Маргарита Южина - Сокровище старой девы Страница 18

Антон Андреевич, еще не подозревая, что ему уготовано, доверчиво появился в дверях.

– Вот по описанию вылитый вы получаетесь, – оценила его взглядом Аллочка. – Там так и сказали – недоразвитого телосложения, волосы одуванчиком, при ходьбе потряхивает головой, часто моргает и шамкает. Отдельно подчеркнули, что маньяк просто обожает молоденьких девушек, а уже давно пора бы перекинуться на одиноких старушек, между прочим! Так, о чем это я? Ага! Обожает молоденьких девушек… – и тут Аллочка многозначительно посмотрела на младую прелестницу в кресле. – Похищает их…

Девица слушала с интересом, однако покидать опасное жилище не торопилась.

– Раздева-а-ает… – накаляла обстановку Аллочка. – И продает их одежду!

По сценарию после этих слов девицу должно было снести с кресла и умчать домой, под крыло заботливой маме. Однако ничего подобного не произошло. Очевидно, для того чтобы покинуть такую теплую компанию, ужаса было маловато.

– А еще… – уже совсем безнадежно закончила Аллочка, – он запирает девушек в темной комнате и не дает включать телевизор.

Только после этих слов девушка как-то внезапно засуетилась, вспомнила вдруг, что ей надо еще переписать конспекты к завтрашнему дню и заторопилась домой. Антона Андреевича она просила не провожать. И все же старичок не смог усидеть – выскочил в прихожую поцеловать очаровашке ручку на прощание. Но самое обидное не это. Все три мужчины вдруг поднялись следом за девицей и синхронно отправились провожать нежное создание до дома, дабы этот самый коварный маньяк не позарился на девушку по дороге.

– Вы уж давайте не все сразу, – от огорчения осмелела Аллочка. – Меня же тоже кому-нибудь проводить нужно.

– А вас пусть вон Антон Андреевич проводит, – наивно моргал глазами один из братьев, который, к слову сказать, Аллочке приглянулся больше других.

И они дружной компанией покинули гостеприимного старичка, а вместе с ним и Аллочку.

– Ну и что? – как-то недобро ухмылялся Антон Андреевич, разглядывая непрошеную гостью. – Не получилось новых кавалеров урвать?

– Что это вы такое говорите на старости лет? – растерялась Аллочка.

Почтенного старца она таким еще не видела.

– И чего ты ко мне таскаешься, а? – прищурился он, и взгляд его стал ужас до чего неприветливым. – Я тебе честно говорю: твоего Генку я не убивал и в друзьях с ним не ходил, не нравился он мне. И ты не нравишься… И мой тебе совет – про криминальные новости не забывай, мало ли что может случиться.

И он растянул губы в страшном зверином оскале.

– Ма-а-ама! – взвизгнула Аллочка, выскочила за двери и понеслась так, что за одну минуту догнала всех трех Гусевых, которые неспешно вели нескромную девицу к стоянке такси.

– О! А где Антон Андреевич? – узнал ее один из братьев.

– Да провались он пропадом! – рявкнула Аллочка, но вдруг спохватилась: здесь, в компании таких сильных мужчин, можно было не бояться странного старика, а значит, надо лучше следить за языком, Гутя всегда говорила, что от него у Аллочки одни неприятности.

Старательно робея, напустив на себя вид несмелой и беззащитной девушки, Аллочка цепко ухватила за рукав того Гусева, который ей приглянулся, и потянула его в свою сторону.

– Антон Андреевич уже старенький, – тщательно моргая, фантазировала она. – Он не может самостоятельно девушек провожать, поэтому попросил, чтобы это сделали вы.

– Я?! – изумился Гусев. – Вот гад, а?! Федор! Федь! Вы с Игнатом проводите Леночку, ладно? А то меня Антон Андреевич попросил его подружку проводить!

Братья согласно закивали, а Аллочка, наплевав на «подружку Антона Андреевича», решила времени зря не терять – за короткий путь от дома старичка до своего очаровать этого замечательного ковбоя, а то завтра как пить дать уведут.

– Я тут недалеко живу, – щебетала она, выбирая самый длинный путь. – Прекрасная квартира, имеется машина «Жигули», почти иномарка – там новые заграничные чехлы. Водить сама совершенно не умею, вот и думаю, когда выйду замуж, сразу же на мужа ее и перепишу.

Гусев пока стойко держался. Аллочка тоже не сдавала позиций.

– А папа, он у меня московский генерал, он мне сразу так и сказал: буду тебя держать в черном теле, пока замуж не выйдешь! А то вдруг на тебя кто-нибудь не по любви, а из-за нашего богатства позарится, такой прямо смешной, правда?

– Ну почему же смешной… – впервые открыл рот провожатый. – И такое встречается… А что ваш папа: правда, генерал?

– Московский, – уточнила Аллочка.

– И такие бывают? – заинтересовался попутчик. – Чего только не придумают… Видать, новая военная реформа…

– Ой, ну что вы все обо мне, да обо мне! – кокетливо замахала руками Аллочка. – Расскажите что-нибудь о себе. Например, как вас зовут?

Гусев некоторое время шел молча, видимо, соображая – стоит ли говорить даме свое имя, если она подруга твоего квартиродателя, но папаша у нее генерал, да еще какой-то неприлично московский!

– Меня зовут Матвеем. Ивановичем, – наконец решился он и вздрогнул от неожиданности.

Аллочка вдруг принялась прыгать вокруг него от восторга, хватать его за руки, приседать и громко хохотать.

– Ой! Вы на меня не обращайте внимания! – наконец пояснила она. – Это я так радуюсь. Понимаете – это знак! То, что вас зовут Матвеем, – это знак! Потому что у нас дома уже есть один Матвей – это кот. А я все мечтала, чтобы в доме второй Матвей появился! Ну знаете, чтобы одного зовешь, а бегут оба! И вот появились вы! Теперь вам просто некуда деться! Некуда-некуда-некуда! Придется идти к нам пить чай!

– Да я вообще-то по ночам чай не особенно…

– Не беспокойтесь, у нас и водка есть, – успокоила Аллочка. – А сейчас вы просто обязаны рассказать мне о себе все! Вы женаты?

Матвей Иванович покосился на спутницу и принялся докладывать:

– Я не женат, потому что деревенька у нас маленькая и почему-то женщин очень мало. Нет, они есть, конечно, но их очень мало. У нас вообще как-то повелось – родится человек, чуть подрастет и в город! Все бегут из нашей Иванющевки, хоть ты их веревками привязывай! Нет, ну мужики-то еще держатся, потому что там мы лес валим и зарплату хорошую платят, а вот женщинам никакой работы нет, одни только окончательные трудности.

– Это потому, что изнеженные ваши женщины, – заявила Аллочка. – Этих трудностей у нас навалом, так мы же от них не разбегаемся по деревням! Я вот каждое утро, как проснусь, сразу же зубы чистить! А потом по дому – полы мыть, обед варить, по магазинам бегу. Белье опять же стираю. У нас есть машинка-автомат, но я руками стираю. А потому что не боюсь трудностей, вот! Потом полы мою, ах, я уже говорила… затем еще… вечером в театр бегу, потому что нельзя жить только половой жизнью… ой, что это я сказала? Нельзя только полы мыть и все! Надо еще и… и холодильник мыть, и… руки…