Марина Порошина - Би-ба-бо Страница 18

Лариса встряхнулась, прогоняя истому, выбралась наружу. Спасибо Вадиму, догадался подать ей руку, с этих ступенек без навыка можно и навернуться. К тому же она ни за что бы не догадалась, как открывается дверца, и глупо бы с ней возилась. А так вышла, как из кареты. Зато после обволакивающего тепла салона показалось, что на улице очень холодно и противно. Она заторопилась домой.

– Если позволите, я заеду вечером, привезу оставшийся текст. Часов в восемь не поздно? Если у вас возникнут вопросы, то мой телефон есть на визитке, звоните. И пожалуйста, извините, что выбил вас из колеи.

– Ничего страшного, в последние дни это случается со мной постоянно, я уже почти привыкла, – улыбнулась Лариса. – Наверное, просто пора менять колею.

– Когда красивая женщина еще и умна – это наводит на размышления, – серьезно произнес Вадим, отчего шаблонная фраза потеряла легкость сомнительного комплимента, так любимого мужчинами, очевидно, именно за его двусмысленность.

Дома Лариса рассмотрела визитку. Что ж, будем знакомы, Касьянов Вадим Андреевич, генеральный директор ОАО «Взаимодействие». Интересно, с кем это он там взаимодействует, что в итоге занимается русской литературой? Бросив сумку на пол, Лариса перелистала страницы. Надо же, начало двадцатого века, ее любимый период, по нему она писала дипломную работу, вновь и вновь влюбляясь в Бунина, Булгакова, Пастернака, Цветаеву. Какое чудесное время, беззаботное и счастливое! Тогда у нее было много друзей и планов, все удавалось, и казалось, что так будет всегда. То время представлялось разноцветным, в нем постоянно происходили какие-то события, один день не походил на другой. А сейчас в моде спокойный серый цвет, и дни делятся на рабочие и выходные, причем среда совершенно неотличима от вторника и четверга, планов особенных не намечается, а друзья заняты своими делами. «Русская литература первой половины XX века. Сборник авторских интерпретаций». Автор А.И. Богданова – так нельзя, надо расшифровать инициалы на обложке. Рука потянулась к авторучке, и только тут Лариса заметила, что все еще стоит в шубе, а подошедшая поздороваться кошка с вопросительным видом зависла на полочке у зеркала, не дождавшись от хозяйки привычного ласкового движения навстречу.

Лариса переоделась, сварила кофе и принялась за работу. Когда сумерки вползли в комнату и глаза с трудом стали различать строчки, она подняла голову и с изумлением уставилась на часы. Шестой час! На работе за это время она бы уже двадцать раз поговорила по телефону, поболтала с девочками, перекусила, поглядела в окно и посетовала на судьбу, заставляющую ее тратить время на чтение стихов вроде недавних: «На моей душе – тьма Египета: сколько прожито, сколько выпито!» Ее коллега, всю жизнь проработавшая в толстом литературном журнале, который приказал долго жить в начале перестройки, по долгу службы читая современные книги, пила валерьянку и делала несколько глубоких выдохов, иначе у нее немедленно повышалось давление. Ларисе подобные переживания были чужды, но если читать творения куравленковцев без перерыва на треп и перекус, то крыша съедет однозначно. А здесь – прав был шеф – она давно не получала такого удовольствия, по долгу службы читая то, что любила перечитывать для себя. Текст идеален, ошибки смешные, детские, в основном пропущенные буквы и знаки препинания, некоторые фамилии с маленькой буквы или две-три строчки перепутаны местами, будто баловался компьютер.

Хватит, глаза все же устали, к тому же скоро приедет заказчик, надо выглядеть прилично и что-то срочно приготовить, ведь придется пригласить его на чашку чая, не гнать же с порога, а вдруг он согласится (сердце опять замерло и упало, на сей раз куда-то в живот), у нее, кроме заварки и сахара, ничего нет. Если бы не Шкирка, то и сахара не было бы, Лариса его не употребляла. Получается, надо идти в магазин. К восьми голова была вымыта, волосы уложены феном с милой небрежностью, никаких теней, только тушь – она не готовилась специально. Поэтому была в джинсах и старой папиной рубашке. Хотя на самом деле она ходит дома в костюме, далеком от совершенства: лосины и безразмерная футболка. Вид еще тот, но очень удобно. Буженина, хлеб. Все случайно оказалось в холодильнике. Никаких тортиков и печенья, мужчин они напрягают. Она до сих пор помнит, как негодовал Сергей Петрович в ответ на ее предложение съесть сырник. Он сказал, помимо прочего, что женщина, которая пытается кормить мужчину сырниками, не имеет никаких шансов когда-либо выйти замуж. Звонок раздался ровно в восемь. Черт, кажется, она волнуется.

– Лариса, вот остальное, а когда вам понадобится компьютер, я привезу вам ноутбук. – Заметив, что Лариса трет глаза, Вадим сменил тему: – Кажется, я вас уже перегрузил.

– Нет, что вы! – поспешила успокоить его Лариса. – Мне давно не было так приятно работать – прекрасный текст, никакой правки и ошибок почти нет. Читаю с огромным интересом.

– Все равно я чувствую себя виноватым, у вас ведь, наверное, были свои планы?

– Никаких.

– Тогда давайте пойдем поужинаем? У вас через дорогу отличный итальянский ресторанчик, я там бывал.

Ну не сознаваться же ему, что именно на это Лариса и рассчитывала, хотя в упрощенном варианте. Она обрадовалась. Вадим ей нравился. Он как-то очень точно умел попасть в нужную интонацию и, похоже, баловался чтением чужих мыслей.

– Да? Я там никогда не была, говорят, там все очень дорого. – Так, надо бы пригласить его в кухню, чтобы в комнате переодеться.

– Ничего, эти расходы я потяну, – заверил ее Вадим. – Пойдемте? – И очень кстати добавил: – Я подожду внизу, одевайтесь!

Ресторан оказался небольшим и уютным, а официанты, которых Лариса в глубине души опасалась, привыкнув к самообслуживанию, оказались милыми и ненавязчивыми, над душой не стояли, а наоборот, надолго деликатно исчезли, принеся солидные кожаные папки с меню. К тому же Вадим отлично знал порядки в подобных заведениях, и Лариса не почувствовала никакой неловкости от своего дилетантства. Однако, взяв в руки меню, она все же растерялась, так как названия блюд ей ровным счетом ничего не говорили: «классическое карпаччо из говядины, слегка заправленное, с рукколой и пластинами пармезанского сыра», «сырное фондю с трюфелями и крутонами», «пирог из домашних зеленых феттуччине с баклажанами, томатами и сыром моцарелла»… С «салатом из осьминога, слегка зашпаренного, картофеля и фасоли, заправленного оливковым маслом и бальзамическим соусом» вроде бы все было ясно, но есть осьминога Ларисе не хотелось, да и слово «бальзамический» не очень подходило к соусу. «Каракатица по-венециански, тушеная с томатами («Здесь две «н», – механически отметила она) и зеленым горошком», да еще и с непонятными белыми брускетами, тоже не внушала доверия. Так… скалопино, радиччо, медальоны – да они просто издеваются над посетителями. Лариса посмотрела на Вадима, терпеливо ждавшего, когда она сделает выбор.