Эффект Грэхема - Эль Кеннеди Страница 17

— Привет, — говорит она.

Я приподнимаю бровь.

— Мне было интересно, сколько времени тебе потребуется, чтобы набраться смелости и заговорить со мной.

Джиджи закатывает глаза.

— Мне не нужно было набираться смелости. Просто у меня не было возможности.

Это чушь собачья. Сегодня утром мы столкнулись в коридоре перед раздевалками, и она едва обратила на меня внимание. Конечно, она была с одним из своих тренеров, но она точно видела меня. А еще я нахожу интересным тот факт, что, хотя расписание тренировок женщин еще даже не составлено, Джиджи по-прежнему просыпается в неурочное время, чтобы покататься на коньках и выполнить свои личные упражнения. Она делала то же самое в лагере, которым помогала руководить своему отцу.

— В любом случае, я почти уверена, что поздоровалась с тобой сегодня в холле, — указывает она.

— Ты кивнула.

— Это то же самое, что и привет.

— Неужели? — Я издеваюсь.

— Я не знаю. — Она звучит измотанной. — Почему тебя так волнует, правильно ли я с тобой здороваюсь?

— Меня это ни в малейшей степени не волнует.

— Тогда почему ты заговорил об этом?

— Я уже жалею об этом.

Она пристально смотрит на меня.

— Я и забыла, какой волшебный у тебя характер.

Вздыхая, я направляюсь к другому концу стойки, где мне сказали ждать свою еду. Я беру еду на вынос для себя и парней. Мы могли бы заказать доставку, но день выдался погожий, поэтому я решил пройтись. Ну, изначально я планировал поехать на машине, но в последнее время мой джип издает какие-то тревожные дребезжащие звуки. Он уже был на последнем издыхании в Иствуде, но где-то во время двухчасовой поездки в Гастингс он решил, что ему не очень хочется ускоряться, когда я переключаю передачу. Клянусь Богом, если полетела коробка передач, я буду в бешенстве. Я не могу позволить себе чинить ее прямо сейчас.

Джиджи просит бутылку кетчупа у девочки подростка за стойкой. Пока она ждет, она смотрит на меня.

— Слышала, на тренировках дела идут неважно.

Я ухмыляюсь.

— Для меня все идет довольно хорошо. Я со-капитан.

— Со-капитан команды в руинах. Впечатляет. — Она мило улыбается.

— Держи, милая. — Девушка возвращается и протягивает Джиджи стеклянную бутылку кетчупа.

— Спасибо. — Она снова смотрит на меня. — Как всегда, приятно было поболтать с тобой, король выпускного.

— Жизель.

Она с важным видом возвращается к своему столику, и я не могу не окинуть ее взглядом. На ней джинсовые шорты, которые облегают круглую задорную попку. Джинсовая ткань потерта, беловато-голубые нити щекочут ее упругие загорелые бедра. Она невысокая девушка, ростом, может быть, сто шестьдесят два сантиметра, но ее ноги кажутся бесконечными в этих крошечных шортах. Они тоже сплошь подкачанные и стройные, что свидетельствует о ее тренировках. Здорово, что она играет в хоккей. Спортсменки вызывают огромное возбуждение.

Вспышка желания угасает, когда я замечаю, с кем она сидит.

Я до сих пор не знаю имен всех игроков Брайара, но хороших помню. Уилл Ларсен — один из них. И, я думаю, что он не в списке самых больших придурков, как его товарищи по команде.

— Заказ на имя Райдера?

Появляется мужчина в белом фартуке, держащий в руках два пакета с едой навынос.

— Спасибо, — говорю я, забирая их.

Я выхожу из ресторана, когда мой телефон звонит. Я достаю его из заднего кармана своих шорт-карго. Это незнакомый номер, поэтому я переключаю вызов на голосовую почту.

Дорога домой ведет меня по Мейн стрит и через ряд причудливых, ухоженных парков. Гастингс — огромный шаг вперед по сравнению с Иствудом. Мой прошлый город был очень индустриальным, с множеством торговых центров и ничем особенным не выделялся. С другой стороны, Гастингс напоминает город со старинной открытки. Освещенные газом фонарные столбы и старые деревья выстроились вдоль улиц, а над головой висят гирлянды огней и баннеров, рекламирующих недавно завершившийся летний джазовый фестиваль. Витрины магазинов блестящие и чистые, на главной улице полно маленьких магазинчиков и бутиков, кофеен, нескольких баров и ресторанов.

Я срезаю извилистую дорожку мимо деревянной беседки, затем выхожу из парка на тротуар. Я замечаю, что звонивший оставил голосовое сообщение, поэтому я ввожу свой пароль, чтобы прослушать его.

— Здравствуйте, это сообщение для Люка Райдера. Это Питер Грин из офиса прокурора округа Марикопа. Я звоню по поводу слушания дела об условно-досрочном освобождении вашего отца. Если бы вы могли перезвонить мне при первой же возможности...

Я удаляю сообщение еще до того, как он заканчивает называть свой номер телефона.

Да, нахер это.

Я иду быстрее, проходя мимо дамы, толкающей коляску. Она бросает на меня один взгляд и отворачивается. На мне шорты-карго и футболка, ничего даже отдаленно пугающего. Но, возможно, ее отпугнуло выражение моего лица, когда я услышал слова о слушании по условно-досрочному освобождению.

Когда я прихожу домой, Шейн там, где и был, когда я уходил. Косит газон с голым торсом. На другой стороне улицы несколько девушек собираются на крыльце, делая вид, что непринужденно болтают друг с другом, в то время как их взгляды прикованы к блестящим мышцам Шейна. Я бы поставил каждый доллар, который заработал этим летом на стройке, что одна из этих девушек будет у нас сегодня вечером. Или все сразу, если еще и Беккет решит показаться здесь.

Иногда жизнь с Беккетом становится немного шумной. Этот стук изголовья кровати часто не дает уснуть. Шейн более сдержан в своих завоеваниях, но они у него есть. Теперь, когда он холост.

— О, сладкий. Я умираю с голоду. — Шейн выключает косилку и широкими шагами направляется ко мне.

Мы оставляем его фан-клуб на улице и заходим внутрь, где Беккет загружает посудомоечную машину на кухне. Шейн берет тарелки из буфета, пока я открываю пакеты с едой на вынос.

— Эй, я пригласил парочку соседок, — говорит Беккет.

Я подавляю фырканье. Конечно, он это сделал. Это я сошел с ума, решив, что он еще не начал приставать к цыпочкам через дорогу.

Как выясняется, три девушки, которые звонят в нашу дверь позже тем вечером, все студентки-медсестры, что приводит к множеству совсем несмешных шуток о докторах и медсестрах от Беккета. И все же цыпочки это проглатывают, потому что Бек так действует на женщин.

Однако одна из них положила глаз на меня. Ее зовут Карма — через К, как она