Пегги Уэбб - Бабье лето Страница 18

Вирджиния, не в силах унять дрожь, обхватила себя руками.

– Холодно? – обеспокоенно осведомился он.

– Нет, – прошептала она. – Я боюсь. – Она подняла на него печальные глаза. – Меня легко напугать, Болтон.

– Иди ко мне. – Он притянул ее к себе и обнял, прижав ее голову к своей груди. – Случившееся сегодня – всего лишь временное препятствие. Кэндас привыкнет к моему присутствию в вашем доме и со временем изменит свое мнение.

Вирджиния понимала, что должна, не говоря ни слова, дотянуть до конца вечера. Но она была не из тех, кто может долго хранить молчание.

– К твоему присутствию в качестве кого? Моего любовника? – с долей сарказма спросила она.

– Нет. – На этот раз его улыбка была ослепительной. – Твоего мужа.

8

Всякий раз, когда он упоминал про свою роль в ее будущей жизни, Вирджиния считала, что он имеет в виду сожительство. В самом фантастическом сне ей не могло присниться, что Болтон хочет жениться на ней. При одной мысли об этом она испытывала ужас… и ощущение свершающегося чуда, которое она не могла прогнать, как ни старалась.

– Моего мужа? – переспросила она.

– Да, Вирджиния, – спокойно подтвердил он.

Не успела она осмыслить этот новый поворот событий, как увидела мрачную Кэндас, направлявшуюся к ним размашистым шагом. Неужели она слышала его слова?

– Мама! – В голосе Кэндас было столько холода, что хватило бы на несколько глыб льда. – Если тебе уже надоело болтаться в холле, мы с Мардж готовы возвратиться домой.

У Вирджинии уже был готов резкий ответ, но Болтон остановил ее предупреждающим взглядом. Забавно, но они поменялись ролями. Сегодня вечером он действовал как зрелый, ответственный, уравновешенный родитель, а она вела себя словно неопытная юная девчонка.

– Если вы не против, мы с Вирджинией вызовем такси, а вы с Мардж воспользуетесь машиной, – сказал он.

– Прекрасная идея, – поддакнула Вирджиния, выказывая несуществующий энтузиазм. – Или же, если хотите, мы отвезем вас домой, а затем предоставим машину в ваше распоряжение. Мы не хотим лишать вас развлечений.

– Немного поздновато, – огрызнулась Кэндас.

– Кэндас, не наезжай на меня. Я не собираюсь терпеть грубость.

– Пожалуйста… – проговорила Кэндас. – Мы можем просто поехать домой?

Это были самые долгие пять миль в жизни Вирджинии. Они с Болтоном пытались поддерживать непринужденную беседу, однако, похоже, ею мало кто заинтересовался. В конце концов в машине воцарилась гнетущая тишина.

У дома Кэндас сразу же выпрыгнула из автомобиля, а вслед за ней поплелась Мардж.

– Пойми, Болтон, я думаю, что мне лучше не приходить к тебе сегодня ночью, – грустно проговорила Вирджиния.

– Я не эгоист. Поступай, как тебе удобно, Вирджиния. – Он быстро, но крепко поцеловал ее. – Если бы я мог что-либо изменить, поговорив с Кэндас, я бы зашел в дом, но, скорей всего, мое присутствие лишь все усложнит.

– Спасибо, Болтон, – она с благодарностью сжала его руку.

– Вирджиния, что бы ни случилось, помни: я люблю тебя, – глядя ей в глаза, произнес Болтон.

Он поцеловал ее снова, но это был не томный поцелуй двоих, распоряжающихся всем временем во Вселенной, а спешный поцелуй изголодавшихся любовников, застигнутых врасплох ураганом.

Вирджиния боролась с желанием прильнуть к нему и не отпускать его, все остальное послав к черту, но она должна была остановиться. Она была матерью, а хорошие матери не пренебрегают своими обязанностями – они не закрывают глаза и не прячутся при первых же проблемах со своими подрастающими чадами.

Обуреваемая беспокойными мыслями, она дошла до дверей дома, и только там обернулась.

Болтон уже припарковал машину и шел по дорожке, огибавшей дом и ведущей к коттеджу. На небе светила полная, невообразимо яркая луна. Она висела так низко, что, казалось, стоит протянуть руку, чтобы дотронуться до нее. В лунном свете Болтон был похож на мечту, внезапно появившуюся в ее жизни и так же внезапно исчезающую.

Вирджинии пришлось прикрыть ладонью рот, чтобы не окликнуть его. Однако связь между ними оказалась столь сильна, что и без слов он смог узнать ее мысли. Он обернулся – ее великолепный воин из племени апачей в серебристом сиянии луны.

– Вирджиния… – позвал он в тишине ночи.

– Нет… – Она подняла ладонь. – Не возвращайся, Болтон, пожалуйста… – взмолилась она.

– Я нужен тебе, – манил он ее.

– Если ты сейчас вернешься, я выкину какую-нибудь глупость – например, ворвусь в дом и объявлю Кэндас, что вольна распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению, – жаловалась Вирджиния.

– Знаешь, это не столь уж плохая мысль. Вы обе взрослые. У нее своя жизнь, у тебя – своя, – соблазнял ее Болтон.

– Нет, Болтон. У нас с Кэндас общая жизнь здесь, в Миссисипи… а у тебя – своя, в Аризоне, – противилась она его зову.

Он удерживал ее одним своим взглядом. Она стояла как завороженная: не в состоянии ни подойти к нему, ни отвернуться и уйти. В лунном свете его глаза сияли голубым блеском, который проникал ей прямо в сердце, обнажая страхи и распознавая ложь. К горлу подступил ком, и ей вдруг показалось, что она сейчас задохнется или утонет и растворится в потоках слез, – она, Вирджиния Хэйвен, женщина средних лет, полностью потерявшая над собой контроль.

Если бы он сейчас подошел к ней, она не смогла бы противиться его желанию, как не смогла бы запретить солнцу вставать на востоке. Но он не двигался, он просто приковал ее к крыльцу взглядом, гораздо более могущественным, чем любые слова. Его вид вызывал в ней трепет… и обещал такое наслаждение, что это трудно было себе представить.

Она приложила трепещущую ладонь к груди и затаила дыхание. Он отвернулся и без слова исчез за поворотом тропинки – ее прекрасный молодой любовник, растворившийся в лунном свете.

Она вошла в дом и стояла, прислонившись к двери, пока не утихла дрожь. Вирджиния никогда не демонстрировала свою слабость, не собиралась она этого делать и теперь. Глубоко вздохнув, она направилась по длинному коридору в комнату Кэндас.

Дверь была заперта.

– Кэндас! – Она постучала, однако ответа не последовало. – Кэндас, впусти меня!

Ни звука, лишь упрямое молчание по ту сторону двери. Вирджиния не стала колотить в дверь – она не собиралась опускаться до уровня дочери.

– Кэндас, я войду, хочешь ты меня видеть или нет. Но для нас обеих будет проще, если ты откроешь дверь, – сдерживая гнев, сказала она.

Прошло несколько минут, и Вирджиния было решила, что Кэндас не уступит. Вирджиния уже развернулась, чтобы отправиться за запасным ключом, когда дверь распахнулась.