Джун Грей - На запад Страница 18

— А разве нет? — спросила она. Её слова звучали как вызов.

— Я надеялся, что стал кем-то большим.

— Думаю, ты действительно стал кем-то вроде друга, — сказала Кэт. — Но не воспринимай мои слова слишком серьёзно. Я широко использую термин «друг».

Я обрадовался.

— Может быть, однажды я вернусь и приготовлю тебе чашку кофе.

— Теперь я, пожалуй, соглашусь, — сказала девушка и закрыла дверь машины. Помахав через окно, Кэт выехала с парковки.

Проследив, как её джип проехал вниз по улице и скрылся за углом, я отправился в полицейский участок, готовый узнать, кто я, чёрт возьми, такой.

9

КЭТ

Джози, сидя на пассажирском сиденье, скулила, пока я вела машину. Я вдруг обнаружила, что она та ещё сучка, падкая на симпатичное личико и поглаживание её живота. Что до меня, то мне плевать, что незнакомец ушёл. Неважно, что я больше никогда не увижу его лицо. Но что это за стеснение в груди? Ладно, скорее всего, это просто изжога от завтрака.

К черту. Ни в коем случае я не собираюсь скучать по тем серым глазам на притягательном лице. И уж точно не собираюсь скучать по тому, как он, несмотря на всю мою оборону, нажал на невидимые кнопки внутри меня, прошёл через всё моё раздражение и чушь и каким-то образом обнаружил, какой я являюсь на самом деле. Никому прежде не удавалось преодолеть мои колючие барьеры, хотя некоторые и пытались. Так что я точно не буду скучать по человеку, которому это удалось.

Нет. Ни в коем случае. Ни за что.

Отвезя Джози обратно домой и убедившись, что у неё есть еда и вода, я выехала из города в направлении исправительного учреждения Кормака, которое находилось примерно в сорока двух километрах к юго-западу от Айаши.

Охрана исправительного центра знала меня в лицо, но всё же я должна была зарегистрироваться. Я находилась в комнате, заполненной столами и скамейками, а также заключёнными с посетителями, и ждала, пока приведут отца из камеры. Спустя несколько минут его привели, но прежде, чем вернуться на свой пост на краю комнаты, охранник напомнил папе правила поведения.

Отец подошёл ко мне и обнял. Это всегда поднимало мне настроение, однако сейчас я чувствовала себя странно. Но, по крайне мере, по сравнению с объятиями, полученными полчаса назад, сейчас я чувствовала себя безопасно, тепло и в то же время воодушевляюще.

Как-то жутко. Ведь наслаждаться объятием незнакомца больше, чем отцовским, — это предательство.

— Привет, папа, — сказала я, присаживаясь обратно на скамейку за столом напротив него.

— Привет, малышка, — произнёс он, и по его улыбке я поняла, что у него был хороший день. Ну, настолько хороший, насколько это возможно в тюрьме. — Что у тебя нового? Снежная буря в Айаше была такой же ужасной, как и прогнозировали?

— Да, несколько дней снег был почти по пояс, — сказала я. — И я позволила мужчине остановиться у меня во время бури.

— Какому мужчине? — спросил отец, касаясь своего лица.

— Я нашла его без сознания на обочине дороги и, чтобы укрыть от шторма, забрала домой.

— Ох, Кэти... — сказал папа, качая головой.

— Что? — словно обороняясь, спросила я. — Ты всегда учил меня помогать нуждающимся. Не ты ли отправлял меня в бесплатные столовые на День благодарения, чтобы помогать раздавать еду?

Отец потёр лоб.

— Да, я хотел научить тебя самоотверженности, но это... Ты могла пострадать или тебя могли убить. Верь мне, когда я говорю, что в мире много злых людей, которые без колебания убивают девочек. Я живу со многими из них.

— Я больше не девочка, папа. И я могу без колебаний убить любого, кто проявит хоть малейшее желание причинить мне боль, — сказала я и глубоко вдохнула, удерживая свой нрав под контролем. — Он был без сознания, лицом в снегу на обочине дороги. И он мог там умереть. Что я должна была делать?

— Но шериф...

— Дрю не брал трубку.

Папа неодобрительно взглянул на меня.

— Я хочу, чтобы ты была осторожной, милая. Ты не можешь просто подбирать бомжей с улицы.

— Знаю. Я буду осторожной, обещаю. — Я наклонилась вперёд. — Вот только... он не был похож на бомжа, и был не просто потерян. Мужчина понятия не имеет, кто он, и даже не знает своего имени.

Это привлекло внимание отца.

— У него амнезия?

Я кивнула.

— Ты бы видел его. Он так испугался, когда понял, что не узнает в зеркале своё лицо. — Отец всё ещё смотрел с недоверием, поэтому я продолжила: — Он не опасен. Ты всегда учил меня, что истина в лице, и что если действительно не торопясь посмотреть кому-то в глаза, то можно увидеть истинный характер.

— И что тебе сказали его глаза?

Я тяжело сглотнула, вспомнив пронизывающие серые омуты.

— Он добрый. Понимающий. Забавный. — Папа медленно кивнул, но было видно, что он напряжён. — Ты мне не веришь?

Он улыбнулся.

— Я верю, — сказал он. — Но ты в опасности, Жучок Кэти.

— Нет, я не...

— Ты потеряешь своё сердце.

Я засмеялась от удивления, похлопав несколько раз ладонью по столу.

— Как банально! — сказала я между вдохами. Взяв себя в руки, произнесла: — Серьёзно, нет. Не потеряю.

Папа сидел и улыбался.

— Я никогда не видел, чтобы ты смеялась так свободно. И хочу встретиться с мужчиной, который является этому причиной.

— Я и раньше так смеялась.

— Нет, не так, — сказал он, качая головой. — Я не слышал этот смех, по крайней мере, с тех пор, как ты была маленькой девочкой.

Все следы веселья исчезли с моего лица.

— Ладно, в любом случае, у тебя нет и шанса с ним встретиться. Он ушёл. Утром я подбросила его до полицейского участка. Так что, думаю, он уже вернулся домой.

Папа кивнул, долго и задумчиво всматриваясь в меня.

— Что?

— Мне нравятся произошедшие в тебе изменения, — сказал он, потянувшись и дотронувшись до моей руки. — С тех пор, как умерла мама, ты стала замкнутой. Тебе действительно нужно начинать заводить друзей. Один в поле не воин.

Я ухмыльнулась и подняла указательный палец.

— Папа, я лишь помогла одному парню. Давай не будем забегать наперёд.

— Ты думала о том, чтобы покинуть Аляску?

— Только не это. Снова, — произнесла я, закатывая глаза. — Даже если бы я захотела от тебя уехать, всё равно не знаю куда.

Отец пожал плечами.

— Мой дедушка из Оклахомы всегда говорил мне: «Джей, всегда иди на запад». Он говорил, что это место, где я смогу обрести свободу и независимость. Поэтому я ушёл так далеко на запад, как только смог, пока не упёрся в океан. И, думаю, здесь я и останусь, пока не умру.