Мира Хьюстон - Сладкоежка Страница 18

— Я приглядела себе щенка джек-рассел-терьера. Белого с рыжим. Милого и забавного. Даже имя придумала — Керри…

Она запнулась. Джо сделал успокаивающий жест, но она покачала головой, говоря, что все нормально, хотя в душе боролась с болезненными воспоминаниями.

— Я была так счастлива, когда прибежала домой из питомника в тот день. Но, едва войдя, сразу поняла, что что-то не так… — Франческа заморгала, прогоняя внезапно подступившие слезы. — Родители позвали меня и Розу в гостиную и объявили, что разводятся и продают дом. Оглядываясь назад, я вижу, насколько была эгоистичной. Но в тот момент думала только о том, что не получу мою Керри и что родители разрушили мне жизнь. — Она пожала плечами. — Для ребенка это была сильная травма…

Джо долго ничего не говорил. Она тоже молчала, думая, что он сравнивает несчастья маленькой избалованной девочки со своей жизнью осиротевшего приемыша.

— Возможно, для тебя легче было сосредоточиться на своем детском несчастье, чем на разводе родителей.

Она вздохнула.

— Возможно.

— Что было потом?

— Ничего. Родители разошлись. Мы переехали в другой район. Выходные я и Роза проводили с отцом, будни с матерью. До питомника было слишком далеко, да я никогда больше и не ходила туда, чтобы не видеть мою Керри…

— А твои сбережения?

Франческа натянуто улыбнулась.

— Собственно, из-за них я и начала рассказывать… Меня будто подменили. Деньги были потрачены на новую одежду, косметику и прочую дребедень. Я стала ужасно безответственной. — Она посмотрела на Джо. — Просто-напросто негодяйкой!

— Знакомо. Почему, думаешь, я встревал в драки, бил стекла в витринах и угонял машины?

Брови Франчески поползли вверх.

— Ничего себе! Настоящий малолетний преступник! Самое страшное, что довелось совершить мне, — это без билета пройти в кино.

— Да, в детстве мы оба были не подарком… Но взгляни на нас сейчас. — Джо шутливо выпятил грудь.

Черт! Этого не должно было случиться! Рассказ о прошлом несчастье сблизил ее с Джо. Он смотрел на нее с таким участием, которое отзывалось в ее сердце. Но он не знал, что, если бы не пари, она до сих пор вела бы прежнюю жизнь.

— Впрочем, все это в прошлом. — Франческа вежливо улыбнулась.

— Устала? — неожиданно спросил Джо.

— Да нет. Это не самая тяжелая работа, которую мне доводилось выполнять.

— Хорошо. Потому что, прежде чем ты перебила меня, я собирался спросить… Может, мы встретимся, чтобы привести в порядок твою квартиру? Она маленькая, управимся за час.

Франческа вспомнила, как рыдала ночью в подушку, узнав о разводе родителей. Потом о них, решившихся попытать счастья снова. Затем подумала о Розе, о пари и о символичности бабушкиного кольца, которое она не могла отдать без борьбы.

Еще о конфетах…

И только потом о сексе, но не потому, что он был наименее важен для нее из всего вышеозначенного.

— Конечно. Почему бы и нет? — словно со стороны услышала Франческа свой голос.

О черт! Она знала, почему нет.

5

Они побелили потолок и обклеили стены обоями в цветочек часа за три. На это время немногочисленные вещи из комнаты были вынесены в ванную. Когда работа подошла к концу, Франческа и Джо привели себя в порядок и вышли на улицу.

Решено было посетить рынок подержанных вещей. Стоял ясный погожий день. Франческа и Джо бодро шагали по тротуару. Пока они трудились в поте лица, молодая женщина забывала о своем сильном влечении. Но когда останавливалась передохнуть и смотрела на Джо, сердце ее томительно замирало…

Франческа остановилась у магазинчика, где торговали посудой. Должно быть, почувствовав на себе ее взгляд, Джо загадочно улыбнулся и вошел следом за ней. Догадавшись о его намерениях, Франческа торопливо взяла с витрины эмалированный чайник и повертела перед собой.

— Что думаешь?

Джо поскреб пальцем по ободку с отколотой эмалью.

— Он отбитый.

— Ну и что?

— Разве тебе не хочется купить новый?

— Мне не хочется, и моему кошельку тоже.

Джо окинул витрину с уцененной посудой критическим взглядом.

— Хорошо, пусть так. Но можно выбрать получше.

— Ты видел цены? Я могу себе позволить только такой. — И Франческа прижала чайник к груди, словно любящая мать уродливого ребенка.

— Как скажешь.

Там же она выбрала кофейные чашки, на дне которых остались въевшиеся пятна.

— Представь, что это старые любимые чашки.

— Ими уже пользовались.

— Не будь снобом. Тебе не удастся заманить меня в отдел фарфоровой посуды.

— Кухни — моя слабость. Мне хочется, чтобы твоя была на уровне. — Он с притворным ужасом закрыл ладонью глаза, увидев допотопную тарелку в ее руках.

— Я беру это, — сказала Франческа продавцу, добавив к тарелкам поцарапанный половник и вручая деньги. — Ну вот, — произнесла она, передавая Джо пакет с гремящими покупками, — моя кухня укомплектована. Пойдем поищем постельные принадлежности.

— Наволочки и простыни? Но ты же не будешь покупать подержанные простыни?

Джо посмотрел на нее так, что она немедленно представила их обнаженные тела на белоснежных простынях. Да, тут его сомнения вполне уместны.

— Простыни — нет! А вот покрывало или плед — да. Их только надо хорошо постирать. А еще я хочу найти милое, теплое одеяло ручной работы.

Джо обнял ее за плечи.

— Конечно, но одеяла ручной работы стали сейчас очень дорогими.

Они шли по рынку. Глаза разбегались от разнообразия предлагаемых товаров. Чего здесь только не было — от пожелтевших открыток до музейных реликвий. Джо остановился у прилавка с изделиями из деревенского холста. Там лежали вышитые скатерти, белые кружевные занавески, пожелтевшие полотенца. Он порылся в стопке и вытащил стеганое одеяло.

— Посмотри, — сказал Джо.

Франческа удивилась. Из одеяла торчали нитки, угол был в разводах от воды. Она провела рукой по мягкому застиранному полотну.

— Мне нравится.

— Напоминает о доме, — произнес он и пожал плечами, заметив ее любопытный взгляд.

— О доме родителей?

— Нет, о доме приемной матери. Там на всех кроватях были похожие одеяла.

Почему, интересно, он никогда не упоминает о своих настоящих родителях? — подумала Франческа и рискнула спросить:

— А в каком возрасте ты попал в приют и почему?

— В одиннадцать. — Он отвернулся, продолжая рассматривать наваленные на прилавок вещи.

Одиннадцать — это достаточно, чтобы иметь воспоминания. Франческа поговорила с продавцом и заплатила за одеяло дороже, чем за новое из магазина.