах. Жестоко, нежно, как угодно ― это неважно. Можно утонуть в этом тесном сплетении, и не заметить, как стремительно ускользает время. Его никогда не будет достаточно, всегда будет мало, нет ни единого шанса уследить за стрелками часов, когда она так чертовки близко, ближе взмаха ресниц, ярче пламени горит.