Лилия Подгайская - Уроки Камасутры Страница 18

Мужчины ещё раз посмотрели друг на друга, и оба улыбнулись – они как будто знакомы были много лет.

Агата принялась колдовать на кухне под присмотром хозяйки, а Вадим Алексеевич передал леснику все наставления докторов и профессора и выложил на стол всё, что следовало давать Матрёне Евграфовне, чтобы укрепить её здоровье.

– Всё сделаю в лучшем виде, Вадим Алексеевич, дорогой вы мой, – заверил Егор Степанович. – Я тут пока один был, понял, что без неё, голубушки моей, мне не жить. И теперь её беречь буду, как цветок какой редкостный. А вам я благодарен без меры. Всё отдам, до последней копейки, только скажите сколько.

– Давайте мы не будем о деньгах говорить, Егор Степанович, – предложил Вадим Алексеевич. – Я просто приезжать к вам стану и отдыхать здесь, когда время будет. И потом…

Он замялся, но взял себя в руки и, посмотрев мужчине прямо в глаза, закончил:

– Мы ведь с Агатой близкими людьми стали. И если мне удастся уговорить её, упрямицу, то и родственниками с вами будем.

Егор Степанович довольно рассмеялся:

– За вас с Агатой я сердечно рад. Мы с Матрёной сразу подметили, что из вас хорошая пара получилась бы. Она очень переживала из-за Агаткиного упрямства, теперь рада будет услышать новости. Ну а деньги я всё равно верну, хоть частично. Потому что понимаю, во что это всё вам обошлось. А приезжать сюда, так это всегда пожалуйста. В любое время. И водителя своего сюда берите. Он хороший мужик, я вижу.

День тихо катился своей привычной дорогой, солнце перевалило через зенит и начало спускаться к закату, когда основные дела были сделаны, и можно было немного перевести дух. Матрёну Евграфовну после обеда уложили отдохнуть. Все же у неё сегодня напряженный и волнительный день выдался, пусть поспит немного. Егор Степанович о чём-то тихо разговаривал с Евгением Семёновичем, что-то ему объяснял и даже, кажется, показывал. Воспользовавшись моментом, Вадим Алексеевич взял Агату за руку и увлёк её в лес, к озеру. Вода, конечно, уже холодная, период купания остался позади, но в остальном всё было почти как летом. И мужчине вспомнились все его переживания, связанные с обнажённой нимфой на берегу этого самого водоёма. Он тогда за ней самым бессовестным образом подсматривал. Сейчас же эта нимфа была рядом, и он мог воплотить в жизнь все свои фантазии, которые одолевали его тогда и потом снились ночами. Глаза его загорелись ярким золотистым огнём, и Агата поняла, что сейчас будет что-то необычное.

– Ты что, съесть меня собираешься, что ли, Вадим? – улыбнулась она. – Уж очень взгляд у тебя подозрительный, как у голодного хищника, увидевшего желанную добычу.

– Вот-вот, именно съесть, – улыбнуться у него уже не хватило сил, – всю целиком, без остатка. Я хочу тебя, Агата, так хочу, что мне даже дышать трудно. Отдайся мне сегодня полностью, до конца, откройся до самого донышка, ничего не прячь и не скрывай.

– Да я и так вся твоя, Вадим, – удивилась женщина.

Но он больше уже не мог разговаривать. Подхватив её на руки, унёс в уютное местечко возле густых зарослей дикой малины, присмотренное ещё летом, бережно уложил на мягкую траву и накрыл своим большим горячим телом. И показал ей, что такое полностью, что значит до самого донышка. Агата была потрясена и отдавалась, действительно, беззаветно, ничего не пряча и не скрывая. Когда отшумел этот неожиданный ураган, подхвативший её и надолго унёсший в неизмеримые высоты безграничного наслаждения, у Агаты сил не осталось даже на ноги подняться.

– Что ты со мной сделал, Вадим? – тихо и как-то жалобно спросила она. – Я и встать не могу, не то что идти.

Но в голубых глазах, вокруг которых сразу залегли лёгкие тени, было выражение такого полного счастья, что он не удержался, засмеялся тихонько и быстро поцеловал её в слегка вздёрнутый носик.

– Я просто позволил себе любить тебя так, как мне давно уже хотелось. Здесь, на природе, это лучше получается, чем в замкнутом пространстве твоей квартиры, согласись.

Она не стала спорить. Только спросила, сможет ли он повторить эту феерию потом ещё и дома.

– Конечно, и не один раз, радость моя, – откликнулся полностью удовлетворённый и очень уверенный в своих силах мужчина.

К домику лесника они шли не спеша, обнявшись. А, войдя в горницу, встретили понимающий взгляд Матрёны Евграфовны – муж уже ввёл её в курс дела, чем несказанно обрадовал.

Посидев ещё немного с людьми, такими теперь близкими не только Агате, но и ему, Вадиму Алексеевичу, они засобирались домой. Всё самое важное было сказано, обо всём договорено. Завтра сюда приедет Маша, так они определились. Она сможет остаться на целую неделю, на работе всё уже решено. И Матрёне Евграфовне помощь будет, и Маше небольшой отдых от дома и опостылого домофонного хозяйства на природе, пока погода ещё радует мягким теплом. А на вечер сегодняшний и на завтрак Агата всё приготовила. И список составила, что нужно передать из продуктов, чтобы семья была накормлена, а Маше не слишком много хлопот. Пусть она хоть немного отдохнёт, наконец. Агата хорошо знала, что отдыха её подруга не позволяла себе уже не счесть сколько лет. А разговоры про Венгрию и термальные воды – это просто для отвода глаз, чтобы хоть немного себя порадовать мечтами, пусть и несбыточными.

На обратном пути Агата сидела непривычно притихшая. Прижалась к плечу Вадима Алексеевича и о чём-то своём думала. Он ей не мешал. Понял, что удалось ему что-то сдвинуть в душе её сегодняшней сумасшедшей любовью. Только бы в нужную сторону мысли её пошли. А пока он тихо переговаривался с водителем.

– Вы нас сейчас подвезёте к Агате Витальевне, Евгений Семёнович, и на сегодняшний вечер можете быть свободны. Надо ведь и вам немного отдохнуть. – Босс был сегодня щедр без меры.

Евгений Семёнович покосился на него в зеркале заднего вида и решился возразить:

– Да не устал я, Вадим Алексеевич. Сегодня почитай весь день на свежем воздухе провёл, чем не отдых.

– Ну-ну, – хмыкнул босс. – А завтра утречком, часов в десять, заедете сюда же. Нужно будет Машу, подругу и соседку Агаты Витальевны, в лесничество завезти. Только продуктов прикупим в супермаркете, и поедете. А я здесь сам управлюсь. До понедельника дам вам передохнуть от меня.

Шеф довольно усмехнулся и взглянул на Агату. Она как раз к нему повернулась и как-то уж слишком внимательно его разглядывала.

– Что, радость моя, опять что-то я не так делаю?

– Нет-нет, Вадим, всё так.

Агата смущённо улыбнулась и опять прижалась к его плечу. В машине установилась тишина. Только тихонько наигрывал магнитофон что-то мягкое, лирическое – Евгений Семёнович любил такую спокойную оркестровую музыку, она его успокаивала.