Анита Шрив - Прикосновение Страница 18

— Вы слышали о Принстоне и Йеле? — спрашивает Бен.

— Вообще-то этот скандал касается только Принстона, — уточняет Джефф.

— А что случилось? — спрашивает Арт.

— Принстон взламывал файлы Йеля с данными о приеме студентов, — с некоторым злорадством провозглашает Бен.

«Наверное, его не приняли в Принстон», — думает Сидни.

— Кажется, они утверждают, что не воспользовались этой информацией, — говорит мистер Эдвардс.

— Па, они взломали компьютеры Йеля четырнадцать раз в течение трех дней.

—

— Полетят головы, — предрекает Арт.

Нельзя сказать, что обед удался на славу. Баранина сыровата. Венди и Арт открыто ругаются. Венди раздражает Арт, который постоянными вопросами отвлекает ее от беседы с Мариссой. «Когда состоится просмотр, на который мы собирались?» — «Я тебе уже говорила, двадцатого». — «Дорогая?» — «Что?» Бен немногословен, а Джефф озабоченно посматривает в сторону Виктории. Миссис Эдвардс, внимание которой приковано к десерту, не спрашивает, куда собирается Джули и во сколько она вернется, когда девушка встает из-за стола и быстро прощается с гостями. Этот недостаток родительского внимания Сидни находит недопустимым. Ей стоит больших усилий не вскочить и не выбежать вслед за Джули на кухню. А ей пришлось бы именно вскакивать, потому что почти в ту же секунду Джули покидает дом. Девушка не водит машину. Она пойдет пешком? Или она с кем-то договорилась заранее и ее на дороге ждет автомобиль? И когда именно она могла договориться об этой встрече? После своего триумфального погружения в воду? По телефону? Инициатива исходит от мальчика с чудесными каштановыми волосами или это идея Джули?

Сидни считает, что она несет за Джули ответственность сродни родительской. Мистер Эдвардс стиснут с обеих сторон на дальнем конце стола и, похоже, даже не заметил ухода дочери.

«Одиннадцать часов, — говорит себе Сидни. — Я не буду волноваться до одиннадцати часов».

— «Акела» больше не ходит, — изрекает Феррис, внося незначительный вклад в застольную беседу. Возможно, он приберегал этот козырь в течение целого вечера.

— Ты шутишь, — говорит Арт.

— Трещины в амортизаторах.

Это, похоже, предвещает грандиозную катастрофу. Как Арт и Венди теперь попадут домой? Даже Сидни знает, что они планировали в понедельник утром отправиться на автобусе в Бостон, а там пересесть на «Акелу» — скоростной поезд до Манхэттена. На мгновение на лице миссис Эдвардс отражается беспокойство.

Количество грязной посуды потрясает воображение. Джефф приходит на помощь, и его никто не прогоняет.

— Па, я возьму это на себя, — говорит он, положив руку на плечо отцу. Мистер Эдвардс выглядит измученным, как парус, более не наполняемый ветром.

Джефф закатывает рукава голубой «оксфордской» рубашки. Несколько мгновений Сидни разглядывает его запястья.

Тарелки усеяны розовыми гранулами жира, вызывающими у Сидни мысли о закупоривающихся артериях миссис Эдвардс. Блюдца с остатками торта свидетельствуют о различном отношении гостей к десерту. Сидни знает, что торт представлял собой готовую смесь, в которую миссис Эдвардс добавила салатный майонез, ванильный пудинг быстрого приготовления и апельсиновый сок в попытке придать десерту домашний вид и вкус. Сидни видела рецепты в кулинарной книге миссис Эдвардс и перечисленные там аномальные ингредиенты: лимонное растворимое желе, толченые «Сникерсы», концентрированный томатный суп. Откусив от своего куска целых четыре раза, Сидни со всей ответственностью может утверждать, что ни майонез, ни пудинг не смогли скрыть химический привкус.

Сидни весьма некстати охватывает отвращение к испачканной гостями посуде. Вот эту самую грязную вилку запихивал в рот Уилл? А это помада Виктории? Джефф работает, как будто у него за плечами изрядная практика на кухне какого-нибудь ресторанчика. У него, пожалуй, больше навыков, чем у Сидни. Хотя, возможно, она сама навеселе и это ей только кажется. Десятки стаканов перепачканы отпечатками пальцев и губ, мечта следователя, если бы здесь было совершено преступление.

— Где Вики? — спрашивает Сидни.

— Наверху. В постели.

— Она хорошо себя чувствует?

— Работает на полную катушку и оттягивается точно так же.

— Неплохой график, — бормочет Сидни. Ей неловко, что она привлекла его внимание к неадекватному состоянию Виктории. Что она вообще упомянула ее имя.

— Вики тебе не нравится, верно? — спрашивает Джефф.

Неожиданный вопрос застает Сидни врасплох. Так же, как и наблюдательность Джеффа.

— Нравится, — протестует она.

Но ее протест звучит неискренне, как будто она скрывает какой-то позорный и неисправимый изъян.

Пространство между раковиной и столом очень узкое, и Сидни приходится проявлять изобретательность, исполняя замысловатые хореографические па, чтобы ни одной частью тела не коснуться Джеффа. Она не замечала, чтобы у нее возникали такие мысли, когда ей помогал мистер Эдвардс.

Клэр и Уилл не торопятся уходить после обеда. Их бесцеремонное поведение тем более необъяснимо, что единственное, к чему они стремятся, это быть вместе. «С какой целью? — спрашивает себя Сидни. — Чтобы беседовать? Расслабляться? Заниматься сексом? Смотреть спортивные передачи?» То, что они почти не вступают в контакт с окружающими, интригует ее. Клэр и Уилл почти не принимают участия в общем разговоре.

— В этом году на пляже нет буфета.

— Я обратил внимание.

— Ты увлекаешься греблей?

— Нет, а ты?

Бен, Джефф и Сидни сидят на крыльце вместе с четой Эдвардсов, которые мечтают о постели. Миссис Эдвардс запускает в морской воздух тонкие намеки.

— Марк, тебе придется встать пораньше, чтобы купить газеты. По воскресеньям они быстро расходятся.

Сидни не участвует в беседе, ее мысли заняты Джули. Судя по всему, ее беспокойство разделяет только Джефф, который время от времени поглядывает на часы и один раз наклоняется к ее уху.

— Джули не сказала, куда идет? — спрашивает он.

— Нет, — отвечает Сидни, — не сказала.

Без двадцати одиннадцать Клэр кладет руку на колено Уилла. Все тут же истолковывают это как знак, который жена подает мужу, когда им пора уходить. Присутствующие дружно встают, и мистер Эдвардс обрушивает на гостей залп сердечных «до свидания» и «как хорошо, что вы пришли». Прощающиеся стороны договариваются о совместных морских прогулках, не упоминая, однако, ни дней, ни дат. Это означает, что воображаемым путешествиям никогда не суждено состояться.