Джессика Марч - Соблазн Страница 18

– Сейчас могут появиться неприятные ощущения, – произнес механически доктор, когда его пальцы в перчатках стали ощупывать ее низ. Лишь гордость удерживала Стиви от крика.

– Сейчас трудно что-то сказать, – пробормотал он наконец. – Шейка немного набухла… Некоторые изменения могут говорить о беременности… а могут и не говорить. Анализ крови скажет нам все точно. Вы можете одеваться, – сказал он, с треском снимая резиновые перчатки. – Завтра сможете узнать результаты.

– Завтра? – переспросила Стиви, сев прямо, в шоке от сознания того, что ее мучения еще не закончились. – Пожалуйста, – сказала она, забывая про гордость, – а вы сегодня не могли бы мне сказать? Мне правда очень нужно…

Доктор поглядел в лицо Стиви, и затем, словно впервые заметив, какая она юная, заговорил мягче.

– Наша лаборатория всегда перегружена, – сказал он, – но если уж это так важно… подождите снаружи, а я посмотрю, можно ли хоть что-то сделать.

Через два часа Стиви уже сидела в автобусе, который возвращался в Ньюпорт-Ньюс. Она выглядывала из окна, когда миля за милей пролетали мимо, однако ничего не видела, потому что снова и снова повторяла один и тот же вопрос: что мне делать? Доктор предложил «радикальную меру», однако, вне зависимости от того, что это намного все упростило бы, Стиви была неприятна сама мысль об этом. В ней что-то зрело живое, и она не могла даже подумать о том, что убьет его. Вероятно, из-за того, что вокруг нее все мужчины постоянно говорили об убийствах и разрушениях, как о чем-то хорошем – потому что связывали это с победой. Это могло подходить для адмирала, но тогда у нее тем более были все основания сопротивляться искушению.

Единственная надежда, которая оставалась у нее, заключалась в мечте уехать куда-нибудь подальше, родить ребенка и создать свою собственную семью. Но как она будет жить? Вот вопрос! Ей на ум приходили усталые, поникшие женщины, которых она встретила в клинике.

Мог ли ей помочь Льюк Джеймс? Кажется, она заинтересовала его. Может, ему понравится мысль приобрести дочь или сына. Но она не теряла реального взгляда на вещи: невозможно ожидать, что он женится на ней. Однако у него полно денег, и он мог бы помочь ей убраться отсюда, найти работу. Возможно, он даже когда-нибудь навестит ее с ребенком. Многие из Голливуда делают подобные вещи в наши дни.

Она вышла из автобуса в центре города и зашла в аптеку. Разменяв пять долларов, она направилась в телефонную будку и позвонила в отель «Мэйфлауэр» в Вашингтоне.

Когда ей ответила дежурная, она попросила соединить ее с номером Льюка Джеймса.

– Весьма сожалею, – ответил механически голос, – однако мистер Джеймс не отвечает на звонки.

– Это Стефания Найт, – упорствовала она. – Я хорошая знакомая мистера… Льюка.

Ее надежды возросли, когда наступила пауза. Затем голос произнес:

– Сожалею. Однако вас нет в списке…

– В каком списке? – спросила она. Однако связь прервалась, прежде чем она успела получить ответ.

Она посидела еще немного в душной телефонной будке, а затем предприняла еще одну попытку. Изменив голос, она спросила Льюка.

– Говорит телефонный оператор международной станции. У меня срочный звонок от мистера Фостера из «Парамаунт Пикчерс», который сейчас находится в Риме. – Она затаила дыхание, моля небо, чтобы обман сработал.

Через пару секунд Льюк взял трубку.

– Слава Богу, – сказала она, ослабев от облегчения, – слава Богу, это ты…

– Какой дьявол меня спрашивает? – грубо осведомился Льюк.

– Это Стиви, Стиви Найт… – Отклика не последовало, никакого признака, что ее имя что-то ему говорило. Боясь, что он положит трубку, она быстра добавила: – День, когда ты участвовал в спуске на воду «Нептуна», – вспомнил?

– О-о, – протянул он.

«О-о». Вот и все. Он платил ей тем же, что она сыграла тогда с ним. Что ж, возможно, она и заслуживала этого. Она заставила себя продолжить разговор.

– Слушай, – сказала она, – я только что обнаружила, что беременна. Это твой ребенок, и я…

– Мой? – перебил он ее. Затем рассмеялся, и в его голосе не было веселья. – Это очень старый трюк, девчушка, тем более для такой умницы, как ты.

– Это не трюк, – запротестовала она. – Я только что получила результаты анализов. Слушай, мне от тебя ничего не нужно, только немного помоги. Чтобы я могла уехать и родить ребенка.

– А если я уж клюну на это – признаю, что ребенок действительно мой, – что тогда? Ты меня Бог знает куда загонишь.

– Да нет, что ты…

Он тут же ответил, и его голос звучал холодно и резко:

– Слушай, Стиви, да мне насрать, беременна ты или нет. В конце концов, ты ведь знала, что делаешь, и знала это настолько хорошо, что я вовсе не уверен, что ребенок действительно мой. Так что не лезь ко мне, девочка, иначе, клянусь, я смогу доказать, что у тебя перебывало столько парней, что из них можно сформировать экипаж следующей субмарины, которую тут будут спускать на воду.

И телефон замолчал.

А Стиви послышалось эхо удовлетворения в голосе Люка. Его гордость была восстановлена, а во взаимоотношениях с женщинами снова все шло как надо.

Дорога до дома на Тенистой аллее показалась ей бесконечной, – и все-таки недостаточно длинной. У нее не было никакой стратегии, а без нее ей виделись впереди сплошные поражения.

Внутри дома Ирэн полулежала на диване и смотрела телевизор, как обычно поглощенная одной из своих любимых мыльных опер.

– Стефания?.. – крикнула она, услышав шум у входной двери.

– Да, – Стиви вошла в комнату. По крайней мере, она не пьяная, подумала она, разглядывая мать.

Ирэн повернулась от телевизора.

– Тебе нельзя выходить, – сказала она спокойно, вероятно не ругаясь, а просто напоминая про их общие интересы, чтобы это не дошло до адмирала.

Стиви ничего не ответила, отчасти даже надеясь, что мать поинтересуется, почему она нарушила запрет.

– Ты выглядишь усталой, милая, – сказала Ирэн. – Почему бы тебе не посидеть рядом со мной и не выпить чашку чая? – Ирэн показала на фарфоровый сервиз, который она вытащила и поставила на то место, где обычно стоял «Дикий индюк». – Моя передача почти кончается, и к нам кто-нибудь может зайти. Мы так долго не говорили с тобой.

Заинтригованная, Стиви присела. Давно уже Ирэн не делала таких попыток в обычный, будничный день. Она даже одета была в нормальные одежды, а не в обшитый тесьмой халат, который она предпочитала носить вечерами. Стиви налила себе чашку чая и взяла печенье, чтобы успокоить желудок, – гадая в это время, что может означать такая метаморфоза Ирэн.

Может, мать поможет ей? Разве матери не должны помогать дочерям – особенно в таких делах? Стиви терпеливо молчала, пока не закончилась мыльная опера.