Барбара Вуд - За пеленой надежды Страница 17

— Рик, похоже на детскую астроцитому. Кистозная стенка определенно носит характер новообразования.

Вся команда снова собралась у стола и в течение следующего часа вырезала конкрецию из стенки кисты, осторожно стараясь удалить все, дабы избежать рецидива. Затем Рик отошел от стола, позволил дежурной сестре промокнуть тампоном его вспотевший лоб и сказал Сондре:

— Сейчас я начну зашивать его. Сперва я введу катетер под кость, чтобы обеспечить отток спинномозговой жидкости. — Он повернулся к операционной сестре. — Теперь сделайте хорошее промывание, пожалуйста. Биполярный форцепс.

Ритм работы замедлился, все успокоились, а анестезиолог включил радио. Череп закрыли, скрепив проволокой, на кожу наложили швы, голову Томми многократно обмотали огромным белым бинтом. Затем к делу приступили медсестры: обмыли мальчика чистыми губками, полотенцами и переложили его на каталку. Два хирурга сорвали с себя бумажные халаты, и Сондра увидела, что их зеленые костюмы насквозь промокли от пота.

Рик взял медицинскую карту пациента, пробормотал нечто вроде того, что надо будет поговорить с родителями мальчика, затем направился к двери, где остановился, снял маску и сказал Сондре:

— Дайте мне двадцать минут, и я угощу вас чашкой кофе.

Это было странное чувство; Сондра не могла разобраться в нем. Сидя за ярко-оранжевым столом в безвкусном оранжево-желтом интерьере больничного кафетерия, она пила кофе и оглядывалась по сторонам. В послеобеденный час народу здесь было немного — несколько посетителей, сестры, пришедшие на пересменку, в углу хихикали девушки, добровольно выполняющие функции медсестер, — и Сондра была рада этому. У нее раскалывалась голова.

Она взглянула на Рика, который еще не сменил свой зеленый костюм. Парсонс помахал рукой, разговаривая по телефону. Неужели он злится? С того места, где сидела Сондра, этого нельзя было определить. Не успели они сесть за столик и попить кофе, как его позвали к телефону.

Сондра отвела взгляд от Рика и занялась кофе. Что это за чувство, изводившее ее?

Операция заняла пять часов, и по пути к лифту Рик сказал Сондре, что у Томми отличные шансы поправиться.

— У детей большой восстановительный потенциал.

— А рецидива не будет? — спросила она.

— Вряд ли. Думаю, мы удалили всю конкрецию, которая производила эту жидкость. Давление вернулось к нормальному, так что через пару недель восстановится и координация движений.

— Облучение будете применять?

— Это не для детской астроцитомы.

Да, Томми очень повезло. Это была трудная, опасная операция, но со счастливым концом. Так почему же после нее у Сондры такое странное ощущение?

Взглянув на огромные стенные часы, она вдруг поняла, что растрачивает ценное время. Занятие в анатомичке закончилось полчаса назад. Наверное, Рут и Мики вернулись домой. Мики уже готовит обед, а Рут склонилась над книгами. «Вот чем я должна заниматься. На следующей неделе экзамены!»

Она снова взглянула в сторону Рика Парсонса. Приходилось признать — он очень привлекательный мужчина, и Сондру тянуло к нему. Неужели в этом причина смутного чувства, которое не отступало, вселяло в нее непонятную тревогу? Может, она боялась, что на этом этапе жизни у нее возникнет связь и все осложнит? Сомнений нет, учеба в медицинском колледже отнимала все время и требовала полного сосредоточения, преданности избранной профессии и известной самоотверженности. Вот Джоанн, одна из пяти студенток на курсе, на первой же неделе учебы повстречала кого-то, влюбилась и бросила колледж, чтобы выйти замуж и жить в штате Мэн. С другой стороны, Сондра знала, что, например, у Рут в прошлом было несколько дружков, но она благополучно окончила школу. Да и в колледже Рут имела несколько, по ее выражению, «любовных свиданий», а сейчас встречается со Стивом Шонфельдом, студентом четвертого курса, с которым подруги вчера вечером столкнулись у «Джилхоли». Рут всего дважды ходила на свидание со Стивом и говорила, что не прочь лечь с ним в постель, но в то же время ей каким-то чудом удавалось сохранять работоспособность и успешно учиться.

Сондра завидовала независимости Рут. Она знала, что сама не способна на такое. Сондра либо любила страстно, либо не любила вовсе, она не ведала золотой середины, когда все уравновешенно. В отличие от Рут Сондра не могла вступить в физическую связь с мужчиной и сохранить холодную голову. Именно поэтому у Сондры так и не появился дружок. Прежние свидания ни к чему не привели, и она предпочитала видеть в мужчинах не любовников, а друзей: ей хотелось быть абсолютно и безусловно свободной, чтобы заниматься собственной карьерой. Ведь быть девственницей в двадцать два года вовсе не преступление (хотя некоторые из ее друзей в Финиксе считали иначе); когда она утвердится в положении врача, еще останется достаточно времени, чтобы найти подходящего мужчину и увлечься им.

Так почему же сейчас, сидя в прохладном кафетерии больницы Св. Екатерины и ожидая возвращения старшего ординатора отделения нейрохирургии, Сондра чувствовала себя не в своей тарелке, как будто дела у нее шли не совсем хорошо?

— Извините, — Рик со вздохом опустился на стул. — Срочный звонок от моего биржевого маклера.

Сондра попыталась улыбнуться ему в ответ. Головная боль нарастала, но не она, а это странное чувство преследовало девушку с тех пор, как она вышла из операционной.

Рик некоторое время молчал, рассеянно помешивая кофе. Наконец, он поднял голову и спросил:

— Это выбило вас из колеи, правда?

Сондра удивленно захлопала глазами:

— Не поняла?

— Эта операция выбила вас из колеи. Я же вижу. У вас все на лице написано.

Сондра вглядывалась в его лицо и начинала кое-что понимать: он, почти чужой человек, сумел в нескольких словах выразить то, что ускользнуло от нее самой.

«Операция выбила меня из колеи. Конечно!» Эта смутная тревога вовсе не имела ничего общего ни с любовью, ни с Риком Парсонсом, ни с опасениями насчет связей и обязательств. Причины беспокойства коренились глубже. Это было нечто вроде врожденного, первобытного страха — изумление, которое до сих пор дремало внутри Сондры Мэллоун, глубокое течение в ее душе, о котором она раньше лишь смутно догадывалась, но сейчас, высвобожденное Риком Парсоном, оно захватило ее. Сондра вдруг впервые поняла, что все это означает.

— Со мной такое тоже случалось, — тихо сказал Рик. — Но тогда я еще не учился в медицинском колледже, а ходил в среднюю школу, и мой папа, хирург, однажды пригласил меня посмотреть, как он делает операцию. Это была простая операция на желчном пузыре, но она глубоко поразила меня. Операция все… осветила, если так можно выразиться.